Восстановление русского единства — судьба нынешних поколений
Девять лет назад в Донбассе прошел референдум. Самопровозглашенные Донецкая и Луганская Народная Республики проголосовали за отделение от Украины. Именно тогда, а не после Крыма и одесской расправы 2 мая всем стало окончательно понятно, что старой, постсоветской Украины больше нет и никогда уже не будет.
Отделение Донбасса было реакцией на киевский переворот. Победа Майдана, ориентированного на Запад и им поддержанного, по сути и убила «незалежную», то есть Украину, случайно ставшую независимой после трагического, безумного и бездумного распада СССР.
И то, что Донбасс, самый русский регион бывшей Украинской ССР, решил остаться с Россией, ознаменовало начало новой главы русской истории — собирания русского народа. Его независимость с самого начала строилась на призыве к России: мы хотим домой, хотим оставаться русскими, возьмите нас обратно.
Притеснение или выдавливание русских шло разными темпами и с разной интенсивностью практически на всём пространстве бывшего СССР, за исключением Белоруссии. Но в большинстве республик это принимало характер простого вытеснения их из власти и принуждения к эмиграции. (И только в Прибалтике подошли радикально — лишив немалую часть русских некоторых политических прав и придумав совершенно дикий статус «негражданина».)
А на Украине проходил куда более масштабный процесс — дерусификация. Парадокс в том, что русские и украинцы являются частью одного народа — великороссы и малороссы образуют единый русский народ. Но в годы советской власти (особенно в первые десятилетия) шла усиленная украинизация — большевики создавали то, что сейчас бы назвали «политической нацией».
Масса тех, кто до революции считал себя русскими, были записаны в украинцы. Особенно в регионах, которые вообще не имели никакого отношения к местам исторического проживания малороссов, то есть в Новороссии в целом и в Донбассе в частности. И даже при всем этом на момент нечаянного обретения Украиной независимости в конце 1991 года абсолютное большинство её населения говорило и думало по-русски.
Однако независимому государству, немалая часть элит которого была нацелена на перевод юридического отрыва Украины от России в геополитический и даже цивилизационный, требовалось сконструировать реальную политическую нацию. Сконструировать, доказав, что Украина — это не Россия.
Начался процесс дерусификации — вытеснение русского языка из образования, государственного аппарата. Он шел медленно, потому что на местах народ сопротивлялся. Но свержение Виктора Януковича означало, что к власти пришли активные дерусификаторы и все процессы чрезвычайно ускорятся (не случайно одним из первых шагов новой власти был закон о языке). Восстание Донбасса стало неизбежным.
Как неизбежным стало и его воссоединение с Россией, пусть и затянувшееся почти на восемь лет. Оно откладывалось вовсе не потому, что Владимир Путин был «готов сдать Донбасс», как твердили первые годы некоторые наши неумные сограждане, а потому, что в Москве пытались мирным путём развернуть всю Украину обратно, вернуть её на естественный путь, на общую историческую дорогу.
Не получилось. Усилиями как Запада, так и киевских элит Украина всё больше превращалась в анти-Россию. Причем анти-Россию, которую в любой момент могли использовать против России, перекодировав русских уже не просто в украинцев, а в антирусских.
Эта угроза, эта трагедия раскола и стравливания единого народа не оставила выбора. Чтобы защитить не только русских Донбасса, но и русских Новороссии, русских России и всего русского мира, да и само будущее России, пришлось начать специальную военную операцию.
В 1991-м русские стали самым большим разделённым народом в мире. Но все законы отечественной истории говорили о том, что это разделение и раскол — явления временные. Да, в русской истории были периоды, когда разделение, отдельное существование части народа, его отрыв от России продолжались столетиями, но к концу XVIII века этому был положен конец.
Но наше время, время «космических скоростей», бешеного ритма жизни (в том числе и геополитической), сократившихся расстояний и глобалистского натиска как на природу человека, так и на разнообразие цивилизаций, не оставляет возможности ждать воссоединения веками. Восстановление русского единства — судьба нынешних поколений, их историческая ответственность перед нашими предками. И потомками, которых в противном случае может и не быть.