Кто же возглавляет движение за легализацию педофилии в России?

10 ноября в профильном комитете Государственной думы рассматривался законопроект, предусматривающий отмену срока давности по преступлениям, совершенным педофилами. Судя по тому, что его авторов: сенатора Елену Мизулину и депутата Госдумы Ольгу Баталину — на слушания не пригласили, законопроект предполагается отклонить.

Именно такой вывод сделала сама Елена Мизулина. «Как основной разработчик я, естественно, должна была быть приглашена для рассмотрения законопроекта в профильном комитете. Этого требует регламент. Однако ничего подобного не произошло. Ощущение, что в Думе боятся дискуссий по этому законопроекту и хотят просто без лишнего шума «зарубить» его. Все надежды на обновленную Думу и отсутствие в ней так называемого «педофильского лобби», на протяжении многих лет препятствующего продвижению важных законодательных инициатив, направленных на защиту детей от сексуального насилия, рухнули», пишет она на своем сайте.

Мы не знаем, как выглядит само это педофильское лобби, но судя по тому, как настойчиво наше общество толкают в сторону легализации педофилии, действует оно весьма успешно. Шаги в направлении разрушения еще одной нравственной нормы предпринимаются твердые и последовательные. Давайте попробуем разобрать некоторые из них.

Шаг первый. Отчуждение у родителей права воспитывать и защищать своих детей

Законопроект Мизулиной рассматривался в Комитете по государственному строительству и законодательству, возглавляемом Павлом Крашенинниковым. Не в первый раз депутат Крашенинников встает на защиту чаяний педофилов.

Именно он стал автором ювенальных поправок в Федеральном законе 323, прозванном в народе «законом о шлепках» и предусматривающего уголовное наказание за оные вплоть до двух лет лишения свободы.

При чем тут педофилы, спросите вы? Ну борется человек за права детей и отмену телесных наказаний. Ну и что, что подавляющее большинство наших граждан не считают их преступлением? — может, господин Крашенинников просто обладает какой-то особенной любовью к детям? Такой сильной, что готов чуть ли не половину детей страны выдернуть из-под опеки родителей, отправив последних в места не столь отдаленные?

Проблема в том, что дети, лишенные родительской защиты, немедленно становятся объектом использования с самых разных сторон. Тут вам и множество частных социально-реабилитационных центров, получающих финансирование за приют отнятых у родителей детей, и возмездная опека над чужими детьми. В некоторых регионах оплата за взятого на воспитание ребенка превышает родительское пособие в десятки раз. Чем не борьба с безработицей? Хороший способ погасить просроченные кредиты опять же.

Улицы больших и малых городов заполнены рекламой фирм благотворительных организаций, занимающихся распродажей устройством детей-сирот. Под слезливыми призывами и лозунгами типа «Ребенку нужна семья», «Дети ищут дорогу домой» рекламодатели не стесняются порой помещать реальные фотографии детей-сирот. Между тем во многих регионах уже расформировано подавляющее большинство детских домов. Дети розданы в «семьи». А реклама продолжает настойчиво мозолить глаза граждан. Так на чем собираются зарабатывать все эти благотворительные организации по семейному устройству детей?

Рынок сирот в нашей стране уже сформирован, спрос существенно превышает предложение. И всем заинтересованным лицам нужны здоровые, ухоженные, хорошо воспитанные дети из нормальных семей. Дети опустившихся родителей-наркоманов, больные, дети асоциальные, с нарушениями поведения, никого не интересуют. Кому нужны лишние проблемы? Но закон о шлепках должен поправить положение. А какие широкие возможности он открывает для педофилов! Они-то, как известно, «по-настоящему любят детей» — «бескорыстно», не за деньги.

Кстати, в том, что закон о шлепках, вводящий запрет на физические наказания, таки навязан нашему обществу, немалую (как минимум идеологическую) роль сыграли педофилы. Ведь именно они стояли у истоков идеологии защиты прав детей и запрета телесных наказаний в частности.

Любопытный исторический обзор возникновения и развития первых «детозащитных» организаций сделала психолог Ирина Медведева. В своей статье «Педофилы на «страже прав ребенка» она пишет:

«Начало движения за запрет телесных наказаний детей тесно связано с началом организованного движения за права ребенка в Великобритании. Среди основоположников этого движения не последнюю роль играла организация… Paedophile Information Exchange (PIE) — «Обмен информацией по педофилии» (!), объединявшая активистов борьбы за права педофилов как сексуального меньшинства. Именно с газеты «Права детства», выпускаемой PIE с середины 1970-х гг, и началось организованное движение за отмену телесных наказаний в Великобритании. Первый номер этой педофильской газеты был целиком посвящен необходимости отменить телесные наказания в школе».

Счастливые выгодоприобретатели действия «закона о шлепках» шли к своей цели долго. Для закрепления завоеванных позиций им нужно защитить существующие в нынешнем уголовном законодательстве лазейки, позволяющие педофилам уходить от ответственности за свои преступления по причине истечения срока давности. Именно эти лазейки и призван был прикрыть законопроект Елены Мизулиной и Ольги Баталиной:

«Судебное разбирательство по таким преступлениям требует продолжительного времени, — поясняет Елена Мизулина. — В результате годы уходят на то, чтобы довести дело до суда. И даже если вина установлена, правоохранительные органы вынуждены освобождать преступника на основании истечения срока давности. Педофилы, конечно, об этом знают и пользуются этим, скрываясь и затягивая следственный процесс. Наличие срока давности работает на них».

Итак, доступ к чужим детям для педофилов открыт. Возможность избежать наказания наличествует… Чего не хватает?

Шаг второй. Подготовка общества к принятию новых «прогрессивных» норм морали, позволяющих безнаказанно растлевать детей

Оно, общество, пока не готово, но дело это поправимое. Наши средства массовой информации давно и очень успешно подвизались на ниве разрушения нравственности и понижения культурного уровня граждан. И тут не подведут. Уже не подвели.

Аккурат в день рассмотрения антипедофильского закона в комитете Крашенинникова в интернет-версии журнала «Космополитен» появилась статья, с сочувствием рассказывающая об отце-педофиле, испытывающем сексуальное влечение к собственной пятилетней дочери. Создается впечатление, что авторы статьи явно на стороне педофила. Они цитируют его слова о том, как он мучился и сомневался. Приводят комментарии пользователей, поддерживающих несчастного страдальца. Папаша-педофил, впрочем, больше не страдает. Он уже «принял себя таким, как есть», однако «соблюдает границы». Соблюдение границ, правда, выглядит странно. На широкую публику он рассказывает о своих «играх» с дочерью в выражениях откровенных и циничных. «Часто, мы с дочкой устраиваем «постельные игры», — повествует папаша-педофил. Он ничуть не скрывает, что использует свою собственную маленькую дочь. Использует малое неразумное дитя как сексуальный объект. Это прямое соблазнение ребенка. А вернее сказать — растление. Граница уже пересечена.

Идея о том, что «если педофил не реализует свои сексуальные наклонности, значит, он нормальный» уже давно продвигается в западных СМИ. Теперь, как мы видим, этот процесс запущен и у нас. Толерантность по отношению к несчастным страдающим педофилам — необходимый шаг в переформатировании общественного сознания. Дальше будет продвигаться следующая идея: «Если ребенок тоже не прочь вступить в отношения с педофилом, то это не преступление и мы не имеем права вмешиваться». Главное — это решение ребенка. Именно об этом любят твердить педофилы. О том, что ребенок — существо незрелое и неопытное, что его легко запутать, соблазнить, подчинить своей воле, подавить психологически, они предпочитают умалчивать. Но для того, чтобы процесс растления проходил легче, нужен следующий шаг.

Шаг третий. Подготовка детей к новой реальности

Все инструменты для этого созданы. Например, в методичках ВОЗ по сексуальному просвещению предлагается научить детей дошкольного возраста рассказывать о сексуальном удовольствии. Одновременно предполагается неустанно внушать им, что только они сами могут решать, что им делать со своим телом. А мы помним, что «главное — это решение ребенка».

В России разработкой (а на самом деле слепым копированием западных методичек) программ сексуального просвещения детей занялся Минздрав. Продвигаются они под благовидными лозунгами борьбы с ВИЧ, профилактикой абортов и нежелательных беременностей. В Челябинский области, например, подобные программы уже вовсю обкатываются в школах, несмотря на возмущение родителей. Помимо преждевременного растормаживания сексуальности и отчуждения у родителей права на защиту своих детей, существует еще один способ подготовки общества к легализации педофилии.

Шаг четвертый. Навязчивая пропаганда сексуальной распущенности, льющаяся со всех (в том числе и государственных) телеканалов страны

Обществу давно пора понять, что всё, что транслируется взрослыми, дети воспринимают как норму, они копируют поведение взрослых, особенно интенсивно подражая ярким его образцам, транслируемым через медиа. В результате мы наблюдаем, как интеллектуально и эмоционально незрелые девочки начинают вести себя как распущенные дешевые кокотки. Рядом с такой девочкой образ извращенца-педофила явно проблематизируется. И негативный образ обязательно будет разрушен. Надо только запустить побольше разнообразных ток-шоу, в которых будут рассказывать о тяжелой участи бедных педофилов и одновременно обсуждать степень порочности детей.

Собственно говоря, вся идеологическая обработка общественного сознания в конце концов сведется к следующему идеологическому конструкту: «можно делать все, если никто из участников не против». Таким конструктом можно разрушить любые социальные нормы, любые табу, защищающие общество от распада. Много ли их у нас осталось? Инцест, каннибализм? Впрочем, разрушение табу на инцест тоже уже не за горами — см. растиражированное журналом «Космополитен» скотство с папашей-педофилом в главной роли.

Ну, а как только моральное табу будет снято, так законодатели типа Павла Крашенинникова снимут и законодательные табу, ибо дух творит себе формы. И тогда ничто наше общество больше не спасет.