После победы Дональда Трампа на президентских выборах США многим казалось, что лево-либеральная истерия, политкорректно именуемая «прогрессивной повесткой», во всем мире постепенно начинает отступать на второй план, уступая место здравому смыслу.

Иван Шилов ИА Регнум

Мужчины-неудачники, не сумевшие снискать лавров в мужском спорте высоких достижений, с позором изгоняются с международных состязаний. Джина Карано, некогда уволенная одним днем Disney из сериала «Мандалорец» за отказ прогибаться под «повестку», наказывает корпорацию бездушного Микки Мауса и отсуживает у него многомиллионную компенсацию. Молодые звезды «поттерианы» начинают аккуратно заискивать перед Джоан Роулинг, чувствуя изменение общественных настроений и словно позабыв о тоннах грязи, которые они еще недавно щедро лили на своего ментора в «благодарность» за то, что она сделала их звездами-миллионерами.

Всё это казалось первыми ласточками возвращения к здравому смыслу.

Не стала исключением и Германия, где пару месяцев назад министерство образования решило положить конец «гендерному правописанию» через звездочку. Российскому читателю это покажется удивительным, но ранее это ведомство многие слова исковеркало так, что при письме они употреблялись сразу в нескольких родах — мужском, женском и заодно любом другом непонятном. Например, Studenten*innen — по-русски это будет что-то вроде «студенты*ки». Чтобы «никого не обидеть».

И вот, когда наконец этому филологическому недоразумению решили положить конец, многие поверили, что в землях между Рейном и Одером политики и государственные деятели тоже слегка пришли в себя после зелено-красного морока. Однако, как показала практика, пагубные тенденции пустили метастазы в общественное сознание западных немцев чересчур глубоко.

Очень показательный пример. После убийства Чарли Кирка подрядчик, занимающийся ведением социальных сетей Sparkasse Köln//Bonn (крупнейшая банковская сеть Германии), написал в корпоративном аккаунте в соцсети: «Покойся с миром, Чарли Кирк», сопроводив пост смайликами радуги и голубя мира.

Буквально через несколько часов Sparkasse расторгла контракт с подрядчиком и извинилась перед своими подписчиками вот такими словами:

«Мы выступаем за демократию и демократические ценности. Мы так же, как и вы, шокированы этим комментарием. Как организация, предоставляющая общественные услуги, мы уже несколько десятилетий привержены демократии. Мы хотим жить в Кельне и Бонне, где каждый голос будет услышан».

«Демократические ценности» в понимании администраторов банка — это наказание тех, кто посмел посочувствовать консерватору, последовательно боровшемуся против «радужной»* повестки. Похоже, злокачественную опухоль «прогрессивной идеологии», поселившуюся в сознании некоторых западных немцев, вылечить можно только через операцию.

А пока операций никто не делает, вакханалия продолжается.

От педагогики к политике

В новом 50-страничном справочнике под названием «LGBTIQ+* в школах земли Северный Рейн — Вестфалия: советы, информация и практические примеры» министерство образования региона, словно не замечая коренных изменений в мировой повестке, дает заведениям региона настоятельные советы.

Например, почаще поднимать радужный флаг*, переходить на гендерно нейтральные туалеты, а также обращаться к ученикам гендерно нейтрально, дабы — упаси боже! — не допустить какой бы то ни было «дискриминации».

«Наши школы — это места, где живут многообразием, где учат демократическим ценностям и навыкам и где мы выступаем против всех форм ненависти и человеконенавистничества», — говорится в предисловии министра образования Доротеи Феллер.

Школа имеет четкий мандат «способствовать принятию персон, относящих себя к LGBTIQ+*, и решительно противостоять всем формам дискриминации и насилия».

Справочник, как и положено «серьезному изданию», сперва останавливается на академическом аспекте прогрессивной гендерной теории и лишь затем дает практические и методологические рекомендации по ее внедрению в жизнь средней школы.

В брошюре, в частности, объясняется, что на самом деле подразумевается под гендером.

Например, о биологических половых признаках говорится следующее: «Люди могут быть отнесены к женскому, мужскому или интерсексуальному* полу в зависимости от этих половых признаков. Существует широкий спектр и множество индивидуальных различий внутри этих биологических гендерных категорий».

Конкретная природа этого спектра, конечно же, подробно не объясняется.

«Гендерное выражение и гендерные роли», по мнению составителей опуса, чрезвычайно важны для внешней классификации полов. Это относится к тому, как собственная идентичность представляется внешнему миру и воспринимается другими людьми:

«То, что воспринимается как женское, мужское, гендерно нейтральное или даже андрогинное выражение и поведение, зависит от социальных гендерных ролей, которые могут различаться в зависимости от контекста».

Проще говоря, сейчас я чувствую себя девочкой, поэтому хожу с бантиком, а через пять минут я — нечто, поэтому вместо бантика посыплю голову сахарной пудрой — и не смейте называть меня «она». И так сколько угодно раз. А если кто ошибется в наименовании — получит и порицание, и «отмену», и увольнение.

Поэтому учителям рекомендуется быть бдительными в этом отношении, дабы случайно не задеть чувства какой-нибудь небинарной персоны и не ранить ее в самое сердце.

Кроме того, вестфальские педагоги должны использовать свои наблюдения для принятия решения о том, как поступить с пострадавшими. Для того чтобы это было сделано «уместно и уважительно», рекомендуется использовать «гендерно нейтральный язык, где это возможно».

«Желаемая личная форма обращения» должна запрашиваться независимо от фактического пола, «поскольку он не всегда вытекает из половой принадлежности и имени». А если кто-то решит спросить девочку в юбке и с бантиком, девочка ли она на самом деле, он должен тщательно подбирать слова. Форма вопроса должна учитывать, что полов министерство насчитывает целых четыре: мужской, женский, разнополый и неопределенный.

Окончательное решение туалетного вопроса

Пособие призвано обеспечить всем квирам* комфортное пребывание в повседневной школьной жизни — даже в дýше или в туалете. В тексте говорится, что небинарные люди часто сталкиваются как раз с «туалетной проблемой», потому что уборные предназначены только для представителей двух полов — женщин и мужчин.

«Кроме того, ситуация может быть стрессовой для «бинарных» трансов* и однополых людей (с женской или мужской гендерной идентичностью). Например, трансгендер* может испытывать раздражение при пользовании женскими или мужскими туалетами в зависимости от своего внешнего вида», — говорится в разделе о школьных туалетах.

Опять переведем на русский: в мужской туалет заходят все люди в штанах. Я себя сегодня тоже чувствую парнем, но на мне юбка, поэтому мне как-то неловко. Насколько неловко при этом всем остальным — неважно, это их проблемы, потому что особенный тут я, меня и нужно защищать.

При определенных обстоятельствах, говорят составители брошюры, это может привести к тому, что трансгендеры*, интерсексуалы* и небинарные* люди будут «пить и есть как можно меньше, чтобы не ходить в туалет в общественных местах». А для того, чтобы все могли делать свои интимные дела без дискриминации, необходимо сделать туалеты унисекс, например, изменив таблички на дверях.

Однако, похоже, в инструкции земельного министерства вопрос с туалетами решен все же не полностью. Авторы нехотя признают: «Вопрос о том, как можно спроектировать туалеты без дискриминации и с учетом гендерного разнообразия, является вызовом для всего общества, для которого не существует универсального решения».

Та же проблема касается и школьных раздевалок с душевыми: «Следует учитывать, что раздевалки и умывальные комнаты или душевые являются особенно чувствительными зонами».

Мнение «обычных» мальчиков и девочек насчет совместного душа и других мест, где приходится обнажаться или справлять естественные потребности, формально объявляется важным. Однако в реальности их возможный дискомфорт полностью игнорируется.

Что касается радужного флага*, то здесь мнение учеников и их родителей также не имеет никакого значения. Более того, министерство предлагает повысить уровень общественного принятия небинарных* персон через пропаганду нетрадиционных ценностей, например, «предложить руководству школы вывешивать радужный флаг в определенные дни на основании административного положения к закону о государственных флагах».

Индоктринация вместо воспитания и образования

Если называть вещи своими именами, школьный справочник земли Северный Рейн —Вестфалия по «сексуальному разнообразию» превращает педагогику в политику: образование в нем подменяется отношением, язык — принуждением, а нейтралитет — «радужной»* догмой.

Министерство говорит о «защите», но на деле это означает контроль. Брошюра, предназначенная для учителей, по сути является не педагогическим руководством, а политической программой по индоктринации детей. Там, где раньше миссию образования определяли знания, суждения и язык, теперь преобладает лозунг «отношение».

Например, «школы должны стать «местами живого разнообразия» — фраза, более уместная на презентации НПО под эгидой почившего в бозе USAID, чем для методического руководства школьных педагогов.

Если государство делегирует моральный компас активистам, которых приглашают в качестве «партнеров по сотрудничеству», — это уже не педагогика. Ученический коллектив становится местом проведения социальных экспериментов, а школьные коридоры — лабораториями социальной инженерии, основанной на «политике идентичности».

Вне зависимости от слов, которые употребляют адепты этой идеологии, по сути проводится атака на одну из основ социального порядка — антропологическое различие между мужчинами и женщинами. Здесь кончается весь либерализм и начинается педагогический социальный конструктивизм. Последние места уединения, которые должны обеспечивать защиту и интимность, — туалеты, душевые и раздевалки, —становятся полем для экспериментов.

От внимания составителей справочника ускользает и весьма важный идеологический аспект. Если министерство федеральной земли рекомендует школам вывесить радужный флаг — оно перестает быть нейтральным государственным арбитром.

Флаг — это символ не «свободы», а «обязанности» иметь свое мнение. Он делит мир на тех, кто согласен, и тех, кто не согласен, на «непредвзятых» и «отсталых». В результате возникает новая дефектная школьная эстетика. Участие в «радужной»* общественной жизни поощряется, причем альтернативы ему нет: тот, кто отказывается участвовать, попадает под подозрение как ретроград и мракобес.

Ученикам больше не нужно что-то разъяснять, от них не ждут понимания — только признания и участия. Хотя подчеркивается, что родители должны быть о «радужных»* мероприятиях проинформированы, их явного согласия не требуется.

Звучит безобидно, но по сути это педагогическая декларация властей: государство «информирует», школа осуществляет. И принимая подобные решения, полностью уходя в сторону политической индоктринации, не оставляя возможности возразить и не принять, власти фактически расторгают либеральный общественный договор.

За всем этим стоит новый союз министерской бюрократии и мнимого «активизма». Проекты по продвижению трансгендерной* либеральной повестки — это не нейтральные образовательные инициативы, а лоббистские институты с мировоззренческим мандатом, которые вмешиваются в систему государственного образования: они предоставляют учебные материалы, организуют семинары и «сертифицируют» школы.

Республика превращается в радужное* королевство, где каждому необходимо получить печать одобрения. Аппарат морального подавления и диктата подменяет собой научный дискурс. Там, где раньше сочетались биология, психология, право и образование, теперь преобладает свидетельство «заинтересованного лица».

Результатом этой реорганизации стала новая форма нравственной педагогики, которая затмевает все предыдущие. Учеников больше не учат думать — их учат принимать. От них больше не ждут критических суждений, а только аплодисментов и согласия. Таким образом, образование превращается в производство идеологических установок, учитель — в модератора эмоций, а школа — в храм постбиологической морали.

Тот, кто хочет сохранить свободу, науку и язык, чтит идеалы Просвещения, должен отказаться от такого морального воспитания. Общество, которое идеологически ломает своих детей, не воспитывает ответственных граждан. Оно формирует подданных. «Радужное»* государство может выглядеть красочным, но внутри оно серое от конформизма.

Почему такое невозможно в бывшей ГДР

Последние муниципальные выборы в земле Северный Рейн — Вестфалия продемонстрировали взрывной рост консервативных политических сил. В частности, партия «Альтернатива для Германии» втрое увеличила свой результат в сравнении с предыдущими выборами.

Однако носители «прогрессивной» повестки входят в земельное правительство с середины 1990-х годов и имеют огромное влияние на городские советы муниципального уровня.

Как правило, находятся они на вторых ролях, выступая младшими партнерами по правящей коалиции. Но старшие партнеры не считают вопросы внедрения «прогрессивной повестки» в образовательный процесс принципиальными. Поэтому склонны уступать или не замечать, получая взамен поддержку там, где это наиболее важно для них, их избирателей, а также для тех, кто финансирует избирательную кампанию.

И совсем иное положение и настроение там, где иной политический расклад, например, в федеральной земле Мекленбург — Передняя Померания. На последних выборах в ландтаг в 2021 году «прогрессивные» партии едва преодолели пятипроцентный барьер, а в сентябре 2026-го, судя по опросам общественного мнения, «Альтернатива для Германии» может набрать под 40% голосов на волне разочарования в системных политических силах.

Например, в школе города Росток, которую посещает сын автора статьи, перед началом уроков «полового воспитания» было организовано родительское собрание, где классный руководитель прямо сказал родителям учеников:

«Мы честно прочитаем детям то, что написано в учебных материалах. Но мы не собираемся насаждать им какую-то идеологию, тем более что мы сами ее не разделяем, и уж тем более вмешиваться в ваши семейные дела».

Одним словом, в землях бывшей ГДР в вопросах образования и воспитания молодежи, а также в общественном дискурсе в целом сохраняется гораздо больше здравого смысла и гораздо меньше индоктринации, чем в землях бывшей ФРГ. И это внушает определенную надежду на то, что Германия всё же не безнадежна.

*Международное движение ЛГБТ признано экстремистским и запрещено в России