Опубликованные в последней декаде июля партией "Единая Россия" списки кандидатур для партийного голосования в состав кадрового резерва партии по регионам вызвали весьма оживленную дискуссию. Представители партии власти неоднократно подчеркивали, что по этим спискам невозможно сделать точный прогноз о кандидатах, которые войдут в региональные группы "Единой России" на выборах Государственной Думы в декабре. Однако заявление Бориса Грызлова о том, что резерв создается "под стратегию", с которой "ЕР" пойдет на декабрьские выборы, позволяет на основании этих списков строить прогнозы о предвыборных планах "ЕР" в регионах и о проблемах, с которыми эта партия может там столкнуться. Дискуссию на данную тему продолжает материал главного редактора ИА REGNUM Константина Казенина об особенностях "кадрового резерва" партии власти в республиках Северного Кавказа.
Дагестанский список кандидатур содержит на удивление мало фигур, играющих заметную роль в борьбе элит, которая продолжается в этой республике. Например, в списке нет ни одного кандидата, очевидно близкого мэру Махачкалы Саиду Амирову, который сохраняет полный контроль над дагестанской столицей, экономическую самодостаточность и, как следствие, определенную свободу маневра в диалоге с новым руководителем республики Муху Алиевым. Впрочем, непопадание людей Амирова на высокие посты в правительстве Дагестана, реформированном в 2007 году, и на пост спикера избранного в марте 2007 года Народного Собрания может говорить о некотором сокращении влияния махачкалинского мэра на политические процессы в республике. Но даже если это так, Амиров вряд ли утратит к выборам в Госдуму решающее влияние на результаты голосования в Махачкале, где сосредоточено до четверти республиканского электората.
Нет в списке также ни одного представителя так называемого "северного альянса" - союза муниципальных лидеров северно-западной части Дагестана, нелояльных его прежнему главе Магомедали Магомедову и не вполне подконтрольных Муху Алиеву. Вошедший в список многолетний депутат Госдумы Гаджи Махачев хотя и был союзником "северных" в некоторых политических комбинациях последних лет, но не является членом этого политического клуба, а с некоторыми его представителями имеет непростые отношения. При этом, по всей видимости, именно ему придется отвечать за благоприятный для "ЕР" исход выборов в равнинных и горных районах на границе с Чечней, в настоящее время во многом контролируемых "северным альянсом". Так или иначе, нынешний набор кандидатов может затруднить "ЕР" контроль над ходом выборов в ряде муниципальных образований. Отметим, что при выборах в Народное Собрание в марте интересы как Амирова, так и "северных" были всемерно учтены при составлении списка "ЕР".
Однако наибольшей неожиданностью стало отсутствие в дагестанском списке депутата Госдумы и фигуранта списков журнала Forbes Сулеймана Керимова. Республиканские СМИ прогнозировали лидерство Керимова в списке "ЕР" после того, как в первой половине 2007 года было объявлено о его планах инвестировать 100 миллионов долларов в экономику Дагестана. Речь шла о том, что Дагестан необходим Керимову как регион, гарантирующий "входной билет" в нижнюю палату парламента. Пока, однако, вместо личного присутствия Керимова в списке фигурирует его давний союзник, также депутат Госдумы нынешнего созыва Магомед Гаджиев. Уже прозвучало предположение, что отсутствие Керимова - тактическое, его кандидатура якобы еще появится на дальнейших этапах формировании регионального списка кандидатов. Однако вряд ли стоит считать это решенным делом: по нашим данным, преждевременные сообщения о попадании Керимова в число кандидатов от "ЕР" в Дагестане вызвали весьма негативную реакцию у некоторых представителей исполнительной власти республики (напомним, что Керимов открыто играл против прежнего руководства Дагестана - например, во время думской кампании 2003 года; кадровые изменения в республиканской бюрократии при новом президенте Дагестана были не столь радикальными, чтобы можно было ожидать удаления из коридоров власти всех недоброжелателей олигарха).
Отсутствие в текущем списке Керимова ставит и другую проблему: в значительной мере "неприкрытым" остается Южный Дагестан. Именно на этой достаточно самобытной территории Керимов последнее время укреплял свое влияние - к его нынешней команде дагестанские СМИ относят глав ряда южных муниципальных образований. Судя по опубликованному списку, на сегодня юг республики могут представлять в будущей Госдуме действующие депутаты - Гаджимет Сафаралиев и Асанбуба Нюдюрбегов. Однако Сафаралиев известен своей депутатской деятельностью скорее на федеральном, нежели на республиканском уровне, а Нюдюрбегов, до избрания в 2003 году занимавшийся судоходным бизнесом в Калининградской области, в политических раскладах родного Южного Дагестана участие принимал минимальное, в том числе и будучи депутатом Госдумы.
(Вне связи с электоральными перспективами "ЕР", представляет интерес появление в списке премьера республики Шамиля Зайналова. Этот факт даст новый импульс слухам о скором переезде Зайналова в Москву. Проблема в том, что ряд политиков, негласно "номинируемых" сегодня в Дагестане на пост премьера, нарушили бы национальный кадровый баланс, по традиции закрепляющий каждый из высших постов в республике за определенной национальностью.)
В списке по Ингушетии необходимо отметить присутствие как президента Мурата Зязикова, очевидно, готового вести единороссов в качестве "паровоза", так и депутата Госдумы Мухарбека Аушева. До июля 2007 года Мухарбек Аушев (который приходится родственником бывшему президенту Руслану Аушеву, однако не является его политическим союзником - в частности, конкурировал с его выдвиженцем на президентских выборах 2002 года) возглавлял ингушское региональное отделение "ЕР". 15 июля главой отделения был избран Мурат Зязиков. Отметим, что на выборах, проходивших в ингушском отделении "ЕР" в июне, Зязиков с первой попытки не был даже избран в политсовет. Затем июньское голосование было признано недействительным, в июле Аушев сложил с себя полномочия главы ингушского отделения, была собрана новая отчетно-выборная конференция, оформившая победу президента республики. Эта цепь событий была расценена наблюдателями как свидетельство конфликта между Зязиковым и Мухарбеком Аушевым, имеющим достаточно серьезную поддержку в федеральных властных структурах, а также большой опыт в бизнесе. На данном этапе подготовки к выборам этот конфликт, по всей видимости, решено законсервировать, невзирая на очевидный риск новых скандалов.
Впрочем, интрига "Зязиков - Мухарбек Аушев" - не главная в Ингушетии в преддверии выборов. Претендентам на голоса ингушского электората придется так или иначе определять свое отношение к проблеме ингушских вынужденных переселенцев, которые возвращающаются в Пригородный район Северной Осетии, покинутый ими в ходе осетино-ингушского конфликта октября-ноября 1992 года. Напомним, что эта проблема касается конкретных мест возвращения ингушей. Не все вынужденные переселенцы готовы селиться в поселок Новый, построенный в Пригородном районе близ границы с Ингушетией. В мае 2007 года протесты переселенцев, настаивающих на возвращении в свои родные села, а не в созданный "с нуля" населенный пункт, докатились до Москвы, где группа ингушских активистов начала голодовку, провела ряд пикетов и требовала встречи с первыми лицами государства. Активное участие в организации этих мероприятий принимал нынешний депутат-одномандатник от Ингушетии Башир Кодзоев. Он также включен в список "кадрового резерва", несмотря на появлявшиеся в последнее время сообщения о его небезоблачных взаимоотношениях с руководством Ингушетии, и даже несмотря на то, что московские акции протеста активно поддерживали ингушские оппозиционные группы, находящиеся за пределами "ЕР". Отметим, что московские события были, по всей видимости, первой за все время депутатства попыткой Кодзоева стать независимой публичной фигурой. Можно предположить, что по мере приближения выборов тему Пригородного района будут пытаться "оседлать" как Зязиков, так и Мухарбек Аушев. Первому это будет трудно сделать потому, что он по должности обязан учитывать позицию полпредства в ЮФО, в целом одобрившего строительство Нового. Второму придется "прыгать на подножку уходящего поезда", поскольку ранее знамя борьбы за максимально комфортное для ингушских переселенцев решение проблемы Пригородного было поднято совершенно другими людьми.
Что касается Чечни, Северной Осетии и Кабардино-Балкарии, то текущие списки претендентов в первую очередь подтверждают степень влияния и политических амбиций лидеров этих республик. Отметим, что, включая в свой "резерв" как сторонников главы Северной Осетии Таймураза Мамсурова, достаточно жестко реагирующего на критику ситуации в Пригородном районе, так и ингушских политиков, выступающих с этой критикой, "ЕР" фактически берет на себя часть ответственности за будущее разрешение конфликта.
Список по Карачаево-Черкесии подтверждает подконтрольность местного отделения "ЕР" главе республики Мустафе Батдыеву. Отсутствие его фамилии в числе претендентов компенсируется наличием в нем таких безусловных членов президентской команды, как спикер Народного Собрания Сергей Смородин и председатель исполкома регионального отделения "ЕР" Султан Темиров. Включен в список и ныне лояльный Батдыеву "тяжеловес" - сенатор Ратмир Айбазов, пользующийся влиянием в московских коридорах власти. Знаковым может быть отсутствие в списке "резерва" председателя политсовета регионального отделения, ректора Карачаево-Черкесской государственной технологической академии Юрия Кривобокова, чьи отношения с главой республики сложнее (на последних всенародных выборах президента Карачаево-Черкесии в августе 2003 года он баллотировался в вице-президенты в паре с основным соперником Батдыева - Владимиром Семеновым). С черкесским национальным движением ассоциируется включенный в список депутат Народного Собрания Зураб Докшоков. Однако, по мнению республиканских наблюдателей, он ближе скорее тому крылу черкесского движения, которое предпочитает избегать конфликта с республиканским руководством (раскол в черкесской политической среде привел к образованию двух параллельно существующих национальных организаций). Особенность предвыборной ситуации в Карачаево-Черкесии еще в том, что, при достаточно высокой активности республиканской оппозиции, все три политические партии, рассматривающиеся как претенденты на высокий результат в регионе - не только "ЕР", но и "Справедливая Россия" и ЛДПР - оказывают поддержку нынешней исполнительной власти. В такой ситуации вероятно использование оппозицией какой-либо "малой" партии. Впрочем, скромный размер электората Карачаево-Черкесии вряд ли делает эту республику привлекательной для федеральных политических игроков, в том числе и второго эшелона.
Наконец, список, предложенный по Адыгее, может удивить отсутствием в нем многих заметных на республиканском политическом небосклоне фигур, за исключением нового президента Аслана Тхакушинова. Нет спикера парламента Адыгеи Руслана Хаджибиёкова (интересно, что во второй половине 2006 года он рассматривался как кандидат в президенты республики наравне с Тхакушиновым). Нет и мэра Майкопа Николая Пивоварова. Его непопадание в список косвенно подтверждает информацию о намерениях республиканского руководства поддержать на новых выборах мэра, запланированных на декабрь, другого кандидата. Однако наиболее существенно то, что за бортом предвыборной команды "ЕР" в Адыгее остались представители организаций, много лет ведущих ожесточенную полемику о статусе республики и целесообразности ее возвращения в состав Краснодарского края. По-видимому, партия власти сочла благоразумным остаться над схваткой. Однако гарантий того, что эта острая тема не "всплывет" в ходе предвыборной кампании, не существует, особенно если учесть, что лидер "Союза славян Адыгеи" Нина Коновалова вошла в республиканском парламенте в депутатскую группу партии "Справедливая Россия".