Не так давно президент России Владимир Путин рассказал о возрожденной традиции у девушек ходить в кокошниках и русских народных нарядах на мероприятия. По его словам, такая тенденция означает, что, несмотря на все попытки, у наших недоброжелателей не получается расшатать общество изнутри.

Татьяна Кранчева, основательница бренда одежды из Санкт-Петербурга, уже десять лет занимается производством кокошников и продвижением русской культуры.

Во время первой волны санкций Татьяна сидела в компании друзей, которые были недовольны тем, что, дескать, все лучшее на Западе, а Россия сама ничего не может, и задумалась: «А что же есть у нас? Неужели все настолько плохо». Вскоре она мучилась выбором: что надеть на мероприятие, чтобы не быть похожей на всех. Из подручных средств девушка изготовила собственный кокошник, пошла в нем в ресторан, а все вокруг им восторгались.

С тех пор Кранчева решила, что будет делать именно их. Сначала за свой счет накупила ткани на 70 тысяч рублей. Потом получила субсидию от государства на открытие своего дела. Поначалу кокошники не пользовались спросом. Но за десять лет ситуация изменилась

В интервью главному редактору ИА Регнум Татьяна подробно перечислила, с какими сложностями столкнулась, когда начинала любимое дело. Поделилась, в чем, по ее мнению, должна заключаться истинная любовь к России. Прокомментировала скандал в одной из школ, когда педагог запретила ученице надевать кокошник. И, наконец, объяснила, почему не против помощи своим конкурентам и готова делиться профессиональными секретами.

— Татьяна, как же вы пересеклись с кокошником?

— У меня об этом часто спрашивают, и я думаю: «То ли я нашла кокошник, то ли он меня».

Десять лет назад была первая волна санкций и кризиса. Самый момент, когда ты вдруг начинаешь расставлять приоритеты и задавать себе глубинные вопросы: «Почему я здесь? Что я могу изменить?» Еще выступление президента повлияло, когда он сказал: «Настоящий патриот тот, кто знает, как и чем он может быть полезен Отчизне».

Это меня так вдохновило. «Я рождена здесь. Я могу не ждать, когда меня позовут быть причастным к чему-то большему. Я могу это большее сама создавать». И с этими мыслями поняла, что точно хочу бизнес, точно хочу производство, а не возвращаться после декрета на работу ассистента стоматолога. Но идеи, что это будет кокошник, что начну его производить и создам эту современную форму, еще не было.

Первый самодельный кокошник

— Вы сказали про первую волну санкций десять лет назад, когда уже шли события в Донбассе. Для многих санкции начались только в 2022 году, а для вас они начались в 2015-м. Почему?

— Как удивительно! Я поясню.

С 2014 года, как только вся эта история закрутилась, среди нашей компании друзей уже начались волнения. Я почему это все начала? Сижу за столом с друзьями, и все говорят: «Хорошие машины в Германии. Хорошая обувь в Италии. Лучшие ипотечные платежи — в Америке». А я сижу и думаю: «Класс, а у нас что?» Можно бесконечно говорить, что где-то хорошо, но где родился, там и пригодился.

— Я понимаю, какой аргумент сейчас может возникнуть у людей, которые по-прежнему так думают: «Ну и что ты со своими кокошниками? Они нам машины и холодильники заменили?»

— Так все начинается с малого. Я могу быть полезна только на своем уровне. Не могу я изобретать машину. Но могу сделать качественный артефакт российской культуры, наш традиционно русский головной убор. И осовременить, чтобы дать ему жизнь в обществе и люди стали обращать внимание на культурный код и национальную идентичность.

Вот такую задачу я себе ставила и с этой задачей пошла. Взять ответственность и начать производить — вот это главное было для меня тогда.

Россия умеет делать хорошо. Столько людей к этому присоединилось! И рукодельницы, и народные художественные промыслы… У нас же есть сильные стороны. Мы это и показываем.

— Вы уже десять лет занимаетесь ими. Как думаете, они какие-то процессы запустили в обществе?

— Конечно! Наконец-то стали задумываться.

Видите, в чём дело. Я запустила кокошник, а он на фиг никому не нужен. «Зачем? Мы жили без него спокойно. Какой кокошник?» Ой, много было сопротивления.

Но в 2016 году был первый рекорд России установлен по кокошникам, чтобы показать: «Посмотрите, какие мы красивые. Какое у нас культурное наследие. Это же русская корона. Ты же яркая. Ты же женщина. А если ты тем более занимаешься социально значимыми проектами в своей жизни, неси это и смотри, кто ты. Это же целое состояние».

То есть мы начали это связывать. Надеваешь, и сразу: «Ого, я смогу больше». Пошли процессы того, как запустили мерч внутри проекта, где мы говорим про благословение, про историю защиты.

Дети же говорят: «Я в домике», жестами показывая этот домик. И такую специальную форму кокошника я и создала. Не полукруг, а именно с острием.

Плюс, когда дети начинают приобщаться к этому. У меня дочка. Когда организовала бизнес, ей было три года. Кокошник еще в садик начала носить. Культурой стала интересоваться. В сказках начала замечать: «Мама, смотри, здесь тоже кокошник». Все вокруг тоже стали интересоваться. Так в семьях стало происходить у каждой, кто приобщался через мероприятия и приобретал их.

Я же начинала продвигать. Огромное количество мероприятий, где начинаешь участвовать, и люди начинают их видеть…

— Чтобы не нарушать хронологию событий. В 2015 году вы сидели за столом с друзьями. Они хвалили все зарубежное, ругали все наше, и вам обидно стало за страну. А мысль о кокошнике как пришла?

— Это магия!

Я с мыслями «Мне нужен бизнес. Какой-какой? Идея не идёт. Начну с малого. Что я могу сделать? Могу начать ходить в чем-то русском», — захожу в интернет и нахожу шикарнейшее платье.

— А почему ходить-то в русском? Как это помогло бы вам создать бизнес?

— Надо быть причастной к стране, это повлияло на выбор в одежде. Он останавливался не на европейских брендах, а на русских производителях. То есть если я начну это носить, я ответственность возьму на себя, сама буду транслировать и потихонечку в эту историю переходить.

— И вы тогда просто где-то увидели, что «вот же он, кокошник»?

— В том-то и дело, что не сразу увидела. Иду и думаю: «Надо в чем-то русском». Нахожу платье шикарное — стилизованное, вкусное, красивое. Но стоит космические деньги. Не могу себе его позволить.

— Куда хотели в нем пойти?

— В ресторан к друзьям на день рождения.

В общем, понимаю, что дорого. И тут приходит идея. «Если стилизованная одежда стоит так дорого, наверное, надо взять любой российский аксессуар, который стоит чуть-чуть дешевле. Могу пойти в нем».

Начинаю мониторить, что было у нас в нашем костюме. Повойник, косник, кокошник. «О! Прикольная история — кокошник! Пойду в кокошнике».

И до сих пор кокошник есть в сувенирных лавках. Огромный такой, картонный с бусинами.

И понимаю: «Если я в таком приду в ресторан, как буду выглядеть? Как фрик. Но я же не про эпатаж. Я же про культуру. Мне так хочется пойти одетой вкусно и современно. Хочется проявиться, но чтобы на меня пальцем не показывали, а сказали: «Как красиво! Создам сама».

— А вы умели что-то делать руками?

— Нет. Просто взяла картонку и крутила головой. «Он должен быть современный. Из чего?» Поворачиваюсь — бутылка стоит. Взяла и из бутылки пятилитровой вырезала форму. Это просто был поток, меня несло. Потом поняла, что ее, наверное, надо какой-то тканью обтянуть. Не умею шить, бросила. Думаю: «Интересно, на какой материал можно заменить?» Кожи кусок валялся на балконе. Достала и канцелярским ножом разрезала кожи кусок. Шорты сняла, вытащила резинку и степлером посадила ее. «Интересненько. Надо как-то украсить». Спустилась вниз в обувной магазин. Кнопки и шипы поставила. И пошла в этом кокошнике на мероприятие.

— А он хоть красивый был?

— Не особо, но он был современный. Подходил мне под ботинки, которые были тоже белые, кожаные, с клепками, с шипами. Это было красивое стилистическое решение.

Он объединяет всех наших женщин

— И вот вы пришли в ресторан в этом кожаном кокошнике. Что вам сказали?

— Все спрашивали. Я просто врала нагло. Так хотелось этого признания. Девушка на ресепшене, проводя нас в ресторан, говорит: «Какой классный у вас кокошник». Всё, лампочка зажглась! Я такая: «Надо срочно делать кокошники в современном исполнении. Надо срочно их под джинсы, под кожаные штаны, под…»

Потом сразу в голову шло огромное количество дизайнов. Твидовый — под твидовый жакет, с кнопками, с шипами, пирсинги, под куртки, косухи. Просто шел поток нескончаемый.

— И вы сели и начали делать кокошники?

— Нет. К девушке, которая мне отшивала платье под заказ, пришла и говорю: «Слушай, у меня выбор стоит. Или шубу купить, или отведи меня в классный магазин, чтобы купить ткани — сделать по аналогии такой же. У меня 70 тысяч рублей. Сколько у нас там получится на эту сумму?» Сказала, что 30–35 кокошников сможем. И она их сделала.

— Не боялись, что она ваш бизнес на себя тогда перетянет?

— Сейчас, когда у меня в голове огромное количество проектов, я четко понимаю, что за каждым проектом стоит человек. Могла. И что? Вряд ли бы у нее это получилось. На это нужны энергия и смелость. Поэтому мне не страшно делиться. Всем постоянно про свои проекты рассказываю. Ну да, могла бы она это сделать сама. Но какой бы на это спрос был тогда, когда стране это не нужно? Таких дураков, как я, еще поискать надо.

— И что же вы сделали с этими первыми созданными кокошниками?

— Сфотографировала кокошники, выложила в соцсеть и начала писать всем звездам: «Зарекламьте меня, пожалуйста». Потом узнала, что это за деньги. У меня был шок. А я просто в декрете. Денег нет. Думаю: «Господи, что делать?» Решила, что главное побольше звездам написать. Порядка 30 написала.

Юлия Барановская и Нелли Ермолаева согласились бесплатно прорекламировать у себя в соцсетях. Потом Юлия Барановская сняла в «Перезагрузке» на ТНТ. Нелли Ермолаева работала на «РУ-ТВ». Все это отсняли.

Продажи не начались. Тогда это никому не нужно было. Но у меня от веры, что получится, крылья начинали потихонечку вырастать.

А дальше был следующий этап.

Не покупали, не покупали. Не нужен кожаный, джинсовый. И, проходя просто по ТЦ, я на первом этаже увидела шикарнейшее платье. Все в пайетках, красиво. Захожу в бутик, и опять космическая цена какая-то. Но в магазине уже осталась и купила в этом бренде футболку.

И я выхожу с осознанием: «Господи. Я кокошники-то к футболке дала. Базовые дала. Надо дать к вечернему платью. Надо срочно расшивать что-то шикарное, чтобы люди стали говорить — вау! И тогда, наверное, у меня начнутся продажи».

Денег-то нет. А я всегда говорю, что главное просто посыл в космос отправить. Мне знакомый и говорит: «Слушай, а чего ты сидишь? Зарегистрируйся как предприниматель и иди субсидии у государства получать». Зарегистрировалась, пошла, написала проект и пошла за субсидиями стартовыми.

— В проекте всегда пишется социальная значимость. Вы как ее сформулировали?

— Наш кокошник. Наш, понимаете. Это же у нас в крови. Он объединяет всех женщин, живущих в нашей стране. Ты вдруг в какой-то момент, встречая девушку тоже в кокошнике, думаешь: «Сестра, своя». Улыбаешься. Ведь это так по-русски. Поэтому была социальная значимость — объединить традиционным русским головным убором всех женщин, живущих в нашей стране.

— Вы думаете, что если какая-то женщина, например, не согласна с линией государства и смотрит на Запад, она кокошник не наденет? То есть, посмотрев на неё, если она в кокошнике, можно примерно понять, что у неё в голове?

— Не совсем так. Но я думаю, что любая девушка, которая надевает кокошник, четко понимает, что она — про культуру и традиции нашей страны.

— А вы не думаете, что для кого-то это просто аксессуаром становится?

— А я это вижу. Половина того, что я себе придумала, оказалась моими иллюзиями. Тем более, когда у меня звучное название «Патриотка», мне часто говорят: «Ага, все понятно». То есть люди очень часто не связывают это с важностью культурного кода, а сразу уводят меня в политику.

Хотя у нас так много клиентов из диаспор, живущих в Италии, в Германии.

— Они очень хотят, понятно. Это объяснимо.

— А здесь каждый, кто приобретает, просто хочет приобщиться к культуре. Как будто им не хватало возможности показать, что ты любишь свою страну не только через политическое действие и лозунги, а через красивый обычный аксессуар.

— Ну хорошо, надела я на голову, но от этого я патриоткой не стала. Надо же еще что-то делать для страны.

— Да, но не в этом же суть. Это же я вкладываю определённое значение, что настоящий патриот — тот, кто знает, чем он может быть полезен в своей Отчизне. А, девушка, надевшая кокошник, — что она делает? Автоматически внедряет культуру ношения традиционного русского головного убора. Бессознательно она это делает. Даже если изначально не вкладывалась в этот смысл.

— А название «Патриотка» честно об этом предупреждает, да? Если тебе само слово патриотка противно, то ты…

— Да. Поэтому у нас очень много клиентов отвалилось с 2022 года. Мне часто говорят: «Слушай, ты не хочешь название переделать?» Нет. Как корабль назовешь, так он и поплывет. Это принципиальная позиция.

Кокошник за миллион

— А сейчас как, после слов Путина о поддержке кокошника. Вы, наверное, слушали его?

— Человек 400 прислали сообщения: «Тань, смотри, про тебя говорит». Я говорю: «Не про меня. Через меня волна началась». Круто, что заметили.

— Не знаю, звучало это в поддержку кокошников или нет. Но Владимир Владимирович сказал. Это продажи кокошника взвинтило?

— Нет. У нас все хорошо с продажами уже года три. Да, в рамках бизнеса вряд ли я смогу козырять и хвастаться сверхкрутыми показателями. Все-таки кокошник — это больше про… Они уникальны. Под каждый мы свою форму разрабатываем. Эти смыслы нужно прочувствовать, прожить. Дойти до того, что ты выбираешь не просто продукт, лишь бы в тренде. Тот, кто в тренде, к нам не пришел.

Мы десять лет это делаем. 60 предпринимателей по стране делают и делали кокошник. Социально значимые проекты устраивали. Забеги, шествия. Я устанавливала трижды рекорд России, собирая максимальное количество девушек в кокошниках. Разве это про это?

Видимо, выросла цена у людей, которые продают кокошники за 3 копейки. Как может нормальный руководитель своему сотруднику заплатить 3 копейки? Это ручной труд.

— А сколько стоит кокошник?

От 2,5 тысячи начинается кокошник. Потом —5,7,11. Все, что расшивается, —55,75,150. С золотом — триста, триста пятьдесят, миллион.

— С золотом?

— Как было раньше? Золото, бриллианты, натуральные жемчуга, ювелирные монастырские бисера. Один — расшивается полтора месяца. Ларцы специально изготовила. Это же целое состояние.

— А куда в таком кокошнике? Наверное, на свадьбу?

— Свадьба, мероприятие, юбилей. Что делает кокошник? Создает состояние. Куда ты идёшь в состоянии, где ты хочешь светить и быть яркой, туда и надевай.

— Ну а вы всё равно в образе. Вы носите кокошник. Он определил все остальное, что вы на себя надели?

— Потому я и говорю, что кокошник мы изготавливаем в современном исполнении. Мы же давно изменились. Одежда изменилась. В сарафанах не ходим, кушаки не повязываем, косник не надеваем. Чтобы кокошник зажил в XXI веке, его нужно сделать современным. Интегрируй под образ, иначе культура не оживает.

Возьмем подростков. Бывает, выкладываем мы что-то в соцсети, и бац — залет именно на аудиторию 13–15 лет. От них больше всего комментариев. Спрашиваем: «Что вам надо?» И они такие: «Ой, если было со светоотражающей тканью, а если бы был здесь пирсинг, а если…»

Надо — сделаем. Носите. Культуру несите. Это же важнее.

Это венец

— И все-таки, почему вырос интерес? В 2015 году это было никому не надо, а теперь сам президент произносит слово «кокошник».

— Женщины меня поймут, но, думаю, и мужчинам это тоже будет откликаться. Это история про брак.

Я второй раз в браке. Первый раз отношения были 15 лет. И когда любая девушка выходит из отношений, она в первую очередь обращается к себе. Сразу вдруг идет в салон красоты красить волосы, спортом начинает заниматься, йогой, читать книги. И вот здесь такая же история.

Когда санкции ввели, как будто бы этот муж ушел. Россия как женщина что сделала? Начала вглубь себя идти. Так сейчас и мы идем. Культура своя, производители свои, очень много проектов — все для страны. Это так круто. Все вглубь пошли причесывать себя, а там столько вкусностей. Это же про любовь к себе. Мы всегда были крутые.

— То есть вы проводите такую аналогию, что Россия — это как женщина, которая долго жила с одним партнером, потом она от него ушла или он ушел, разорвав обязательства. И она осталась, посмотрела на себя и занялась личностным ростом. А почему именно кокошник она увидела? Вот вы — почему?

— Это же благословение. Кокошник венчает голову. Да, сейчас каждый историк моды скажет — это венец.

В кокошнике сакральный смысл есть. Почему раньше именно кокошник покрывал волосы? Вся женская энергия в волосах. Вышла замуж — а это был для замужних головной убор — всю энергию оставила для семьи. Да, голова моя не покрыта. Но этот круг — оберег.

Почему кокошник именно такой формы? Это высота. У нас же всегда история связана с позвоночником. Ровный стан, осанка, чтобы с Богом соединиться. И мне кажется, что просто сейчас голову поднимают наши люди, поэтому именно через кокошник идет эта связь и благословение.

Продвижение культуры и позитив

— Недавно скандал был в одной из школ Свердловской области. Девочка пришла в школу в кокошнике (не очень высокий, серенький), и учительница сказала ей: «Ты не на маскараде. Пожалуйста, не надевай это на уроке». Девочка расстроилась и с тех пор его не носит.

— По-моему, это даже наш клиент и наш кокошник. Я в 2016 году внедряла кокошники в школу. Очень много фотографий красивых школьниц. Конечно, я знаю про эту историю.

— Нужны ли кокошники в школах? Тем более, как вы говорите, их традиционно носили замужние женщины?

— Традиционно — это когда? Это те еще века. Сейчас она в нем быть может. Осанка выпрямляется. Низкий, современный, легкий, гнется, не ломается, выдерживает разные температуры. Пришла с физкультуры, надела на голову — сразу опрятный вид. Волосы на лицо не лезут.

Можно ли его носить? Да. Стоит ли? Не знаю. Но на уроках технологии его точно надо внедрить, чтобы девочки их изготавливали и приобщались к культуре. Я записала проект уроков. Пыталась внедрить. Но, наверное, здесь тоже стоит дождаться. Может быть, придет человек, который этим заинтересуется и скажет: «Давай, уже прям нужно».

Вот она сидит. Расшивает кокошник. О чем она думает? В этот момент можно рассказывать, как это раньше было. Мы же всегда собирались, вышивали и пели песни. То есть на уроках технологии — точно да, стоит.

— Какой высоты все-таки должен быть кокошник?

— Думаю, что 4 сантиметра. Что-то низкое. У меня сейчас — 3,5. Когда я говорю 4 сантиметра, я имею в виду максимальную высоту этого пика. Что-то небольшое. Зачем кричать, пугать, смущать? Надо постепенно вносить. А потом, когда захочется проявиться на выпускном, то можно уже повыше. Под платье подбери, вноси нашу культуру.

— Вы говорили, что ваши мастерицы о чём-то таком думают. Расскажите, пожалуйста, о них побольше.

— Любая, кто сама готовит дома, знает: тесто подойдет, только если хорошее настроение. Девушка кокошником свою голову венчает. Поэтому важно, чтобы был стежок к стежку. У нас все с одним расстоянием стежочки. В этом отличие нашего бренда. Говорю: «Сделай, как сделала бы для себя». Тогда все будет как надо. Для этого тоже нужно хорошее настроение. Если будешь дерганная и о чем-то там думать (ипотека, муж не такой), все не получается, у тебя даже будет нитка рваться.

На самом деле это и заземляет. Рукоделие — это баланс. Мы немножечко забыли. Я даже вспоминаю бабушку, которая вставала в три и уже огромное количество дел переделала до семи утра, прежде чем отводить всех в школу и идти на работу к восьми. И потом — готовка и вышивание.

Это и есть заземление. Возвращение к себе. Отвлечься. Подумать: кто ты, что ты, про что ты. Это про всех моих сотрудниц. Они ведь все говорят: «Господи, я отдыхаю». Я говорю: «Как так? Это же труд» — «Отдыхаю, когда создаю».

— А где вы их находите? Что это за люди?

— Обычные люди, с которыми просто в моменте встретились десять лет назад. Со мной нужно еще уметь работать. Нужно, чтобы мы все бились по энергиям. А я сумасшедшая до невозможности. В полете все время. Я каждый же каждый день ставлю новые задачи. Меня несет просто. Проекты сыплются с небес. Не могу себя остановить.

— Как тогда вы управляете коллективом? Вы на них ругаетесь?

— Из любви.

Сейчас, наконец-то, пришел ум и опыт за 10 лет ведения бизнеса. Просто нужно нанять директоров, которые более структурные, четкие, не делают никаких расфокусов, и задачу давать только им. Просто ум пришел.

— Директоров? Это значит, что у вас компания-то немаленькая.

— Да, немаленькая. Есть финансовый директор, есть директор по развитию, маркетологи есть, СММ, project management.

— Сколько у вас работает человек?

— Порядка 12 человек и порядка 20 на аутсорсе. Плюс по договору много с кем работаем на выполнение услуг.

— А клиенты новые прибавляются?

— Прибавляются. Приходят новые.

Моя мечта исполнилась. Я мечтала, чтобы хотя бы один кокошник был в гардеробе у каждой девушки. Я с этими словами в Смольный шла в 2015 году, чтобы выиграть субсидию на развитие производства.

И когда сейчас вижу, сколько производителей по стране, которые помогают культуру продвигать, то чем больше они это делают, тем больше мы можем уходить в эксклюзив. Делать еще лучше, краше, уходить в какие-то тонкости.

Повторюсь, люди прибавляются, потому что нужны смыслы. Все говорят: «Ой, Тань, наверное, ты сейчас стала миллионером после заявления нашего президента?» Нет, не стала. Потому что наши клиенты не бьются в агонии и не стараются соответствовать трендам. Они их задают, они так живут. Они, когда любят нашу страну, — они ее любят.

«Вот такая мы — Россия»

— А был ли такой момент, когда вы поняли, что бизнес пошел?

— Я, наверное, даже сейчас так не могу сказать… Да, стабильно. Можно выдыхать. Наперед все отложено, зарплаты закрыты, рекламный бюджет выделили…

— Значит, для вас кокошник — это не просто предмет. Это определённый набор смыслов, и вы пытаетесь их озвучить. И если он отзывается в девушке — только тогда она решает его на себя надеть. При этом она понимает, что вместе с ним в ее жизни что-то изменится, потому что она как бы подписалась под новыми смыслами.

— Так и есть. Когда в этом году я устанавливала рекорд России, все люди пришли — сообщество серьезное. У них смыслы такие же. Они в свои проекты вкладывают то же самое. Оказывается, более 40 тысяч клиентов у нас. И я думала, мы сейчас маякнем: «Э-гей, рекорд, наденьте кокошники». А они их просто надевали, потому что откликнулись в моменте. Какая-то эмоциональная покупка на какой-то нашей выставке.

Тогда мы тысячу кокошников сразу раздали. Под дождем тысячи людей остались на установку рекорда. Им всем бьются смыслы. Это факт. И стояли до конца, чтобы заявить о том, что вот такая мы — Россия.

«Кто такая Россия?» — меня спросил недавно Бурлаков Сергей Владимирович (общественный деятель и депутат). То есть о нас судят по тому, кто такая Россия. И вот эти смыслы я транслирую. «Ага, все в кокошнике. Все, значит, ты патриотка в лицах».

— Допустим, вы пришли бы к этим своим друзьям, которым все не то в России. Говорите: «На тебе кокошник». Они говорят: «Ты вообще что? Иди отсюда».

— Так и говорят. Вы как будто были с моими друзьями. У меня таких много. Так и говорят некоторые.

— Мы говорили до этого про любовь. На них эта любовь тоже распространяется?

— Распространяется по-другому немного. Это, наверное, история каких-то антагонистов. Есть добро, есть зло. Но злу очень нужно добро. И добро почему-то всегда в связке со злом. Вот это противостояние. Единственное, что я могу сделать, — любить свой бизнес, свой продукт. И они потом в какой-то момент скажут: «Ну ладно. Давай, привези свой кокошник. У меня там одна тоже сумасшедшая — все за страну топит. Подарю ей».

То есть их само твое проявление тоже начинает триггерить. «Что ты такая радостная? Все хорошо? А у нас тут…» Да некогда мне, как у вас. Жизнь — тики-тики. Мне уже 38. Потом будет 48, 58. Мне нужно срочно. Не могу остановиться. У нас есть выбор: либо стакан наполовину полный, либо наполовину пустой. Ты выбираешь наполовину пустой — тебе плохо. Я выбираю наполовину полный — мне хорошо.

— Но при этом вы все равно остаётесь друзьями?

— Не могу сказать, что друзьями. В последнее время их стало гораздо меньше. Они все немножечко отвалились, потому что слишком ярко, мощно. У нас природа пустоты не терпит. Единственное, что сейчас произошло очень классно, — за последние три года очень многие отсеялись. И сейчас приходят новые, которые уже с такими же смыслами, как и я. Очень этому рада. Многие ушли, уехали, переехали, общаться перестали. Ну и хорошо. Нас 154 миллиона.

Жизни не хватит всем кокошники отшить

— Сейчас у молодежи, которую называют зумерами, появилась мода на певиц прошлого, и они стали приходить на концерты Кадышевой в кокошниках…

— То, что к Кадышевой идут, — для меня это немножко театральщина. Это круто с точки зрения того, что раскачивается энергии любви к кокошнику. Но мужчины в кокошниках, и женщины в огромнейших, когда она его еле несет…

Разве такая у нас Россия? Почему мы все время в китч какой-то скатываемся? Давайте тогда в лаптях ходить. Давайте вместо шпицев модных — медвежат заведем и водку будем пить.

Это же маскарад. Наша культура — не маскарад. Я остаюсь в современности. Поэтому не могу похвастаться миллионами.

И когда мне все: «Таня, давай. Там Кадышева. Они у нас сейчас все раскупят». Я говорю: «Держимся. У нас есть наша вкусная коллекция. Не подстраиваемся. Это она нас выберет».

В чем уникальность именно бренда моего? Я придумала форму. Этой формы не существовало на рынке. У меня два месяца ушло на разработку. И сейчас их огромное количество по стране создают. И так создают, что я думаю: «Господи, вот бы ты у меня в команде работал». Настолько круто делают.

— Я слышала, что у ваших кокошников еще есть секрет. Говорят, что скопировать ваш кокошник, не зная этот секрет, невозможно. Так ли это?

— Да там есть один секрет. Но нет секретов в технологии производства. Поэтому так много людей эту историю уже копируют. Почти 30 производителей из 60, которые мне постоянно пишут, — это все мои клиенты в прошлом. Посмотрели. Если ты рукастая и умеешь что-то делать — делай.

— Не обидно? Это же ваши конкуренты.

— Мне не может быть обидно. Они помогают. Если бы нас на рынке было уже много-много, мы могли бы быть конкурентами. Но я только 10 лет это делаю. И только сейчас волна идет. Ее хватит, чтобы хотя бы один кокошник все-таки остался в гардеробе у каждой? Не уверена. Чем больше людей, тем больше качается культура.

Я не знаю, зачем я это делаю. Меня все спрашивают. Я ведь просто предприниматель. Но мне почему-то важна глобальная миссия. И я понимаю, что только вместе мы ее можем достичь.

Была в Тамбове на Дне города. Мастер-класс проводила. Сейчас спикером выступаю. Говорю: «У вас есть предприниматели, которые делают кокошники? Нет? А я готова поделиться секретом. Расскажу, как взять региональную субсидию и все остальное».

— То есть вы создаете благоприятную среду. Если среда будет благоприятна для ношения кокошника, тогда и ваши продажи повысятся.

— Конечно. Сколько нас? 154 миллиона? Сколько из них женщин? Мне жизни не хватит, чтобы всем кокошников отшить.

— Вы говорили, что кокошник надевает замужняя женщина. Означает ли это, что кокошник покупает девушка, которая видит себя впоследствии в браке и с детьми?

— Это 100%. Мы сейчас с вами про смыслы говорим. С нас это тоже считывается: «Кокошник — благословение». Это про женственность. Женственность — это семья, ценности, дети. У меня столько многодетных мам в кокошниках! Самая классная фотография — это когда она и ее шесть девочек. Обожаю, когда они присылают! Мы воспитываем женственность. Это смирение, это терпение.