Многодетный сапёр из прифронтового Первомайска борется за дом для семьи

Первомайск — городок шахтеров и рабочих в 80 километрах от Луганска. До начала конфликта здесь жили около 36 тысяч человек. Ныне по неофициальным данным втрое меньше. В 2014-м здесь шли серьезные бои, когда ВСУ пытались отбить город у защищавших его ополченцев ЛНР. По Минску-2, по окраинам проходила линия соприкосновения.

На момент начала спецоперации Первомайск формально находился в «серой зоне». И сейчас, когда продолжается СВО, оставшимся горожанам приходится несладко. Город все еще подвергается мощным артобстрелам с украинской стороны. Вода сюда подается через насосные станции примерно раз в двое суток, но доходит далеко не везде. Ряд «бумажных» вопросов нужно решать в Луганске, куда надо ехать по жуткому бездорожью. А начинается оно прямо от площади Ленина — центра города.

Наш герой — Владимир Шапошников, служит сапером еще с 2014 года. В 2019-м во время разминирования он попал в минную ловушку, из-за чего лишился обеих ног. Прошел реабилитацию, вновь вернулся в строй. А дома бойца ожидает настоящий розарий — жена и четверо дочек, самая старшая из которых уже живет отдельно. Но не так давно случилось горе — умерла сестра Владимира, а накануне — её муж. Их дети остались без родителей. Чтобы сирот не забрали в детдом, семья Шапошниковых решила взять над четырьмя племянниками опекунство. На момент написания статьи семья военного сапера все-таки получила долгожданные опекунские права. А дальше начинаются, точнее, продолжаются сложности.

Первые в городе

Сейчас самая наболевшая проблема — поселить всех детей в один дом. По регламенту в той части дома на двоих хозяев, в которой живет Шапошников, не хватает места для проживание большой семьи с подопечными детьми. А вторую часть дома пока невозможно выкупить.

После обращения в мэрию Первомайска Владимир пришел к выводу, что семья не сможет воспользоваться причитающимся ей материнским капиталом для улучшения жилищных условий, хотя это право у Шаповаловых есть, как и у всех других россиян.

Едем со своими вопросами в Управление пенсионного фонда ЛНР — в клиентскую службу (на правах отдела) отделения Социального фонда России по ЛНР в городе Первомайске. Нас лично приняла руководитель клиентской службы Наталья Витковская. Она и разъяснила сложную ситуацию с реализацией маткапитала в новом российском регионе — ЛНР.

— У нас в Первомайске таких случаев еще не было, — замечает Витковская. «Случай» — это просьба Шапошниковых для использования материнского капитала «здесь и сейчас», и именно на приобретение жилья. «Люди оформляют маткапитал, но никто еще не воспользовался им здесь», в Первомайске, — добавляет руководитель городской клиентской службы Социального фонда.

Но, чтобы стать «первыми в городе», Шапошниковым необходимо, чтобы все документы были в порядке, разъясняет нам Витковская. А именно нужен акт купли-продажи «объекта недвижимости», в роли которого выступает половина дома. «А документы по поводу купли-продажи зарегистрированы в нашем отделении Роскадастра? Нет!» — отмечает собеседница. Таковы требования новых для Луганщины российских законов.

Витковская поясняет: правила оформления, получения и использования маткапитала прописаны в законе «О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей». А если люди хотят направить капитал на улучшение жилищных условий, то тут надо еще учесть и постановление правительства России, принятое еще в 2007-м. Здесь-то как раз и прописано понятное (для мирного времени) требование: когда материнский капитал идет на жилье, нужно оформить это как договор купли-продажи, который финансируется за счет маткапитала.

Это важно, чтобы документ был оформлен соответствующим образом, юридически грамотно, поясняет Витковская. Но для этого необходимо участие квалифицированного юриста, а таких специалистов в прифронтовом Первомайске сейчас нет. Где Шапошниковым удастся отыскать его, тоже пока неясно.

В паспортный стол — со своим стулом

Шапошников приехал с не одним вопросом. «Почему отказано в едином пособии на детей, которых мы взяли под опеку?» — спрашивает Владимир у Натальи Витковской.

Выясняется: для детей до 14 лет (у которых, естественно, пока еще нет паспортов) нужно подтвердить их российское гражданство. А для этого нужно обратиться в паспортный стол, объясняет Витковская и добавляет: «У меня самой дети тоже без регистрации. Жду. Ведь мы только начали работать. Подключили интернет, отопления нет, крыши нет, многих окон нет, много всяких сложностей».

«Но потихоньку работаем, строимся», — добавляет она.

После длительного ожидания попадаем в паспортный стол, который находится в горотделе внутренних дел. От ворот и до ступенек на входе сидят многочисленные горожане — кто на газетке, кто на своем раскладном стульчике. Всем приходится очень долго стоять, чтобы дождаться приема. Владимир с нами тоже полтора часа на своих протезах мужественно выстоял. К сожалению, пока на такой случай тут помощь не предусмотрена.

Наконец нас принимает сотрудник паспортного стола, который объяснил ситуацию:

— У нас сейчас переходный период… Российских штампов у нас нет. Не прописан толком должностной регламент, в итоге из-за этого все в подвешенном состоянии. Все усилия сейчас брошены на паспортизацию населения. Даже с пропиской и регистрацией сейчас ничего не решается.

— Но как быть с детьми? — спрашивает Владимир. — Одни дети получили матпомощь, а другие ее получить не могут, так как они не считаются гражданами России. У них нет регистрации, пока они не получат какие-то документы. Вчера позвонили из Луганска, сказали, что им в выплате отказано. Старшие дети, которым 20 и 16 лет, уже подали документы на российский паспорт. Но как быть с младшими, которым 14 и 13 лет?

В этот момент подошла бабушка с палочкой со словами, что больше не может стоять. К счастью, в этот момент ей предложили присесть — мужчина уступил место.

— Я завтра еду в Луганск, могу узнать там, как действовать в вашей ситуации, — попытался нам посодействовать паспортист. — Родители, я так понимаю, погибли, где прописаны дети — непонятно. Справку о регистрации выдают в Луганске. Опять же, если у нас этой информации нет, то и в Луганске ее, скорей всего, тоже не будет.

Получается, что, пока ребенок не получит российский паспорт, его нет нигде, и никакие выплаты ему не положены, сетует Шапошников.

Трубу — в дело!

Одновременно многодетный боец решает другую проблему — с водой. Водообеспечение в Первомайске — одна из самых наболевших задач города. И она особо тяжело решается у Шапошниковых — водопроводные трубы по его улице давно в аварийном состоянии и нуждаются в полной замене.

Из Калужской области уже даже приехал обещанный гуманитарный конвой с новыми трубами, сообщил мэр Первомайска Сергей Колягин.

Но, со слов Шапошникова, что-то до сих пор никто не торопится эти трубы пустить в дело. Если изначально глава администрации города обещал до 4 мая уже полностью закрыть этот вопрос, то пока в это слабо верится. Раньше семье приходилось топить снег и лед, чтобы добыть воду, сейчас — собирать дождевую воду, чтобы обеспечить себя хотя бы технической водой, потому что на улицу водовозка не часто приезжает.

— У нас уже была мысль пробить скважину, установить насос. Но это удовольствие под ключ нынче обойдется под 200 тысяч рублей. Пока это сложно, потому что надо еще содержать семью, которая нынче удвоилась, — отмечает Шапошников. — Поэтому детям приходится таскать ведра с дождевой водой в дом.

Рыжее «наследство» от сестры

Пообщавшись с чиновниками, мы отправляемся в дом Шапошниковых, где нас ждет гурьба детворы. Внутри дома веет порядком, свежий ремонт, добротная мебель. Чувствуется, что рука хозяина следила за каждым гвоздиком. В гостиной нас встречают детишки — трое своих и четверо рыжих — наследие от родной сестры. Сидят семеро, как воробышки, на диванчиках: трое своих — Лера (6 лет), София (14 лет), Лилия (11 лет) — и четверо рыженьких приемных — Марина (20 лет), Катя (14 лет), Егор (13 лет) и Вова (16 лет).

Ребята очень стесняются, говорят, что уже сдружились как одна семья. Но еще чувствуется некий холодок грусти и скованность у приемных детей — они понимают, что не от лучшей жизни им пришлось сюда переехать.

Те ребята, что поменьше, более разговорчивые. Например, Егор рассказал, что его дядя Владимир заинтересовал увлечением голубями — теперь у него есть свои пернатые нескольких пород, и даже с ними на выставки ездит. А самая меньшая из местных детей — Лера — показала свою детскую комнату и похвасталась изделиями из бисера.

— Детям сейчас в городе некуда ходить, — рассказывает Владимир. — Местный дворец спорта еще восстанавливают. Из кружков только художественный. Уроки учим дистанционно уже второй год. А если шумно из-за обстрелов в городе, то вообще не выходим из дома. Сейчас ко мне еще не все дети переехали, не хватает места.

Но мы очень надеемся на содействие с маткапиталом или на помощь волонтеров, чтобы выкупить вторую часть дома. Тем более соседи обещали вскоре приехать, чтобы оформить документы для продажи.

После этого мы поехали на работу к супруге Владимира. Юлия работает продавцом в продуктовом магазине.

— Мы хотим и будем жить большой дружной семьей. Лишь бы поскорей наступил мир! — сказала кратко Юля.

Мы понимали, что ей также тяжело на душе от той юридической волокиты, из которой пока не выбралась республика. Уже выезжая из города, мы случайно увидели билборд с рекламой: на фото счастливая семья в белых рубашках и надпись «Льготная ипотека от 3% доступна каждому». Но в городе, где и питьевая вода не всегда доступна, жилищные кредиты — это, похоже, не самый актуальный вопрос.