Политика

В собрании депутатов. Муниципальную "матрешку" разделили (Нарьяна вындер)

Город Нарьян-Мар и рабочий поселок Искателей окончательно стали самостоятельными. На майской сессии Собрания депутатов НАО была внесена соответствующая поправка в Устав Ненецкого автономного округа.

До этого статья 3 Устава гласила: "В административно-территориальной структуре округа имеются; Город Нарьян-Мар с рабочим поселком Искателей".

Вхождение одного муниципального образования в другое противоречит Федеральному закону "Об общих принципах организации местного самоуправления". Окружной закон "О статусе муниципальных образований НАО" еще в феврале наделил поселок Искателей самостоятельным статусом. А вот привести в соответствие с этим положением Устав округа не получалось достаточно долго.

В течение последних месяцев кипели жаркие споры - быть Искателям самостоятельными или влиться в город Нарьян-Мар? Окончательное решение пришлось принимать Собранию депутатов. Времени для дальнейших дискуссий уже не было. Пора готовиться к выборам муниципальной власти в городе Нарьян-Маре и Заполярном районе. Без ясности в том, куда войдет поселок Искателей, процесс просто не мог начаться.

Искательский поселковый Совет уведомил сессию, что его решение о самостоятельном статусе муниципального образования остается в силе. Окружные депутаты единогласно закрепили это в основном законе НАО.

А вот поправка в Устав, которая предлагала сделать поселок административным центром Заполярного района, не прошла. По словам представителя администрации округа в Собрании Вячеслава Корепанова, сейчас рассматривается вопрос о передаче окружной собственности в муниципальную, и в качестве райцентра в первую очередь рассматривается поселок Искателей. Однако депутаты решили: не стоит принимать решения, не узнав мнения сел округа, которые войдут в район. Заместитель председателя Собрания Александра Ломакина заявила: "У нас есть 18 муниципальных образований, которые об этой поправке не знают. Сегодня даже их глав не поставили в известность об этом".

Узнать, что думают по поводу райцентра представители сел, трудно. С ними очень плохая связь, в некоторых населенных пунктах ее нет вообще - работают только рации в аэропортах. Поэтому место административного центра Заполярного района пока осталось вакантным.

Ненецкие депутаты распределили свыше 190 миллионов рублей на строительство Эти деньги заложены в целевой строительной программе НАО на 2005 год. До 20 мая они находились в резерве. Теперь окружная администрация будет финансировать из него стройки, перечень которых предложила на суд депутатов Собрания НАО. Кроме того, исполнительная власть перераспределила средства между рядом объектов, которые уже были включены в программу. Народные избранники в основном поддержали проект администрации. Отказались лишь заморозить строительство 16-квартирного жилого дома в поселке лесозавода. Изначально программа отводила на это 10 миллионов рублей. Теперь администрация попросила полностью снять объект с финансирования. Однако депутаты решили, что возведение именно этого дома не может ждать. Жителям поселка его обещают уже несколько лет, и начавшееся строительство даст людям надежду, что микрорайон Лесозавода будет жить. На этот дом оставили 6 миллионов рублей. Их администрация планировала потратить на поддержку жителей округа, которые собираются приобретать жилье в кредит. Однако в ходе обсуждения программы первый заместитель губернатора Игорь Норко признал: механизм этой поддержки еще не разработан, а прецедентов в других регионах нет. Депутаты решили: финансирование нужно начинать, как только этот механизм появится. И в больших объемах. При нынешних ценах на жилье 6 миллионов мало что решают.

Долго обсуждали - нужно ли увеличивать финансирование строительства малосемейного общежития для работников бюджетной сферы. Вместо полутора миллионов администрация хотела потратить в этом году десять. Депутаты согласились увеличить финансирование. Решающий аргумент: к дому, который будут строить в районе аптекоуправления, подведут канализационные сети. Значит, в центре города появится коммунальная инфраструктура, и в перспективе еще не старые дома с частичными удобствами станут благоустроенными.

Экономика

Кенозерский парк: резервация или дешевая женщина? (Правда Севера)

"Знаете, как у нас тут один мужик с Кенозерским парком бодался? В парке решили, что его новый дом нарушает природный ландшафт. Лет пять он судился, да так правды и не нашел. Пришлось дом перетаскивать! Разобрал печку, приподнял дом на домкратах, положил вниз бревна, "обнял" избу тросами и на тракторе перетащил на 18 метров. Удивительно, но дом не развалился!" Историю эту пересказывают в Каргополе как анекдот.

- Ну вот, в резервацию въезжаем, - шутят мои спутники, когда кудрявая Пудожская дорога выдала нам указатель "Кенозерский национальный парк" (КНП). В каргопольской деревне Масельга "упираются" один в другого Атлантический и Северный Ледовитый океаны: именно в этих местах тянется уникальная естественная дамба - водораздел Балтийской и Беломорской системы озер. Здесь проходит и еще одна "гряда", обозначенная не на карте, а в судебных решениях.

Еще недавно бился с Кенозерским парком за свои права житель Масельги Вилорий Васильевич Солодягин. Вообще-то такой деревни уже не существует, а в документах она "выпала в осадок" под названием урочище Масельга. Правда, Вилорий Васильевич по-прежнему здесь прописан. Получается - в урочище.

Его странное имя расшифровывается просто: Владимир Ильич Ленин - организатор революции. Революционный дух более пяти лет заставлял бывшего фермера биться за свое право жить на Масельге (ведь здесь похоронены его отец, дед и прадед). Дело в том, что "поеденный" гнилью отцовский дом для этой цели был непригоден. Как поступал раньше крестьянин? Рядом строил новую избу, а старую после этого разбирал на дрова или сжигал. Но, по словам Солодягина, директор Кенозерского национального парка Е.Ф.Шатковская категорически отказалась визировать заявление: "Вы там дом строить не будете". Для отказа действительно есть основания: согласно закону "Об особо охраняемых природных территориях" в национальных парках запрещается предоставление садоводческих участков, строительство и эксплуатация жилых объектов, не связанных с функционированием парков".

Вместе с тем дачником Вилорий Васильевич себя не считает: здесь его корни... Не говоря уже о прописке! Поэтому он все-таки построил дом. Без разрешения. Нашел фундамент, на котором когда-то в 18 метрах от отцовского стоял дом тетки, и постарался сложить избу в кенозерских традициях. Надеялся, что суд учтет "законные" 25 соток, полагавшиеся тогда местному жителю. Судебная тяжба длилась несколько лет, но Вилорию Васильевичу было предписано "вернуть земельный участок в первоначальное состояние". Поэтому разобрал он наследство на дрова, остатки сжег, а дальше - как в уже рассказанном анекдоте. Правда, "переезд" обошелся Солодягину почти в тысячу долларов. Понятно: сам виноват, нарушил закон. Но неужели настолько нереален был компромисс? Просьба Вилория Васильевича разрешить снести отцовский дом, а новый оставить на прежнем месте, также не была удовлетворена...

Когда-то "аборигены" (так называют себя жители Лекшмозера) передали Кенозерскому парку свои земельные и имущественные паи. Дружно поверили, что создающийся на их родной земле парк спасет деревню от вымирания. Еще недавно здесь существовало сельхозпредприятие "Лекшмозеро" (оно было также "взято" парком). Но пару лет назад коровы начали дохнуть от бескормицы, а не так давно сгорела одна из ферм. Теперь единственное "производство" - это лесничество КНП и бюджетная сфера. Правда, есть еще визит-центр - парковая гостиница, в которой могут обосноваться небедные туристы. Вообще-то туризм для лекшмозерцев - компас земной. Мы уже рассказывали о том, что каргопольские жители участвовали в проекте Совета министров северных стран по развитию малого бизнеса. Лекшмозерские семьи (Антуфьевы, Горбунцовы) - в их числе. Специально оборудованые гостевые помещения не пустовали благодаря сотрудничеству с каргопольским турбюро "Лаче". Вместе с тем в нынешнем году между турбюро и Кенозерским парком снова "искрит", а инициативные лекшмозерцы могут остаться ни с чем...

"Я уже третий год стараюсь меньше работать на парк, - говорит руководитель турбюро "Лаче" Радик Аднобаев. - Хотя раньше был единственным, кто это делал. Я участвовал в обучении людей, живущих здесь, в проектах, посвященных парку и Каргополю, занимался маркетингом и изучением рынка, лоббировал и пробивал информацию о парке за рубежом. У парка должны быть открытые и одинаковые условия для всех, он должен не подчинять предпринимателей, а способствовать развитию бизнеса. А сегодня доходит до того, что моих туристов пытаются в парк не пускать!

Шатковская считает, что на территории парка я не имею права селить туристов, не могу пользоваться услугами частных лиц без соизволения парка. По ее мнению, сдавать жилье можно только парку (хотя по закону каждое частное лицо может сдавать жилье кому угодно).

Не устраивает меня и пункт договора о его немедленном расторжении при невыполнении условий, поставленных парком, - без ничего, завтра же! Мне отказывают в бронировании мест в том же гостевом доме и вообще не принимают никаких заявок. А почему? Да потому что я Аднобаев. А чье указание? Шатковской. Выходит, рубится сук, на котором мы вместе сидим: ведь я не могу привлечь туристов! Получается, парк теряет деньги, пытаясь меня "поставить".

Даже если я подпишу предложенный мне самоубийственный договор, меня все равно будут обвинять в том, что я использую парк, что я ворую! Как в позапрошлом году, когда на одной из кенозерских троп турист сломал ногу. Я потратил собственные средства, чтобы вывезти пострадавшего. Так вот через два месяца меня неожиданно обвинили в том, что я не оплатил... простой катера! Я тогда при Шатковской достал деньги и отдал. Но нельзя же так: парк не вложил ни копейки, не взял на себя какой-то, пусть даже безденежной доли ответственности за эвакуацию. Ведь это на его территории произошло! На самом деле то, что происходит, - это не борьба с ворами, а борьба за сферы влияния. Почему государственному предприятию нельзя напрямую заниматься бизнесом? Бизнес - это риск. И я как налогоплательщик не хочу, чтобы федеральное государственное учреждение, существующее за счет денег налогоплательщиков, рисковало моими деньгами. Потому что в бизнесе ты вложил один рубль, а можешь потерять десять. Но откуда они их возьмут? Из казны будут платить-то..."

Как парк выстраивает сегодня отношения с местным населением и малым бизнесом? Об этом я спросила у директора КНП. "С Аднобаевым никак и никаких не будет, - ответила Елена Флегонтовна. - У нас же не один Аднобаев туроператор, правильно? У нас есть общий договор со всеми туроператорами. Мы в развитие парка вкладываем достаточно много собственных средств. Почему наше сотрудничество должно быть построено так, что ему выгодно, а нам не выгодно? Почему парк можно использовать как дешевую женщину? Парк - единственный работодатель на территории! Там ничего без парка не проходит. К сожалению, мы так приучили людей.

У нас особо охраняемая территория. Она - достояние всего народа. Почему для Солодягина и Аднобаева должны создаваться условия, отличные от тех, в которых мы работаем? Почему Солодягин на земле парка втихаря (я-то случайно увидела) захватил земельный участок? Отчего такие, как Солодягин, раньше бежали с территории, а когда парк построил дорогу до Масельги, потянулись обратно с дачками?

Вместе с тем мы с самого начала стараемся улучшить жизнь людей. Когда мы взяли сельхозпредприятие "Лекшмозеро", выкинутое из совхоза "Печниковский", я получила выговор. Да, сегодня "Лекшмозера" нет. И не потому, что парк такой плохой. Успешно работающие сельхозпредприятия можно по пальцам пересчитать: сами знаете, какой сегодня диспаритет цен, не мне об этом рассказывать.

Культурные ландшафты (традиционные поселения, прилегающие к ним лесные угодья со своими старинными дорогами охотничьими тропами и т.д.) - это ценность парка, мы заинтересованы в том, чтобы их сохранить. То, что они зарастают, - это огромная проблема. И в том, чтобы там было сельское хозяйство, парк заинтересован как никто другой. Мы ищем возможности, чтобы привлечь местных людей к охране культурных ландшафтов, развитию традиционного природопользования. В этом году создадим фонд микрокредитования местного населения, норвежцы будут обучать его ведению экологического сельского хозяйства, а специалисты ПГУ - бизнес-планированию.

Мы делаем все, чтобы туристы могли останавливаться в домах местных жителей, пробовать крестьянскую пищу. И тогда культурный ландшафт мог бы стать товаром на рынке туристических услуг".

Действительно, парк сегодня для СВОИХ деревень -все: сельские дети бесплатно отдыхают в экологическом лагере, ребятню обучают плотницкому мастерству; разрабатывается проект по водоснабжению деревни Вершинино, есть клуб женской инициативы, центр промыслов и ремесел. Сегодня благодаря парку удалось "выбить" для местных квоту на лов озерной рыбы.

Но что же сами лекшмозерцы? Неутомимый Вилорий пытался добиться разрешения на фермерство, чтобы засеять заросшие поля ячменем, вернув парку "традиционные культурные ландшафты", основательно заросшие. Но, по словам Елены Флегонтовны: "У Кенозерского парка не может быть лубочной картинки. У парка должны быть враги. И такие, как Солодягин, по определению враги..."

Наверное, Кенозерскому парку было бы выгодно вывесить сегодня белый флаг: ведь в этой войне проигрывают все.

Общество

Оскорбляют глаз пивные (Каргополье)

Одним из признаков приближающегося лета в нашем городе стало появление на берегу Онеги павильонов, нарушающих облик древнего Каргополя. "Ярпиво", "Балтика" заняли самые выигрышные места.

Нет ни чайных, ни трактиров, ни уютных кафе со столиками на улицах, где можно бы посидеть за самоваром с пирогами, выпить кофе, побеседовать с друзьями под негромкую ненавязчивую музыку. Вместо этого оскорбляют глаз надоевшие по телевизору названия пивных компаний. Я совсем не против пива. Но первая палатка у пристани, появившаяся в прошлом году, заставила еще раз задуматься о том, что нужно городу, а не только тем, у кого нули на бумажках заслонили все. Грязь, мусор вокруг павильона, громкая музыка порой до глубокой ночи, когда у сидящих на Онеге рыбаков даже ерши не клевали от испуга.

В этом году еще чище. Под стенами самого древнего Христорождественского собора появилась пивная палатка. Собор и так уже стал жертвой местных недоумков, справляющих малую и большую нужду у его стен, под арками, а тут пивная. Пейте пиво, но нельзя вторгаться так грубо в историческую часть города, куда люди приходят погулять с детьми и внуками, полюбоваться Онегой, отдохнуть на пляже, подумать о вечном. Вместо этого нам предлагают скопище машин, гвалт, шум, налитые спиртным глаза, антисанитарию...

Кто разрешил такое безобразие? Хотелось бы узнать мнение администрации, архитекторов, музейщиков, турбюро "Лаче", санэпидстанции, милиции. Слова о том, что это способствует притоку туристов - не более чем спекуляция. Я в этом вопросе немного разбираюсь и знаю, что ни один уважающий себя турист не ходил и не пойдет в такие месте. Туристам нужен древний Каргополь с чистыми улицами, ухоженными историческими памятниками, с сохраненными и воссозданными традициями, тишина, шелест листьев, а не звуки разухабистых песен из пивных.