6 марта в Архангельске вынесен обвинительный приговор по "охранному" делу экс-мэра Александра Донского. Суд приговорил его к лишению свободы на 3 года с испытательным сроком в 2 года и запретил ему занимать определенные должности, в том числе выборные, на срок 2 года. Бывший градоначальник рассказал корреспонденту ИА REGNUM о том, как он видит будущее страны, города, чем он планирует заниматься сам в ближайшем будущем.

ИА REGNUM: Как вы думаете, оставят ли вас в покое после вынесения приговора по "охранному" делу?

Я не знаю, оставят ли меня в покое после последнего приговора суда, так как я до сих пор придерживаюсь своей позиции. Ее пытались всячески изменить, вытравить, пока я находился в тюрьме, но я все равно считаю, что, находясь на посту мэра, я пытался делать все для жителей нашего города. Все принципы, которых я придерживался, остались при мне. Просто я понял, что все мои надежды на положительные изменения в городе были тщетными, я не могу бороться с государственной карательной машиной, и мне официально запретили заниматься политической деятельностью и сняли с поста мэра. До этого момента я планировал отработать на своем посту 8 лет, и у меня были планы по работе. К сожалению, моя работа была прервана из-за моего заявления о том, что я буду баллотироваться на пост президента РФ.

ИА REGNUM: Планируете ли вы в дальнейшем заниматься политической деятельностью?

Даже после приговора я не чувствую себя виновным, если бы не было политического заказа, то приговоры были бы оправдательными по обоим делам, да и вообще уголовные дела не были бы заведены. В данный момент все спецслужбы (прокуратура, милиция) используются как инструмент политического воздействия. По истечении времени моего заключения, я понял, что заниматься политикой в нашей стране бесполезно. На мой взгляд, в ближайшие 15 лет в России ничего не изменится. Я и раньше не говорил того, что все действия нашего правительства и президента плохие, просто не люблю президента в силу того, что, по сути, он не был в Архангельске никогда. Когда сюда приезжали представители высшей власти, то чаще всего они направлялись Малые Карелы, либо Северодвинск (так как там расположены оборонные предприятия).

ИА REGNUM: Когда вы стали мэром, то подняли тему расселения людей из ветхого и аварийного жилья в Архангельске. Чтобы вы можете посоветовать сделать по этому поводу мэру, которого изберут 25 мая?

Я не знаю, как еще донести до федерального правительства мысль о том, что нужно расселять людей из ветхого жилья, что нужны средства на реконструкцию города. Самое важное, чего нужно сейчас добиться при выборах, чтобы мы узнали позицию президента по поводу кандидатуре нового мэра Архангельска. Я считаю, что голосовать надо за того человека, которого будут поддерживать федеральные власти. Только в этом случае можно надеяться на получение федеральных денег. И если население выберет человека, который просто хорошо проведет пиар-кампанию, потратив больше денег, чем остальные, и будет пытаться просто заискивать перед промышленными структурами и политическими силами, а также действовать в своих личных интересах, то ничего хорошего их этого не получится. Я больше не собираюсь баллотироваться на пост мэра, так как я понимаю, что мне просто не дадут работать.

ИА REGNUM: Каковы ваши планы на ближайшую перспективу?

У меня нет никаких планов, я буду заниматься воспитанием своей дочери. Я 7 месяцев не видел семью. Люди, которые сидят в колонии за убийство, имеют право на свидание с женой, они имеют возможность на свидание в специальных комнатах, где могут провести 1-3 дня, а у помещенных СИЗО этого права нет. За время моего заключения я пережил очень много предательств, со стороны тех людей, которые, как я считал, должны были быть мне обязанными, так как я им помогал им и взял в свою команду. Единственное, что у меня осталось, - это семья. Я всегда в своей жизни ориентировался на результат, когда работал предпринимателем и на посту мэра, а заниматься сутяжничеством и доказывать свою правоту я не хочу. На данный момент я хочу реабилитироваться для того, чтобы моим детям потом не говорили, что их отец - преступник. Я уверен, что смогу достичь своей цели, но не знаю, когда это произойдет - через год, через два или через 10 лет.

ИА REGNUM: Собирается ли ваша супруга баллотироваться на пост мэра Архангельска?

Это слухи, моя супруга никогда не планировала заниматься политикой. Когда у меня были трудности, она всегда мне помогала. Если бы она посчитала, что выдвижением своей кандидатуры она мне поможет, то сделала бы это.

ИА REGNUM: Читали ли вы книгу архангельского журналиста Олега Григораша о себе?

Из книги Олега Григораша я пока прочитал лишь выдержки, находясь в СИЗО. Всю книгу мне туда не передавали. Существует ряд журналистов, которые работают профессионально и пишут интересно, даже когда Олег Григораш работал против меня во время предвыборной кампании, я понимал, что человек творчески подходит к своему делу. У него есть некий стержень и своя позиция. Когда я находился в заключении, он периодически брал у меня интервью по переписке. Я ему отвечал на все его вопросы. Книга - это его личный проект, и, я слышал, она получилась интересной.

ИА REGNUM: Что вы думаете по поводу пенитенциарной системы в России, после своего 7-месячного пребывания в СИЗО?

По поводу нашей системы содержания людей в заключении хочу сказать, что люди находящиеся под стражей абсолютно, бесправны. И самое страшное - они бесправны в СИЗО. Сейчас на рассмотрение Госдумы вынесен законопроект о том, что день в СИЗО нужно приравнивать к 2 дням в колонии. Наша пеницитарная система не исправляет людей. Если человек является преступником, то он там набирается еще больше опыта для совершения преступлений. Если люди попадают в СИЗО, их начинают учить, как нужно воровать, но не попадаться. Все разговоры между заключенными ведутся именно об этом. Там нет возможности для исправления, нет нормальных книг, нет системы обучения. Люди, которые находились в СИЗО вместе со мной говорили, что они не знают чем дальше заниматься в жизни. Единственное, о чем они сожалеют, что они попались, но не раскаиваются в совершении преступлений. В этом проблема. Это порождает еще большую преступность, это замкнутый круг, из которого надо найти выход. Со мной сидел один человек, осужденный за убийство. Куда он может устроиться на работу, если он уже отсидел 20 лет в тюрьме? Он мне говорил о том, что пошел бы даже работать дворником, если бы ему дали хоть какое-нибудь жилье. Но он выходит на свободу, и ему некуда идти. Ему приходится совершать новое преступление, чтобы вернуться обратно в тюрьму, так как там прожил достаточно долго.