Результаты выборов в Дагестане 11 марта 2007 года были важны не столько в контексте общефедерального противостояния политических партий, сколько в контексте борьбы основных республиканских политических группировок, доставшихся президенту Муху Алиеву "в наследство" от предыдущего главы республики Магомедали Магомедова. Таких группировок, как известно, три. Во-первых, это люди самого Магомедова, в политике группирующиеся ныне вокруг его сына Магомедсалама Магомедова, спикера Народного собрания предыдущего созыва. Во-вторых, это команда мэра Махачкалы Саида Амирова. В-третьих, это "аварская оппозиция" времен Магомедова - так называемый "северный альянс", объединяющий политиков, которые играют решающую роль в ряде северо-западных районов Дагестана.

Нам уже приходилось писать о том, что в списке "Единой России" на выборах Народного собрания все эти три силы были виртуозно объединены. По предварительным данным, в парламент прошли первые номера всех региональных групп "Единой России". Тем самым присутствие основных политических групп будет там паритетным. Анализ результатов выборов Народного Собрания по отдельным округам подтверждает политическую компетентность основных игроков. Так, махачкалинский мэр Амиров может быть доволен как высоким процентом "своих" единороссов в столице Дагестана, так и успехом другого близкого ему партийного проекта - "Патриотов России" в той же Махачкале и на юге республики. А член фракции "Единой России" в Госдуме Гаджи Махачев, также активно участвующий в республиканских политических раскладах, скорее всего, вряд ли сильно переживал из-за того, что в его родном Хасавюртовском районе его партия чуть не уступила "Справедливой России", ведь список последней возглавлял там родной брат самого Махачева.

На фоне этой политической гимнастики, которая способна лишь закрепить многоклановость и многослойность нынешней дагестанской политической элиты, выделяется группа проблемных ситуаций, объединенных географически и - отчасти - составом участников. Речь идет о политическом обострении в районах Дагестана, которые граничат с Чечней и стабильность в которых, по очевидным причинам, имеет особое значение.

Прежде всего следует упомянуть равнинный Кизлярский район. В 2005 году, в последний год правления Магомедали Магомедова, официальная Махачкала активно боролась против прихода к власти в этом районе одного из самых ярких представителей оппозиционного в ту пору "северного альянса" - Сайгида Муртазалиева. На выборах главы района 11 марта Муртазалиев одержал решительную победу, причем явно против воли официальной Махачкалы: сам Муху Алиев накануне выборов открыто заявлял, что, с его точки зрения, район должен возглавить русский (русские в Кизлярском районе составляют относительное большинство). Прогнозировать какое-либо межнациональное обострение в связи с избранием Муртазалиева не приходится: за него, судя по результатам голосования, скорее всего, проголосовала и значительная часть русского населения района. Однако противостояние республиканской власти и "северных", сошедшее на нет в момент избрания Муху Алиева президентом, как показывают события на Кизлярщине, имеет серьезный шанс вернуться. Уместно вспомнить, что основной партнер Муртазалиева по "северному альянсу" Сайгидпаша Умаханов также возглавляет муниципальное образование на границе с Чечней - город Хасавюрт. Таким образом, линия "муниципального сопротивления", как и в 2005 году, может вновь протянуться вдоль этой административной границы.

В горной части Дагестана, граничащей с Чечней, наиболее острая ситуация по результатам выборов складывается в двух районах - Цумадинском и Ботлихском. Эти районы примечательны не только пограничным положением, но и довольно своеобразным даже для горного Дагестана внутренним укладом. В них проживает около двух десятков народностей. Некоторые занимают по 5-6 сел, некоторые - всего по одному. Хотя большинство этих этносов без колебаний относит себя к аварцам как к "большому" народу, все равно местный, "аульный" патриотизм выражен здесь весьма сильно и играет роль в политике, наслаиваясь в ней на традиции кланового формирования органов власти.

Цумадинский район значим еще и тем, что выходцами из него были некоторые фигуры, весьма заметные в дагестанском исламе в 1990-е годы. Был этот район и одним из мест дислокации ваххабитских формирований накануне вторжения боевиков из Чечни в Дагестан в августе 1999 года. В последние годы ситуация в районе определялась противостоянием двух политических групп. Это, с одной стороны, команда главы района Магомеда Гаджидибирова, имевшего поддержку официальной Махачкалы при Магомедове. Костяк команды, в том числе и сам Гаджидибиров - выходцы из села Тинди. Противодействие ему оказывали ряд видных в районе людей, группировавшихся вокруг председателя районного собрания Асадулы Омарова и считавших назначение Гаджидибирова главой района по контракту незаконным. Гаджидибиров нашел общий язык с новым руководством Дагестана, о чем свидетельствует, в частности, включение его родного брата с список "Единой России" на выборах Народного собрания.

Оппозиция на выборах районного собрания, которому предстоит назвать имя нового главы района, была представлена группировками из нескольких сел (например, села Хуштада - одного из пяти сел района, населенных отдельной этнической группой - багвалинцами), "обиженными" районной властью. Однако основным "мотором" оппозиции в этот раз стал двоюродный брат Сайгида Муртазалиева (род которого также ведет свое происхождение из Цумадинского района) - Магомед Камилов. Сторонники Камилова перед выборами многократно сообщали о давлении, оказываемом на них официальной Махачкалой, однако сумели получить в районном собрании большинство. По нашим данным, каких-либо экономических интересов в Цумадинском районе у Камилова, чей родной брат - также довольно успешный бизнесмен, нет. Речь, стало быть, идет, скорее всего, о распространении на район политического соперничества Муртазалиева и его оппонентов из Махачкалы. Борьба в районе уже приобрела достаточно "гротескные" формы. 11 марта сообщалось о погромах избирательных участков. В некоторых селах района, как стало известно, общественность настаивает на некой форме "переголосования" за депутата районного собрания.

В соседнем Ботлихском районе активности "больших" республиканских оппозиционеров во время выборов, по нашим данным, замечено не было. Ситуация там более многоплановая и не сводится к противостоянию власти и некой объединенной оппозиции. Власть в районе, население которого превышает 30 тысяч человек и который тем самым получает довольно значительные бюджетные ассигнования, начиная с 2004 года неоднократно менялась. В 2005 году свой пост покинул Юсуп Сахратулаев, бывший не в ладах с руководством Дагестана начиная с думских выборов 2003 года. Он был последним всенародно избранным главой района, после его ухода депутаты районного собрания выбирают главу из своего состава. Избранным таким образом главой стал не работавший до этого в районе Расул (Джамал) Алиев, известный близостью семье бывшего руководителя Дагестана. Он был убит в Махачкале в 2006 году, нового главу прежний состав райсобрания избрать так и не смог.

Из районных депутатов, избранных 11 марта, в борьбе за пост главы района официальная Махачкала, как считается, планирует поддержать бывшего сотрудника ФСБ, ныне руководителя системы комплексной безопасности ОАО "Чиркейгэсстрой" Джафара Рамазанова. Он, как и покойный Расул Алиев, по происхождению - андиец. Андийцы - отдельная этническая группа с достаточно большой собственной традицией и историей, компактно проживающая на достаточном удалении от райцентра Ботлиха и довольно обособленная от остальных жителей района. При этом в районное собрание прошли некоторые группировки, которые находились в оппозиции Расулу Алиеву и которые сейчас не прочь вновь побороться за власть. Проиграл депутатские выборы главный оппозиционер времен Расула Алиева и активный претендент на его пост - преподаватель Даггосуниверситета Зубаир Камилов, однако бывший глава Сахратулаев не только прошел сам, но и, по нашим данным, провел некоторое число сторонников. С другой стороны, нет единства и среди андийцев - еще в прошлом году одним из андийских "съездов" в качестве будущего глава района называл не Рамазанова, а другого кандидата. Ситуация в районе осложняется тем, что руководители некоторых районных силовых структур не смогли пройти в райсобрание и, очевидно, недовольно ходом выборов. Поэтому состояние дел в районе, занимающем стратегически важное положение близ по-прежнему нестабильной горной Чечни, легко может скатиться к "борьбе всех против всех".

Среди районов, отдаленных от границы, наиболее скандальной предвыборная борьба была в населенном даргинцами Дахадаевском районе, где дело дошло даже до перестрелок, ставших новостями центральных СМИ. По нашим данным, под флагами "Единой России" и СПС власть в районе делят люди нынешнего главы администрации (выходцы из райцентра - с. Уркарах) и сторониики одного из авторитетных жителей села Дуакар. В райсобрании места они завоевали примерно поровну, так что, можно предположить, основная борьба впереди. Официальная Махачкала, в отличие от ситуации с Цумадинским и Ботлихским районами, здесь на чьей-либо стороне в происходящее не вмешивается.

Константин Казенин, главный редактор ИА REGNUM