За последние несколько недель в информационном пространстве резко увеличилось количество публикаций на тему Ирана. Это обусловлено не только многоуровневыми дебатами относительно ядерной программы этой страны и известными заявлениями Махмуда Ахмединежада (президент Ирана - ИА REGNUM), но и следующими обстоятельствами:

• Еще в 2004-2005гг. военные эксперты многократно отмечали, что в случае начала военных действий против Ирана для использования американских военно-воздушных сил и крылатых ракет метеорологические условия в весенние месяцы наиболее благоприятны (вспомним, что США напали на Ирак именно в конце апреля - начале мая 2003г.).

• Переговоры Кондолизы Райс в Лондоне и ее неожиданнный визит в Ирак совместно с министром иностранных дел Великобритании Джеком Строу многими были восприняты как достижение окончательных договоренностей перед началом военных действий против Ирана.

• Иран провел широкомасштабные военно-морские учения в Персидском заливе, по ходу которых были применены и широко представлены общественности новые образцы военной техники - неуловимые радарами ракеты, высокоскоростные торпеды и т.д. Учения были восприняты как мобилизация иранских ВС перед ожидаемым американским нападением, а также проявление политической воли и демонстрация Ираном своих возможностей по защите от агрессии.

Сопоставление этих обстоятельств предоставило некоторым аналитикам основание предположить, что военные действия между США и Ираном могут начаться уже этой весной. О конкретных сроках начала военной кампании мы еще вернемся, но во всех случаях следует констатировать: мировозренческие и геоидеологические установки Ирана, проводимая этой страной внешняя и внутренняя политика являются настоящими вызовами, брошенными Соединенным Штатам. Сегодня, казалось бы, существуют практически все те условия и мотивы, которые необходимы для военного столкновения этих двух стран. Вкратце перечислим некоторые из них:

1. Между США и Ираном, как это не парадоксально, много схожего. Оба в той или иной степени являются теократическими и идеологизированными державами. Вместе с тем они находятся на разных идеологических полюсах. И если Иран является исламским теократическим государством и его предводитель часто аппелирует к Пророку, то и президент США - воинствующий евангелист - в своей риторике часто использует соответствующие слова и между делом намекает, что в деяниях своих его направляет провидение. В обеих странах подобная терминология является частью национальной идеологии и используется как для обработки в нужном ключе населения, так и для построения системы защиты национальных интересов. Примечательно, что подходы современных американских неоконсерваторов в значительной мере присущи и некоторым политическим силам Ирана (консерватизм - в ценностной системе и внутренних вопросах, во внешней политике- расчетливые, но волевые действия с некоторым революционным флером).

2. Иран выбрал третий путь - ни социализма, ни капитализма: в реальности - попытка совместить и применить положительные элементы этих двух систем в шиитском контексте. Сегодня в той или иной мере подобным образом развиваются, например, Китай и Беларусь (примечательно, что в формирующихся в США новых "черных списках" Беларусь "соседствует" со странами, обвиняющимися в терроризме). Таким образом, политическая ситема Ирана не только противопоставляется англосаксонскому либерализму США, но и в некоторой степени является альтернативной моделью развития как для исламского мира, так и для других стран мира.

3. Иран (кстати, вместе с теми же Китаем и Беларусью) обладает высокой степенью суверенитета. Этим он противопоставляется США, которые, по твердому убеждению американского истеблишмента, являются единственным суверенным государством и тем самым воспринимают суверенитет государств в известной мере как фикцию.

4. В последнее время Иран делает все необходимые шаги, чтобы стать полноценным членом Шанхайской организации - ШОС, где он пока что имеет статус наблюдателя. Тем самым Иран стремиться объедениться с той военно-политической силой, которая уже обладает достаточным потенциалом, чтобы в обозримом будущем стать альтернативой Соединенным Штатам. Заметим, что в случае присоединения Ирана к ШОС эта организация приобретет в некотором смысле полноценную геополитическую конфигурацию. Потому действия Ирана в этой плоскости также воспринимаются США как вызов и они, в полном согласии со своей гиперпревентивной стратегией, стремятся сделать все, чтобы такое объединение не состоялось.

5. Иран обладает богатыми ресурсами углеводородных энергоносителей: занимает второе место в мире по запасам газа (который к тому же практически еще не экспортируется) и входит в первую четвертку по запасам нефти. В сегодняшних геоэкономических подходах США (и не только) энергетический фактор является одним из важнейших, и в этом аспекте Иран также является мишенью.

6. После оккупации Ирака Иран остался единственным государством региона, который представляет реальную опасность для стратегического союзника США - Израиля. Этот фактор в военно-политических расчетах США часто приобретает решающее значение.

7. Иран активно сопротивляется действиям США в регионе и тем самым в известной степени проваливает грандиозный проект, известный как "Большой Ближний Восток". В частности, оказываемое США политическое и вооруженное сопротивление в Ираке - по мнению экспертов - ассоциируется именно с Ираном, видение которым политического устройства региона, да и своей роли в нем диаметрально отличаются от американских. Постепенно в военных кругах формируется мнение, что невозможно решить иракскую проблему, пока рядом находится Иран в нынешнем его виде.

Все эти обстоятельства (список которых можно и увеличить) предопределяют наблюдаемую ныне жесткую конфронтацию во всех сферах (дипломатическую, информационную, экономическую и т.д.) между Ираном и США. Не будет ошибкой, если скажем, что война собственно между ними идет уже давно. Относительно возможной военной фазы многие комментаторы отмечают, что вооруженный конфликт, скорее всего, не ограничится локальной бомбардировкой ядерных объектов Ирана: целью США в первую очередь является изменение политической системы Ирана и поэтому война должна быть тотальной. При возможных развернувшихся военных действиях политические руководства США и Ирана скорее всего будут использовать все сподручные (вплоть до ядерных) средства - со всеми вытекающими отсюда последствиями, и в не в последнюю очередь - для Армении.

Что же касается конкретных сроков начала военных действий, то все говорит о том, что вероятность их начала этой весной скорее всего более чем мала. В тактической плоскости это обусловлено следующими факторами:

• Осенью в США пройдут выборы в Конгресс. Между тем позиции Республиканской партии (в контексте проблемы Ирака, дефицита бюджета и т.д.) выглядят не очень важно. В подобных условиях администрация Буша (рейтинг которого все снижается) вряд ли решится на шаги, последствия которых трудно преугадать.

• Европейский союзник президента Буша - Тони Блэр, также находится не в лучшем положении (его рейтинг достиг рекордно низкой отметки 30%). По мнению некоторых экспертов, в случае поддержке военных действий США со стороны Великобритании премьер Блэр может тривиально лишиться должности (отсюда и утечка информации и принципиальном невосприятии английским премьером плана нападения на Иран). Между тем британские аэродромы играют ключевую роль при возможном нападении на Иран и американцы, по мнению военных экспертов, без британской поддержки вряд ли что либо предпримут.

Есть, конечно, и более серьезные факторы. В 2003г. иракской военной кампании предшествовали трагичное 11 сентября 2001 (с пиком проамериканизма) и удачный в военном плане блиц-криг в Афганистане. Ныне ситуация во многом обратная: для бренда "Америка" уже наступили не лучшие дни, а иракские дела еще далеки от завершения. Однако известно, что иногда объективно наблагоприятные факторы не только не сдерживают, а как бы на ирациональном уровне стимулируют различного рода - казалось бы не очень выгодные - действия.

Гагик Тер-Арутюнянц - руководитель научно-образовательного Фонда "Нораванк" (Армения)