Эволюция небесного воинства. Что нужно, чтобы стать пилотом FPV-дрона
Беспилотник то отдаляется от нас, то резко приближается, и его движения в воздухе кажутся хаотичными. Но это только на первый взгляд. Опытный дроновод добровольческой разведывательно-штурмовой бригады «Восток» Манул поясняет, как и почему движется квадрокоптер. Например, делает «воронку» — дрон заходит в «тихую зону» к противнику, летая по условному кругу над точкой атаки.
Звук пролетающего над тобой БПЛА-камикадзе в моменте кажется не особо приятным, но желания пригнуться не возникает: обстановка вокруг спокойная, и ты полностью осознаёшь, что находишься в тылу. Но встретить такую «птицу» где-то на фронтовых дорогах было бы крайне опасно.
Манул управляет дроном играючи и с запалом рассказывает о том, что беспилотная авиация пришла на войну именно из профессионального спорта. И на нашей стороне, и на стороне противника до 2022 года были школы, в которых спортсмены обучались управлять FPV-дронами, а после соревновались в дрон-рейсинге — гонках квадрокоптеров.
Первые группы операторов БПЛА для боевых действий готовились такими гражданскими спортсменами, но теперь, конечно же, обучение проходит под руководством военных с боевым опытом использования беспилотников. А испытываем мы новый дрон, который привезли бойцам «Востока» инженеры учебного центра «Скиф», расположенного в Воронеже.
Представители центра уже не первый раз приезжают в бригаду со своими беспилотниками. Они тесно работают с военными, чтобы оперативно исправлять выявляемые на практике недочёты и обновлять разработанные модели винтокрылых машин. В этот раз приехал «Скиф-3000» с грузоподъёмностью до трёх с половиной килограмм. Такой «птички» хватит, чтобы поразить танк. И Манул результатами теста остался доволен.
«Дрон послушен, очень устойчив, очень отзывчив, — сразу же отмечает боец. — То есть по своим, скажем так, настройкам, по своей компоновке он очень хорошо подойдёт как для начинающего, так и для опытного пилота. Но выделю, что у него сильные функции для начинающего оператора: дрон сам «помогает» в полёте. Не провоцирует, не обладает определённой резкостью. И с ним справится, в принципе, любой пилот любого уровня подготовки».
Прежние версии беспилотников от воронежцев тоже хорошо зарекомендовали себя в боевой работе, но совершенству и модернизациям нет предела. А дроны на передовой нужны всегда и помногу — быть может, тезис о том, что на современном поле боя не обойтись без БПЛА и наземных дронов, кому-то набил оскомину, но факт есть факт. Без техники и операторов, которые могут ей управлять, воевать уже не получится — и поэтому, уверены бойцы, и беспилотные войска появятся неизбежно.
Рождённые летать
Если ещё пару лет назад внешним пилотам дронов можно было просто летать, то теперь эта профессия требует куда более сложного набора навыков.
«Сейчас, чтобы быть пилотом FPV-дрона, недостаточно управлять стиками на пульте, нужно понимать техническую составляющую, разбираться в частотах, — рассказывает Манул. — Это занятие превратилось не просто в увлечение, не просто в вид воинского искусства, это уже целая наука. Это бездонный океан, в котором нужно постоянно познавать новое, учиться, модернизироваться, обмениваться опытом. И это сфера, в которой человек с нуля может стать действительно крутым специалистом».
Обучение операторов FPV проходит в три этапа: работа на симуляторе, которая может занимать до 300 часов, первые вылеты на реальных БПЛА без боевой нагрузки, а после — имитация полноценной работы с прицепленным к «птице» снарядом.
В подразделения, ведущие боевые действия, часто приходят люди с удостоверением, что они окончили какие-то курсы — как правило, разные гражданские школы. А работа в боевых условиях — это совершенно иное, включается в беседу командир взвода БПЛА в ДРШБр «Восток» с позывным Ламака.
«Приходится вносить эти тонкости, обучать людей, что тоже занимает время. При этом задач у взвода очень много, нагрузка на подразделение идёт колоссальная: мы и разведчики, и сапёры, и поддержка для штурмовиков, и объективный контроль. «Птицы» висят в небе круглосуточно», — поясняет он текущую обстановку на их непростом направлении фронта — в районе Часова Яра.
Взвод БПЛА в бригаде был создан не так давно, но операторы «Востока» работают и в других подразделениях. Кто-то из бойцов проводит разведку с помощью всем знакомого «Мавика», определяет координаты обнаруженной цели. Другой боец в это время готовит FPV-дрон для поражения этой цели, будь то блиндаж, техника или живая сила противника.
Обучение специалистов изначально, конечно, проходит в тыловых районах, но необходимый опыт новоприбывшие бойцы могут получить только в боевых условиях. Ламака подчёркивает, что «там» учишься думать по-другому, в спокойных условиях полигона нельзя испытать то, что происходит на линии фронта.
Что же касается навыков, необходимых бэпэлэашникам, то тут упор делается на техническую подготовку: человек должен разбираться в нюансах проведения полётов, радиосвязи, инженерной составляющей. В идеале следует иметь хороший вестибулярный аппарат, потому что зачастую работать приходится в специальных очках, и разработанную моторику рук, так как придётся постоянно иметь дело с пультом. Иногда малейшие движения пальцев имеют критическое значение.
Ещё одним качеством Ламака неожиданно называет стрессоустойчивость. Но, чуть подумав, добавляет, что такое свойство нужно всем, кто находится на передовой, — тяжёлая это работа. Но всё же профессионалов беспилотной авиации нужно выводить в отдельную категорию, в отдельный род войск, считает боец.
«Это развивающееся направление, и оно довольно специфическое. Здесь нужно время, здесь нужны технические знания, это направление предполагает свои задачи. И время нам показало, что очень многое сейчас в войне завязано на технических средствах, начиная от беспилотников и заканчивая более сложными техническими средствами, например РЭБ, радиоэлектронная разведка и тому подобное. Это всё должно быть соединено вместе, тогда будет какое-то развитие и успех», — уверен командир взвода.
Не могу не задать немного каверзный вопрос о сравнении наших подразделений БПЛА и аналогичных формирований противника, ведь нередко в Сети можно увидеть информацию о том, что мы отстаём от ВСУ сразу в ряде аспектов применения беспилотной авиации. Но боец с таким утверждением не согласен, говорит, что с украинскими дроноводами находимся на равных.
«Мы ведь тоже не стоим на месте. У нас так же появляются трофейные дроны. Мы их отдаём в тыловые районы, где изучаются все технологии, и потом мы начинаем применять их в своих изделиях. Ничего сверхнового придумывать не приходится», — уверен Ламака. Другое дело — техническое оснащение, материальной базы не хватает.
На линии боевого соприкосновения не может быть жалости к технике, потому что там самый ценный ресурс — это люди. Правильнее потратить дрон на какую-то задачу, чем лишиться обученного специалиста. В итоге бойцы выкручиваются из постоянного дефицита «птиц» как могут: какую-то технику собирают и ремонтируют сами, когда на это есть время, что-то просят у волонтёров.
Волонтёрский камикадзе
Соучредитель учебного центра «Скиф» Владимир Пылев регулярно приезжает к бойцам в зону СВО, чтобы получить обратную связь по дронам, которые делают в Воронеже. По его словам, технические специалисты центра с темой беспилотной авиации стали ближе знакомиться с конца 2023 года и сосредоточились именно на разработке дронов-камикадзе.
«Два наших инженера сначала изучали информацию, что-то даже читали просто в Telegram-каналах. После купили опытный образец беспилотника, разобрали его, поняли, как и что работает, и приступили к созданию его модификаций. Именно поэтому мы постоянно находимся в контакте с ребятами, выясняем, что нужно изменить, какая необходима грузоподъёмность и так далее», — делится нюансами работы Пылев.
Сейчас в УЦ «Скиф» над разработкой новых версий беспилотников трудятся три инженера, другие специалисты — это рабочие руки, которые занимаются уже сборкой и пайкой. За месяц получается изготовить несколько десятков дронов, хотя требуется в десятки раз больше. Но центр ограничен в своих ресурсах, стороннего финансирования не имеет, поэтому делают столько, сколько могут.
Создание и обкатка беспилотников происходит следующим образом.
Военные передают инженерам техническое задание, в котором рассказывают, какими хотят видеть грузоподъёмность, сигнал управления, частоты. По этим параметрам собираются БПЛА, передаются в зону СВО, где на них сначала летают в тыловой зоне. Если всё в порядке, дроны передают уже в боевую работу.
Главной сложностью в работе Пылев называет поставку комплектующих. Сейчас в России уже стали появляться отечественные производители необходимых деталей, но этого всё ещё недостаточно. Нет собственных двигателей, пропеллеров, полётных контроллеров, поэтому основные закупки идут через Китай.
В этой схеме тоже есть свой нюанс: не всегда приходит то, что нужно, нередко срываются сроки поставок. Волонтёр уверен, что, как только в России появится больше своих производителей комплектующих с нормальными ценами, срок сборки «фипивишек» сократится в разы.
«Это важно и необходимо. FPV-дрон — это высокоточное вооружение, которое при стоимости в 50 тысяч рублей может уничтожить тяжёлую технику стоимостью в миллионы, — говорит Пылев. — Или другой пример. Ребята длительное время не могут взять какой-то опорный пункт. Но если они перед штурмом применят 20–30 «фипивишек», то зайти на эту позицию у них может получиться за день. Что самое важное, практически или вообще без потерь».
Несмотря на трудности с финансированием, сотрудники учебного центра продолжают свою работу. И включает она не только производство беспилотников. Собирают и другую гуманитарную помощь для бойцов, проводят обучение операторов БПЛА — в центре прошёл выпуск уже четырёх групп пилотов, которые сейчас воюют в составе различных подразделений.
Несколько инструкторов «Скифа», которые сначала вели курсы по тактической и медицинской подготовке, тоже отправились на передовую, с ними и один из соучредителей. Не так давно он получил ранение и сейчас восстанавливается.
В учебном центре для бойцов, которые больше не могут воевать из-за ранений и травм, есть возможность стать инструктором. Также ребятам помогают с трудоустройством в охранное предприятие с аналогичным названием. И это действительно нужно: нередко случается, что бывшим «трёхсотым» тяжело найти работу на гражданке.
Владимир Пылев уверен, что впереди России предстоит тяжёлое сражение, так как ей, по сути, объявили войну на уничтожение. «Чем больше людей поймут, в какой ситуации мы находимся, чем быстрее все вместе станут плечом к плечу, тем быстрее получится победить», — уверен волонтёр. Но ждать момента, когда это случится, некогда, поэтому самые неравнодушные уже делают то, что могут. И помогать своим товарищам на фронте точно не прекратят.