Уже несколько дней Израиль наблюдает за резким поворотом в войне центрального правительства страны с организованной преступностью.

Иван Шилов ИА Регнум

На этот раз в центре событий оказался город Назарет, где правоохранители провели масштабную операцию по разгрому одного из крупнейших криминальных семейств — клана Бакри.

Правда, некоторые результаты этой борьбы повергли в шок даже бывалых силовиков.

Северная мафия

Клан Бакри хорошо известен любителям криминальных сводок в Израиле. Состоящий преимущественно из этнических арабов, преступный клан промышлял рэкетом, шантажом и заказными убийствами по всем северным районам страны.

Не чурался он и торговли запрещенными веществами (в том числе каптагоном) — хотя и не стремился сделать наркобизнес основой своей деятельности.

При этом именно в Назарете, по данным следствия, располагались «штаб-квартира» и «банк» мафиози. Последний — прямо в городской администрации, где несколько чиновников превращали полученные преступным путем деньги в легальные доходы.

Делалось это якобы по указке бывшего мэра Моше Арбеля, который — хотя и был снят с поста в июне в связи с утратой доверия — продолжал тайно курировать работу подчиненных, став де-факто консильери криминального клана.

До конца не ясно, в какой момент мафиози Бакри фактически перехватили экономическое управление муниципалитетом и вовлекли в схему тогдашнее руководство города. Однако ущерб экономике был нанесен колоссальный. Всего, по расчетам правоохранителей, банде удалось легализовать не менее 800 млн шекелей (около 250 млн долларов).

Еще столько же висит «в серой зоне»: доказательств, что и эти деньги были отмыты через подложные подряды, у полиции пока нет.

Поимка «крестного отца»

Несмотря на то, что клан Бакри — не самая крупная мафиозная группировка Израиля (и даже не самая грозная криминальная сила на севере страны), ее деятельность со временем стала раздражать Тель-Авив. В том числе потому, что разгул бандитизма усложнял жизнь в и без того неспокойных и этнически пестрых северных районах.

Дошло до того, что несколько бандитов, формально связанных с Бакри, ограбили родню шефа местных правоохранителей, а потом попытались открыто замять дело. Это стало последней каплей.

К середине года клан было решено разгромить. Правоохранители получили карт-бланш, а к борьбе с бандитами подключили в том числе армейские структуры.

Первый серьезный удар по мафии был нанесен в августе, когда в руки властей попал «крестный отец» криминального семейства, Самир Бакри.

Его выслеживали, задействовав все доступные властям ресурсы, в том числе помощь американского ФБР и агентуру «Моссада» среди арабского населения. А арестовали лидера клана в том же Назарете, где он вел безмятежную и богатую жизнь, почти не скрываясь.

Правда, большой пользы делу резонансный арест на первых порах не приносил. Главарь банды на допросах путал следствие и не признавал возлагаемые на него обвинения. Вел себя уверенно и вызывающе — будто знал, что у силовиков на него ничего нет.

А дальше странности только усилились.

Свидетели стали один за другим отзывать показания, признаваясь в клевете и подлоге, а уполномоченных следователей несколько раз внезапно проверяли на конфликт интересов. Складывалось впечатление, будто кто-то пытался осторожно замять дело.

Однако разгрому клана Бакри это все равно не помешало.

Операция «Лабиринт денег»

В ночь на 10 декабря полиция и спецслужбы перешли к финальному этапу операции.

Серия облав прокатилась по всей Самарии. В некоторых случаях армия и полиция блокировали целые населенные пункты, прочесывая каждый дом и хватая всех, кто казался подозрительным.

Работа быстро принесла свои плоды — в руках правоохранителей оказались не только мелкие сошки (около полусотни человек), но и несколько подручных, на чьи плечи арестованный Бакри возложил задачу по оперативному управлению кланом.

Наведались силовики и в горадминистрацию Назарета: там изъяли содержимое сейфов и задержали нескольких местных чиновников. Новые обвинения были выдвинуты и экс-мэру Арбелю, которого сочли организатором преступной схемы наравне с Бакри и другими руководителями банды.

Но даже эпизод с задержанием рядовых членов банды (пусть и в большом количестве) и нескольких связанных с ними местных чиновников (пусть и уровня градоначальника и его замов) вряд ли удивил бы местную общественность: к криминальным играм на севере Израиля привыкли.

Однако спецслужбы неожиданно выложили на стол козырь, перевернувший ход дела и поднявший его на уровень центрального правительства.

В скандале с кланом Бакри оказался замешан генерал Мени Беньямин — начальник особой полиции «Лахав-433» (созданной по образу и подобию ФБР и призванной бороться как раз с такого рода преступлениями).

Следователи выяснили, что Беньямин имел деловые отношения с задержанным мэром Назарета и вполне мог предупреждать его о готовящихся облавах. Тем более, что к охоте на рэкетиров привлекались в том числе сотрудники «Лахав», которые участвовали в закрытых совещаниях и помогали планировать операции.

В обмен на предоставление протекции глава «израильского ФБР» мог получать «дивиденды» — например, выводить подшефных предпринимателей из-под удара банды рэкетиров. А в некоторых случаях еще и лоббировать передачу наиболее выгодных подрядов «нужным людям». Тем более, что как минимум несколько близких друзей генерала имели бизнес-интересы в Назарете.

Лишившись «крыши» в «Лахав-433», банда резко перестала быть удачливой и предпочла уйти в тень, чтобы не исчезнуть с криминальной карты совсем.

Внутренний фронт

Несмотря на то, что падение клана Бакри на какое-то время позитивно сказалось на криминогенной обстановке в Назарете и других населенных пунктах севера Израиля, полностью говорить о разгроме мафии в этих краях все же рано.

Образовавшийся вакуум поспешили заполнить другие криминальные семейства, в том числе соперничавшие с «империй рэкетиров». Ушедшие в тень сторонники Бакри также явно не намерены отказываться от ремесла и в ближайшее время вполне способны нанести властям ответный удар.

Как итог, Тель-Авив оказался перед сложным выбором: продолжать борьбу с бандитизмом на севере «до победного» (и тем самым добавив к внешним фронтам еще один, «внутренний») или ограничиться одной показательной операцией, которая должна стать уроком и предупреждением для других желающих бросать открытый вызов властям.