В марте 2025-го Россия стала главным поставщиком огурцов в Польшу. Экспорт достиг максимального уровня за 4 года, увеличившись на 25% и обеспечив 83% от всего польского импорта этого овоща.

Иван Шилов ИА Регнум

Такими новостями недавно огорошили россиян отечественные СМИ. Новость вызвала живой интерес, так как демонстрирует не только успехи российского сельского хозяйства, но и конкурентоспособность его продукции на мировом рынке, включая рынок Евросоюза, чьи производители долгие годы чувствовали себя в России как дома.

Последнее особенно важно, так как в 2014 году введённое в ответ на европейские санкции продовольственное эмбарго вызвало шок у обывателей российских мегаполисов, которых пугала перспектива остаться не только без деликатесов, но и без овощей.

Впрочем, новость об экспорте является новостью лишь для тех, кто не следит за успехами российского тепличного хозяйства.

От колхозов к новым технологиям

Глобально производство овощей принято делить на две группы: открытого и закрытого грунта. Комбинация производства и обеспечивает удовлетворение потребностей страны, которые колеблются в зависимости от месяца и погодных условий.

Сбор овощей открытого грунта на полях помнят многие советские и даже часть постсоветских школьников, он же воспет в бессмертной песне «Товарищи-учёные» Владимира Высоцкого. С таким производством в России (да и не только) дела идут с переменным успехом.

В уже далёком 2019 году российский картофель занял почти половину украинского рынка: его поставки туда выросли в 234 раза, а цены на картошку в России, Белоруссии и Польше тогда были в 2–3 раза ниже, чем на Украине.

В этом же году с картофелем беда, а сетевые юмористы майнингом стали называть не только добычу криптовалют, но и посадку картошки, обращая повышенное внимание на соответствующие призывы Александра Лукашенко. Всё дело в обратной стороне производства овощей открытого грунта — зависимости от погодно-климатических условий, которые могут как поднять урожайность до невиданных высот, так и загнать её ниже плинтуса.

С овощами закрытого грунта всё сложнее. Школьников туда на работы не гонят, а тепличные комплексы, как и все современные сельскохозяйственные предприятия, быстро превратились чуть ли не в режимные объекты из-за требований ветеринарии и фитосанитарии.

При слове «теплица» многие вспоминают ещё обычные парники — натянутую на дуги из толстой проволоки полиэтиленовую плёнку. Но к товарному производству такие теплицы уже давно имеют крайне отдалённое отношение.

Во-первых, в тепличные хозяйства пришли высокие технологии. Парник — теплица первого поколения с ручным обслуживанием, плохой вентиляцией и неспособностью удерживать стабильный микроклимат.

У теплиц второго и третьего поколения каркасы были уже из металла, крыши из стекла, отопление водяным, но автоматизация оставляла желать лучшего из-за отсутствия доступных и точных систем автоматического управления на базе различных микроконтроллеров. Они появились лишь в теплицах четвёртого поколения.

Теплицы пятого поколения уже позволяют создавать и поддерживать уникальный микроклимат на всех этапах выращивания культур. В таких сооружениях есть системы зашторивания и досвечивания, живут насекомые для опыления, а культуры можно выращивать 10 месяцев в году при «забортной» температуре хоть до минус 30 градусов.

Торговля в европейской части бывшего СССР также далеко ушла от крестьянских рынков: торговые сети диктуют свои требования плодовоовощной продукции как в части её размеров, так и в части лёжкости. Следовательно, огурцы из «обычной» теплицы крупная торговая сеть просто не станет покупать: ей легче закупить их за границей, чтобы получить предсказуемые объёмы и качество продукции.

В целом российское сельское хозяйство за 30 постсоветских лет совершило переход от колхозов к латифундиям, и теперь связка крупных капиталов — торгового, финансового и промышленного — при поддержке государства позволяет реализовывать передовые с точки зрения технологий проекты.

Первый капитал обеспечивает спрос, второй предоставляет заёмные средства, а третий отвечает за предложение. Государство, в свою очередь, координирует усилия трёх капиталов и оказывает агрохолдингам необходимые меры поддержки в части овощеводства и картофелеводства (их чиновники объединяют в одно направление), объём которых колеблется в коридоре от 3,5 до 5 млрд рублей ежегодно.

По последнему слову техники

За 10 лет — с 2013 по 2023 год — объём производства овощей закрытого грунта в России увеличился больше чем в 2,5 раза: с 0,6 млн тонн до 1,6 млн тонн.

По итогам 2024 года в России общая площадь зимних теплиц в организованном секторе превысила 3,3 тыс. га, прибавив за год 150 га; ещё строятся 590 га новых теплиц. При этом подавляющее большинство овощей выращивается в теплицах четвёртого и пятого поколений.

На Россию приходится чуть больше 1% от мировых тепличных площадей (4,5 тыс. га), но 20% от площадей теплиц пятого поколения. Эти цифры — результат реализации государственной политики и миллиардных капиталовложений.

Ещё до начала СВО стоимость 1 га теплиц пятого поколения стартовала с 300 млн рублей, но они позволяют собирать почти в 2 раза больше продукции с 1 гектара по сравнению с теплицами второго-третьего поколений. Это то, что российский бизнес сделал сам, не опираясь на советское наследство.

В случае с рядом регионов, например Липецкой областью, где с 2014 года площадь современных теплиц выросла в 20 раз, до 220 га, вполне корректно говорить о создании тепличных производств с нуля. Благодаря этому томаты и огурцы стали доступны круглогодично.

Ещё до начала СВО с марта по октябрь Россия была обеспечена огурцами на 90–95%, а с ноября по февраль — на 50%. По томатам обеспеченность вдвое ниже. По горшочным салатам и зелёным культурам типа укропа и петрушки обеспеченность приближается к 100% в тех регионах, где есть салатные теплицы, но дальнюю транспортировку такая продукция переносит плохо.

По другим листовым и кочанным салатам и пряным травам типа мяты и розмарина до сих пор преобладает импорт. Баклажаны, перец, цукини, редис в высокий сезон на 95–100% тоже поставляются из-за рубежа — их объёмы потребления оставляют желать лучшего, поэтому с экономической точки зрения импортозамещение тепличными хозяйствами нецелесообразно.

Окно в Европу

Что касается экспорта, то впервые тепличные огурцы и помидоры Россия начала поставлять на Украину, в Польшу, Грузию и Эстонию в 2021 году. Российские огурцы на украинском рынке тогда оказались дешевле местных даже с учётом 10%-й таможенной пошлины.

В этом случае сказались два фактора. Первый — отсталость украинского тепличного хозяйства. Хотя именно на Украине стали первыми внедрять современные технологии выращивания, внедрение это не было массовым (большинство украинских теплиц обогревались даже не газом, а каменным углём), а почти 100% экспорта тепличных овощей приходилось до 2014 года на Россию.

После 2014 года на Украине перестали даже пытаться реализовывать хоть какую-то аграрную политику и открыли свой внутренний рынок для европейской продукции. Россия же свой рынок для украинской и европейской продукции закрыла.

Потеря российского рынка, сдача внутреннего рынка европейским производителям, сокращение объёмов господдержки сделали своё дело.

Добило тепличные хозяйства Украины подорожание энергоносителей. В 2020 году 1 гигакалория тепла обходилась тепличным хозяйства в 3,4 раза дороже, чем их конкурентам из России, в 2 раза дороже, чем производителям тепличных овощей в Узбекистане, и в 5 раз дороже, чем теплицам Казахстана.

Овощи защищённого грунта являются такой же концентрированной энергией, как и азотные удобрения с алюминием. Расходы на оплату энергоносителей в центральных и северных регионах России составляют почти 60% от себестоимости продукции, и около 30% российских теплиц работают круглогодично по технологии досвечивания.

За счёт денег, доступных энергоносителей и современных технологий при поддержке государства российский капитал выгрыз себе место сперва на украинском, а потом — когда его закрыли — и европейском рынке. Изгнать его оттуда получится разве что с помощью санкций, но вероятность их введения невысока, раз за три года санкционного угара их ещё не приняли.

Перспективы и проблемы

Теперь перед российскими тепличными хозяйствами стоят другие задачи.

Во-первых, огурцы и томаты как конечные продукты импортозаместили, тогда как семена и оборудование — нет. Важнейшая и крайне непростая задача — обеспечить тепличные хозяйства российскими семенами в рамках национального проекта «Технологическое обеспечение продовольственной безопасности».

Нужно не просто заместить западные семена, но и не допустить при этом снижения урожайности, то есть как минимум догнать значительно опережающих нас западных селекционеров и генетиков. В целом на выведение нового сорта растений уходит от 5 до 10–12 лет, поэтому быстрых результатов ожидать не стоит.

Во-вторых, высокий показатель обеспеченности России томатами и огурцами сродни средней температуре по больнице. Самообеспеченность огурцами закрытого грунта составляет по России в целом 96%, а по Дальнему Востоку — 62%. Самообеспеченность тепличными томатами по России в целом — 64%, по Дальнему Востоку — 20%. Поэтому отстающие регионы будут «подтягивать» до уровня передовых. Особенно активно в последние годы теплицы строят в Сибири и на Дальнем Востоке, включая Камчатку.

В-третьих, необходимо использовать потенциал роста за счёт модернизации устаревших теплиц, а площадь таковых превышает 1 тыс. га. В целом за последние 7 лет доля зимних теплиц в общем тепличном банке выросла с 70% до 80%.

Часть теплиц в итоге перепрофилируется под выращивание более специфичных культур (те же баклажаны, цукини или зелень) или и вовсе цветов (когда государство наконец-то решит всерьёз поддержать цветоводов). А в Ростовской области в следующем году должно начаться возведение тепличного комплекса для выращивания черешни в закрытом грунте.

Но подобные проекты пока крайне экзотичны, а их экономика небезупречна.

Параллельно придётся решать острую проблему с персоналом от линейного — овощеводов, разнорабочих, специалистов по уходу за растениями — до высококвалифицированного — агрономами, инженерами, технологами. Порой доступных агрономов на рынке вообще нет.

При этом только в 2023 году зарплаты работникам тепличных предприятий вынужденно были повышены в среднем на 25–30%, а для ключевых специалистов — инженеров, технологов, агрономов — рост был еще более существенным.

Отдельный вопрос — непрерывно растущие производственные затраты, вызванные удорожанием импорта и ростом тарифов на электроэнергию.

Впрочем, проблемы эти вполне решаемы, особенно при должном внимании со стороны бюрократии, а она старается держать руку на пульсе.

В общем, новостей о проникновении российских огурцов и томатов в ближайшие страны будет становиться всё больше.

А в какой-то момент Россия может превратиться в экспортёра теплиц под ключ: ещё в 2022 году компания «Агрисовгаз» — крупнейший производитель теплиц в России — проектировала теплицы для выращивания овощей в Саудовской Аравии и Объединённых Арабских Эмиратах, а компания iFarm разворачивала вертикальные теплицы в Индии и Катаре.

Впрочем, с учётом жаркого климата проекты в арабских странах впору называть не теплицами, а «холодницами».

Грядущий переход от экспортёра овощей к экспортёру теплиц вполне ожидаем, логичен и даже диалектичен: изменения всегда переходят из количества в качество, особенно если три капитала и государство работают в связке друг с другом.