Армянского коньяка больше не существует, и не должно существовать. Об этом заявил премьер-министр страны Никол Пашинян. По его словам, слово «коньяк» — нематериальное достояние Франции.

ИА Регнум

«Присвоение чужой нематериальной ценности — это несолидно, — объяснил армянам Никол Пашинян. — Если не получается придумать новое название, значит, нужно подумать вокруг названия «бренди».

На первый взгляд, это звучит как самое настоящее — и при этом очередное — предательство премьер-министром национальных интересов страны.

«Коньяк является одним из символов Армении — почти таким же, как гора Арарат. Он стал визитной карточкой армянского виноделия. Это такой же бренд на пространстве бывшего СССР, как грузинское вино. И на постсоветском пространстве многие ассоциируют коньяк с Арменией», — поясняет ИА Регнум руководитель Аналитического центра стратегических исследований и инициатив (АЦСИИ) Айк Халатян.

А Пашинян, получается, от него отказывается, давая повод для нового скандала.

Однако проблема в том, что основания для этого скандала — весьма шаткие. Слово «коньяк» защищено французским законодательством: им можно называть только те крепкие алкогольные напитки типа бренди, которые произведены в департаменте Шаранта (где и расположен город Коньяк).

Ереван эти нормы французского законодательства признал по требованию Парижа. В ином случае Франция не позволила бы Армении подписать в 2017 году (еще при предшественнике Никола Пашиняна — Серже Саргсяне) соглашение о всеобъемлющем и расширенном сотрудничестве с Евросоюзом. В 2021 году под будущий отказ (и на расходы по ребрендингу) Армения получила от Евросоюза 3 миллиона евро.

Тогда же Армении дали достаточно долгий переходный период — 25 лет на то, чтобы отказаться от марки «коньяк». К 2032 году нельзя было печатать новые этикетки с надписью «коньяк», а к началу 2043-го — полностью избавиться от этого термина.

Сейчас же Никол Пашинян решил ускорить процесс. Ускорить, а заодно и углубить: призвал не только перестать официально называть армянский коньяк коньяком, но и отказаться от употребления этого слова в частном общении — в том числе в семьях.

Конечно, разгорелся скандал. Противники действующего премьера увязали заявление Пашиняна с его предыдущими действиями, увидели во всём этом единую антиармянскую стратегию. Но, и это самое интересное, администрации Никола Пашиняна только это и нужно.

Армянский премьер, по мнению местных экспертов, специально поднял болезненную для многих (но в юридическом плане вполне безопасную) тему коньяка, чтобы отвлечь внимание общественности от еще более резонансных заявлений, сделанных его администрацией. Резонансных и юридически спорных.

«Слова Пашиняна о коньяке прозвучали после резонансного выступления главы МИД Армении Арарата Мирзояна в парламенте. Он заявил, что вопрос международного признания Геноцида армян больше не является приоритетным для действующих армянских властей. Именно поэтому ряд экспертов и СМИ считают, что Пашинян хотел отвлечь внимание общества от слов Мирзояна, означающих отказ команды Пашиняна от одного из краеугольных камней армянской идентичности», — говорит Айк Халатян.

Геноцид армян в Османской империи (официальной датой называют 1915 год, хотя гонения были и до, и после), когда было уничтожено более миллиона армян, является самой трагичной главой в истории армянского народа. И официальный Ереван — вместе с диаспорой, то есть потомками тех, кто был убит в ходе геноцида или вынужден был бежать в другие страны — прикладывал значительные усилия, чтобы Турция геноцид признала и за него покаялась.

Да, методы, использованные для получения признания, были сомнительными. Значительные деньги тратились на лоббизм западных парламентариев, чтобы добиться признания геноцида на уровне этих самых парламентов. Однако никакого влияния эти признания на политику западных государств в отношении Турции не оказали. Как и на саму Турцию, чтобы Анкара покаялась и, возможно, начала процессы реституции собственности, а также выплаты компенсации.

С другой стороны, неправильные методы достижения цели не должны отменять саму цель. Для армянского населения это вопрос не только справедливости, но и уважения к тем, кого зверски убили, изнасиловали и замучили турки в 1915 году. Это, как уже отмечалось, краеугольный камень идентичности.

Сейчас же Пашинян выбрасывает этот камень ради чечевичной похлёбки — то есть начала процесса нормализации отношений с Анкарой. Как уже выбросил раньше Нагорно-Карабахский камень — ради нормализации отношений с Баку (которой до сих пор не наступило), а также реализации плана по выводу Армении из российской сферы влияния (что происходит сейчас).

«Люди обращают внимание на то, что Пашинян последовательно отказывается от всех традиционных символов Армении», — уверен Айк Халатян.

С большой долей вероятности ему это удастся. Армянское общество до сих пор не может отойти от шока, связанного с поражением во Второй карабахской войне. Оно психологически сломлено и подвержено различного рода манипуляциям, обещающим населению легкие варианты выхода из нынешней, казалось бы, безнадёжной ситуации — якобы прагматичные решения реальных проблем.

И ради этих решений, как уверяет Пашинян, можно пожертвовать даже памятью предков. Что уж говорить о каком-то коньяке.