Иранские обыватели уже несколько недель внимательно следят за судебным процессом над 58-летней «черной вдовой» Кульсум Акбари. По данным следствия, женщина подозревается как минимум в 11 убийствах — хотя реальный список жертв, скорее всего, больше.

Иван Шилов ИА Регнум

Акбари рассказала следователям, что целенаправленно выходила замуж за одиноких и старых, но состоятельных мужчин. Заключала брак при условии получения приданого, а после расправлялась с мужьями.

Обстряпывать дела ей помогала «группа неустановленных лиц» — причем сама «черная вдова» на одном из допросов намекнула, что ее деятельность курировали «влиятельные люди». Подразумевая, по всей видимости, мафию.

Конечно, иранская «мафия» сильно отличается от европейской — и даже не является мафией в прямом смысле этого слова. Тем не менее есть несколько сфер, где иранская организованная преступность активничает особенно сильно.

Это добыча икры, торговля наркотиками и переправка нелегальных мигрантов.

Черное золото Каспия

Черная икра считается своего рода визитной карточкой Ирана.

В среднем страна производит порядка 25 тонн черной икры ежегодно — хотя официально на экспорт идет чуть больше двух. Остальной улов либо поступает в торговые сети, либо идет «на удовлетворение внутренних нужд» — от поддержки популяции до сложных торговых комбинаций (включая «меновую» торговлю с партнерами). Технологическим процессом ведает компания «Шилат» — фактически монополист на икорном рынке, находящийся под постоянным контролем иранских властей и силовиков.

Однако это не помешало развитию черного рынка в приморских регионах, где местные дельцы довольно быстро научились штамповать продукцию «а-ля Шилат». Особенно хорошо «икорная мафия» ощущала себя в первой половине нулевых — когда теневые грузы доходили (под видом официальных) до США и европейских стран.

Отставной агент ФБР Роберт Левинсон, в начале нулевых плотно работавший с иранскими контрабандистами и собиравший с их помощью информацию о настроениях в республике, сообщал, будто одна из «подпольных» партий даже попала в Белый дом, к столу Джорджа Буша-младшего. Хотя официальные лица США ни разу не комментировали скандал.

Иранские власти несколько раз объявляли войну контрабандистам, громя подпольные заводики и показательно арестовывая воротил бизнеса и покрывавших их чиновников.

Последняя крупная публичная облава пришлась на 2019 год. Тогда на скамье подсудимых оказался в том числе бывший высокопоставленный военный чиновник Алиреза Акбари, который (помимо управления потоками черной икры) снабжал конфиденциальной информацией израильтян и впоследствии получил «по совокупности» высшую меру.

Сегодня Тегеран убежден, что теневой рынок черной икры им полностью разгромлен. Однако «икорная мафия» по-прежнему чувствует себя вполне сносно — хотя и вынуждена действовать в глубоком подполье.

Основным рынком сбыта черной икры — как официальным, так и теневым — остаются ОАЭ.

Так, согласно официальным данным, приводимым Таможенным управлением Ирана, за прошлый год в Эмираты было продано около 560 кг черной икры. Контрабандисты — если верить ряду анонимных интервью в оппозиционной прессе — превзошли официальные каналы примерно в три раза, поставив арабским визави почти полторы тонны «каспийского золота». Правда, с важной оговоркой, что поставки шли «сверхмалыми» партиями и «в условиях острейшей конкуренции».

А это значит, что иранский черный рынок икры по-прежнему пребывает в состоянии «феодальной раздробленности» и не обрел единого лидера. Однако это скорее вопрос времени: в условиях санкций торговать «каспийским золотом» оказалось не менее выгодно, чем топливом — но при этом куда безопаснее.

Теневая империя

Одной из крупных проблем для современного Ирана является наркоторговля.

Несмотря на то, что в стране существуют суровые наказания (вплоть до смертной казни) как за торговлю, так и за потребление запрещенных препаратов, иранский черный наркорынок остается в тройке крупнейших на Ближнем Востоке (и в первой десятке по всему миру).

И масштабами баталий Иран ничуть не уступает Колумбии.

Так, например, в начале 2024 года иранским властям удалось поймать одного из крупнейших наркоторговцев региона — Абдол-Хади Барахуэя, прозванного «персидским Эль Чапо».

Барахуэй был известен тем, что не просто приводил караваны с наркотиками в Иран, а управлял огромной теневой империей, чьи щупальца раскинулись не только по Ближнему Востоку, но и в Африку. При облаве на «персидского Эль Чапо» было изъято полтора десятка тонн запрещенных веществ, около сорока транспортных средств и целый арсенал стрелкового оружия — достаточный, чтобы вооружить гарнизон среднего городка.

За несколько лет до этого, в 2020 году, был казнен другой воротила, известный под кличкой «Крокодил Персидского залива». 36-летний наркобарон терроризировал Иран с середины нулевых, но погорел на попытке транспортировать в страну более 100 тонн наркотиков.

Более того, после его поимки правоохранители свалили теневую империю по отмыванию денег: несколько десятков домов и квартир, принадлежавших наркомафии, были конфискованы в пользу государства. А вместе с бандой Крокодила на скамье подсудимых оказались несколько полицейских чинов, покрывавших мафиози.

Впрочем, истории Барахуэя и Крокодила — лишь малая часть большой кампании по борьбе с наркобизнесом.

Не проходит и недели, чтобы местные СМИ не рапортовали об очередных стычках с наркоторговцами или облавах на подпольные лаборатории. Но, судя по росту объемов изъятых грузов от года к году, противостояние только набирает обороты.

Кокаин для бедных

Говоря о наркоторговле, нельзя обойти вниманием каптагон — синтетический наркотик, в основе которого лежит метамфетамин и который в регионе в шутку называют «кокаином для бедных».

Менее чем за полтора десятилетия данный наркотик, штамповавшийся в Сирии, буквально завоевал Ближний Восток, превратившись в угрозу безопасности региональных государств.

Противники Тегерана постоянно ищут корни «каптагонной империи» в иранских высоких кабинетах. В разное время «кураторами» тайных маршрутов, по которым шел «кокаин для бедных» западные СМИ называли различных высокопоставленных иранских политиков и силовиков.

Впрочем, со временем теория об иранском наркотическом заговоре стала распадаться сама собой.

С крушением режима Башара Асада и бегством его брата Махера, которых обвиняли в совместном с иранцами производстве каптагона, торговля веществом не сошла на нет. Напротив, при переходном сирийском правительстве мафиози стали действовать более открыто (и местами даже нагло), пользуясь поддержкой временщиков на местах.

В сирийском Идлибе — в недавнем прошлом «кузнице кадров» и оплоте вооруженной оппозиции — даже открылось несколько «офисов», через которые шла вербовка «координаторов» для будущих караванов. После публичной огласки «офисы» быстро ушли в подполье, но косвенные признаки их деятельности в Идлибе остались.

С учетом того, что иранские агенты влияния (на которых традиционно списывали деятельность торговцев каптагоном) не слишком активны в Сирии при новых властях, тему решили пока не раскручивать. Дабы случайно не запачкать репутацию нового сирийского режима и его ближайших партнеров.

Мигранты-шпионы

Еще одна сфера, в которой активно работают иранские теневые боссы, — ввоз мигрантов.

Нелегальные рабочие используются ими на подпольных производствах и при организации курьерских цепочек; иногда по подложным документам пристраиваются на «дружественные» стройки.

Особенно велик спрос на выходцев из Афганистана.

Бизнес по завозу мигрантов из этой страны в Иран и соседний Пакистан отлажен и функционирует десятилетиями. Тем более, что бегущие от нестабильности афганцы готовы платить любые деньги, лишь бы покинуть родину. Многие из них впоследствии втягиваются (по принципу «услуга за услугу») в нелегальный бизнес и становятся «ушами» мафии в приграничных районах.

Власти пытаются бороться с нелегалами, но не преуспевают. Некоторые афганцы живут на «теневом» положении в течение нескольких поколений.

После израильской операции «Львиная сила» в июне 2025 года, когда спецслужбы еврейского государства активно вербовали афганских нелегалов для охоты на иранские расчеты ПВО, Тегеран закрутил гайки еще больше. Из страны за полтора месяца депортировали почти 800 тысяч афганских мигрантов. Еще порядка двухсот тысяч взяты «на карандаш».

Чтобы не потерять ценную рабочую силу, криминальным воротилам даже пришлось перенаправить часть нелегалов в Пакистан, где силовики пока настроены более лояльно. Однако чрезмерно увлекаться этим маршрутом они вряд ли смогут — велик риск конфликта интересов с оперирующим в этих местах картелем D-Company.

Ссориться с людьми Давуда Ибрагима иранские боссы не желают, а потому ищут способы несколько смягчить гнев иранских правоохранителей на местах и «закрыть» их глаза на отдельные нарушения миграционного режима.