Ингмар Бергман. Рабочие тетради 1955−1974. СПб.: Искусство Кино; Подписные издания, 2019

Было бы ошибкой утверждать, что исследователи наследия Ингмара Бергмана (1918−2007) испытывают недостаток материалов при работе над историей жизни и творчества знаменитого шведского режиссера. Ведь помимо собственно фильмов и театральных постановок, он оставил несколько версий воспоминаний (об одной из них ИА REGNUM писало тут). Поэтому книги об авторе «Шепотов и криков» выходят регулярно (см., напр., тут).

Большую роль в создающейся «бергманиане» сыграла и публикация в прошлом году «рабочих тетрадей» — дневниковых записей, которые сценарист и писатель вел в ходе работы над тем или своим иным проектом. В данном издании раскрывается процесс создания «Земляничной поляны», «Седьмой печати» и ряда других не менее известных шедевров, а также театральных постановок («Соната призраков», «Сага»).

Нередко работа над сценариями проходила сложно. Вот первая запись, относящаяся к фильму «Сквозь тусклое стекло», первоначально имевшему название «Обои»: «Обои» — это будет история поперек, а не вдоль, черт его знает, что из этого выйдет».

Впрочем, иногда замысел, напротив, оформлялся достаточно быстро и определял всю последующую работу над сценарием, как это случилось с фильмом «Шепоты и крики»: «Прочитал то, что пока набросал о «Шепокриках». Картина начала проясняться, но основная концепция остается неизменной с тех пор, как я сделал последние записи. Во всяком случае, сейчас эта тема привлекает меня не меньше».

Параллельно режиссер фиксировал в дневнике свои размышления об искусстве. «Девятая симфония Малера. Изучение. Вопрос о самосуде, самоанализе и самоочищении искусства — а также о самоутешении. Как далеко мы имеем право зайти. Где заканчивается искусство и где начинается самоцель». Нередко в сознании Бергмана искусство соединялось с политикой: «Утро пятницы. Убили Мартина Лютера Кинга. Серый, холодный, ветреный день. Коснись лица убийцы. Нужно выбираться из моего затворничества. На сегодняшний день у искусства только одна задача — с помощью скромных художественных средств напоминать людям о том, что они, вопреки всему, остаются людьми. Реальная игра снов, фреска звуков и переливов и стараний и поражений, всё должно сойтись в одном сознании. Если бы я только мог. Моя лодка так мала, а море так огромно».

Впрочем, Бергман мог нечто другое. Мог спокойно переносить собственные неудачи: «Состоялась премьера «Сада наслаждений», практически фиаско. Это не очень хорошо, но, наверное, понятно. Всё это напряженное равнодушие и раздраженное ожидание. А как иначе, как народ устал и зол на всех и вся». Именно в таком взгляде на себя и заключается удел гения.

Издание предоставлено книжным магазином «Циолковский».