Как читатели помогли семье осуждённой за фразу «Сжечь ведьму»
В ноябре 2024 года жительница Удмуртии Евгения Рогозина оставила в социальной сети комментарий из двух слов под новостью о росте цен на сливочное масло. Через три месяца её арестовали по обвинению в призывах к терроризму.
Женщина провела несколько месяцев в СИЗО, её семья оказалась на грани: брат потерял работу, дочь-чемпионка едва не лишилась места в школе олимпийского резерва.
После публикаций ИА Регнум и общественного резонанса суд освободил подсудимую в зале суда, назначив штраф. А читатели нашего издания за ночь собрали почти всю сумму, чтобы помочь семье его выплатить.
Два необдуманных слова
Злополучный комментарий появился в сообществе «ЗИ — Злой ижевчанин» под новостью о рекордном подорожании сливочного масла. К публикации прилагалось высказывание министра сельского хозяйства Оксаны Лут, которая объяснила рост цен повышением благосостояния россиян.
«На фоне роста доходов населения в этом году значительно вырос спрос, и, хотя производство сливочного масла у нас стабильное, на рынке образовался определенный временный дисбаланс», — говорилось в сообщении.
В комментариях под постом местные жители делились возмущением. 38-летняя Рогозина тоже не сдержалась и написала два слова: «Сжечь ведьму».
Тогда она и подумать не могла, что этот короткий комментарий станет основанием для уголовного дела по статье о публичных призывах к терроризму.
В феврале 2025 года женщину задержали. Ей предъявили обвинение по ч. 2 ст. 205.2 УК РФ. По версии следствия, у обвиняемой возникло «ложное чувство нетерпимости» к министру, вследствие чего она «высказала террористические взгляды по её уничтожению».
Евгении грозило до семи лет лишения свободы.
14 февраля суд отправил её под домашний арест. 9 июня меру пресечения ужесточили — Евгению этапировали в СИЗО. Сначала в Ижевск, потом перевели в Екатеринбург.
О своём аресте она несколько недель не рассказывала родителям — боялась за их здоровье. У отца слабое сердце, у матери давление. Узнали они случайно, от дальних родственников.
«В марте я позвонила и заставила Женю всё рассказать. Она разрыдалась мне в трубку: «В сердцах написала, мамочка. Прости». Она даже не помнила об этом комментарии», — рассказывала мать Евгении Роза.
Жизнь Рогозиных
До уголовного дела жизнь семьи Рогозиных была обычной, налаженной. Евгения работала продавцом в рыбном магазине, воспитывала двух дочерей. Муж Артур работал таксистом, часто уезжал на заработки в Казань.
Старшая дочь училась в школе олимпийского резерва в Ижевске и подавала большие надежды в плавании. Чемпионка Удмуртии в своей возрастной категории, больше ста медалей с шести лет. Девочка мечтает стать олимпийской чемпионкой. Младшая только недавно начала ходить в школу, увлекается рисованием и поделками.
Сама мать семейства вела активную общественную жизнь: была председателем родительского совета в школе младшей дочери, помогала пристраивать бездомных животных. После начала СВО занималась сбором и отправкой гуманитарной помощи бойцам.
«У нас хорошая семья, все работящие, девочки замечательные, талантливые. Женя с ними много занималась, много сил в них вложила, она прекрасная мать. А теперь мы ни дня без слёз прожить не можем», — делилась Роза.
Арест Евгении ударил по всей семье.
Артуру пришлось работать ещё больше — нужно было оплачивать адвоката. Его почти не бывало дома. Заботу о девочках взяла на себя бабушка Роза. Она оформила опеку над внучками и переехала в Можгу, где училась младшая дочь.
Это означало, что старшую дочь придётся забрать из школы олимпийского резерва в Ижевске. Там девочка жила при школе, и ей требовалось сопровождение взрослого. Бабушка не могла разорваться между двумя городами.
«Дочке пока об этом не говорили, не знаем даже как сказать. Это разрушит все её мечты, она всю жизнь грезила олимпийскими медалями», — объясняла Роза.
Пострадал и брат Евгении Ярослав. Он работал на заводе в «Алабуге», собирал беспилотники для нужд армии. После ареста сестры по делу о терроризме был вынужден уволиться.
Месяцы в неволе
Из писем Евгении родные узнавали, как тяжело ей приходится: «Здоровье оставляет желать лучшего, пью таблетки, толку нет. Мне с каждым днём хуже. Руки, пальцы дрожат… Плачу каждый день, реву в подушку от безысходности. Такая несправедливость!.. Дни тянутся долго, я кормлю здесь голубей, хлеб не ем, вообще ничего не лезет. Как мне хочется превратиться в птицу».
В камере с ней сидели женщины с криминальным прошлым. Евгению обижали, она даже подвергалась побоям.
«Она выросла в хорошей семье, родители — православные люди, каждые выходные с детства водили её в храм. Она никогда в плохих компаниях не общалась, у нас в семье никто не пьёт и не курит. А сейчас она в камере с маргиналами. Она заикаться стала, не может ни есть, ни спать», — рассказывал муж.
На фоне стресса начались проблемы со здоровьем — болело сердце, по ночам задыхалась. Требовалась операция по женской части, но медицинской помощи в изоляторе добиться было сложно.
В июле 2025 года ИА Регнум опубликовало подробный материал об этой истории. Мы рассказали о том, как два слова в комментарии разрушили жизнь ни в чем не повинной женщины.
История вызвала широкий отклик. В Можге семью Рогозиных знали многие — и уголовное дело стало для местных жителей шоком. Кто-то анонимно оставил у двери Евгении букет роз, пока она была под домашним арестом.
«Все тут напуганы, даже вопросы задавать боятся. Но никто в наш адрес плохого слова не сказал, потому что знают, какая у нас семья. Мы никому зла никогда не желали. Мы патриоты, православные люди. Женя свечки всегда в церкви за наших воинов ставила», — говорила Роза.
В сентябре Евгения написала письмо с извинениями министру сельского хозяйства Оксане Лут. Обращение она передала уполномоченному по правам человека в Свердловской области, та — председателю СПЧ Валерию Фадееву, а он переслал письмо министру.
«Прошу принести искренние извинения министру сельского хозяйства РФ Оксане Лут за мое неосторожное, необдуманное, детское высказывание, написанное на эмоциях. Каждый день я горько плачу и рыдаю, постоянно живу в страхе и стрессе. <…> Прошу вас искренне понять и простить меня, я не желала никому зла и вреда», — писала Евгения.
Освобождение
25 августа в Екатеринбурге состоялось первое заседание. Подсудимая впервые за несколько месяцев увидела родных. Мать не узнала дочь — та сильно похудела, под глазами появились тёмные круги.
На суде Евгения объяснила, что написала комментарий на эмоциях и не имела в виду конкретного человека: «Я писала не про какого-то конкретного человека. Наверно, я немножко неправильно, не в такой форме выразилась. Я написала и совершенно забыла про это. И сейчас из-за этих двух слов страдаю я, страдает вся моя семья — дети, брат, родители, муж».
Прощаясь с родными после заседания, она просила только об одном: «Мама! Детей в школу собери, пожалуйста». Первое сентября женщина пропустила — не смогла завязать белые банты младшей дочери.
23 сентября суд вынес приговор. Обвинение просило штраф в 650 тысяч рублей. Суд учёл смягчающие обстоятельства и назначил 310 тысяч. Евгению освободили в зале суда.
«Сейчас, когда я вышла на свободу — я очень счастлива! Неужели вся эта история позади?! Мечтаю скорее добраться домой и обнять детей, по которым я каждый день плакала! Скорее бы оказаться дома! Сказать, как сильно я их люблю и что никогда-никогда больше не оставлю!» — делилась Евгения.
«Спасибо вам огромное, что есть такие добрые люди, которые помогают вот таким, как я. Светлые, добрые люди. Вот я иду, и у меня душа светится от того, что есть ещё такие добрые люди на этой земле», — обратилась Евгения к людям, которые помогли ей выплатить штраф.
Старшей дочери не пришлось бросать школу олимпийского резерва — мама вернулась домой. Семья снова вместе.
История Евгении Рогозиной — о том, как неосторожное слово может обернуться бедой. И о том, как общественное внимание и журналистская работа способны изменить судьбу человека. Без публикаций, без резонанса, без писем и обращений всё могло сложиться иначе.
