Олень кайзера. Три города России делят память об императорском трофее

В смоленском парке Блонье относительно спокойно жила бронзовая скульптура оленя. Стояла она там с самого 1945 года, когда в город прибыл огромный ящик с надписью «Подарок воинов N-ского гвардейского полка детям города Смоленска». Вскоре содержимое посылки стало одной из самых узнаваемых достопримечательностей города и любимым местом фотографирования детей. Периодически вандалы отпиливали один из 16 отростков на рогах, а местные власти восстанавливали повреждения.

Так было до марта этого года, когда смоленский чиновник Виталий Казепин, возглавляющий Центр по охране и использованию памятников истории и культуры заложил фундамент имущественного спора между Смоленском, Калининградом и Истрой. Он написал письмо начальнику Главного управления Смоленской области по культурному наследию Дмитрию Толмачеву, в котором заявил, что бронзовый олень не достоин статуса объекта культурного наследия из-за своего «враждебного» происхождения.

В письме Казепин пояснил, что по истории создания олень «является охотничьим трофеем, переданным после Великой Отечественной войны в Смоленск, что не подтверждает его историко-культурную ценность». А основательности своим выводам он добавил в виде патриотического пафоса. «Включение данного объекта в реестр объектов культурного наследия нецелесообразно, так как увековечивание скульптуры, созданной во враждебной стране, уничтожившей часть исторических памятников России, будет несправедливым по отношению к другим объектам», — уверен он.

С момента написания письма прошло четыре месяца, и его копия какими-то путями утекла в социальные сети. В частности, документ был опубликован в анонимном телеграм-канале «Злой Смолянин», авторы которого заявили, что в их распоряжении также имеется аудиозапись заседания комиссии экспертов, «которые не желают считать оленя памятником». Сам чиновник заявил журналистам, что соответствующее мнение о непризнании скульптуры по политическим соображениям было высказано на экспертном совете не только им самим, но и другими ответственными лицами. «Вы сами понимаете, в какое время мы живем. Мы разделяем мнение нашего общества», — заявил Казепин.

Дело в том, что автором бронзовой фигуры является известный художник и скульптор Рихард Фризе (к слову, уроженец города Гумбиннен, ныне Гусев Калининградской области). Известнейший в свое время анималист, он был приближен к кайзеру Вильгельму II и часто бывал в его охотничьем замке в Роминтене. Теперь это тоже Калининградская область.

Фризе делал зарисовки императорских трофеев, а когда 3 октября 1910 года этот страстный охотник подстрелил крупного самца благородного оленя с рогами о 16 отростках, добыча так его зацепила, что Вильгельм заказал скульптуру.

Уже в конце января 1911 года Фризе закончил работу над уменьшенной гипсовой моделью оленя и показал ее именитому заказчику. В марте того же года кайзер одобрил изготовление в бронзе, но поставил одно условие — изваяние должно стать крупнее оригинала на четверть. В конце апреля 1911 года олень был выставлен в Берлине на Большой художественной выставке, а затем вместе с лосем работы Людвига Фордермайера некоторое время простоял в парке напротив Лертского вокзала (во время войны он был разрушен, сейчас на этом месте стоит вокзал «Берлин Центральный»).

Наконец, 15 сентября 1911 г. олень по железной дороге добрался до станции Гросс Роминтен (ныне поселок Краснолесье), а оттуда уже гужевым транспортом переехал в заповедную пущу. Под пьедестал был выбран большой гранитный камень светлого, почти белого цвета. Кайзер Вильгельм II, через неделю прибывший на ежегодную осеннюю охоту, уже мог любоваться установленной на холме у капеллы Хуберта великолепной скульптурой. Согласно экспертному отчету, подготовленному главным правительственным советником по строительству Эрихом Шонертом, ее изготовление обошлась императорской казне в 25 тысяч марок золотом, и это без учета стоимости постамента.

В последующем памятник стал неофициальным символом Роминтена и излюбленным сюжетом почтовых открыток того времени. Но забрали его бойцы Красной армии не оттуда, а из резиденции гитлеровского рейхсминистра Германа Геринга, у которого в Роминтенской пуще тоже была дача.

В общем, вся эта интересная история сложилась во «враждебное происхождение», фактически статус первой скульптуры-иноагента в России, что вызвало у смолян всплеск эмоций. В группе «Подслушано Смоленск» «ВКонтакте» пользователь Арсений Свистоплясов выложил официальную справку о доходах Казепина с указанием на то, что Виталий Алексеевич является «счастливым владельцем автомобиля БМВ Х3 DRIVE, очевидно, не произведенного во враждебной стране, что мешает чиновнику поменять его на детище отечественного автопрома, а БМВ вернуть на родину».

Эмоции же возникли из-за того, что за дело взялись чиновники калининградские. Руководитель Службы госохраны объектов культурного наследия Евгений Маслов поспешил заявить, что Калининград был бы не против забрать смоленского оленя себе, учитывая, что еще в 1945 году он был вывезен именно с территории теперешнего Нестеровского района Калининградской области.

«Мы как раз разрабатываем варианты возвращения скульптуры на историческую родину,— заявил чиновник журналистам. — Пока не могу сказать, как это будет организовано, и не хотелось бы делить шкуру неубитого медведя. Могу только сказать спасибо смоленским коллегам. В случае, если бы объект был включен в реестр, вариантов возвращения скульптуры бы уже не было». Германофоб с BMW Казепин подлил масла в огонь, заметив, что хотя передача скульптуры — это полномочия городских властей, но «все вопросы обсуждаются». Он даже сумел ввернуть подходящую цитату президента Путина по этому поводу — «надо уметь договариваться».

Следом за Масловым к дискуссии присоединилась директор Калининградского зоопарка Светлана Соколова, которая написала в своем телеграм-канале, что очень не против переезда оленя на крайний запад России. «Не одну анималистическую скульптуру сохранил Калининградский зоопарк, и работать с её реставрацией мы готовы (в этом году запускаем работы сразу на двух скульптурах) — почти наверняка она понадобится», — сообщила Соколова.

Заметив все эти плодящиеся одна за другой претензии на их любимого оленя, смоляне пришли в ужас и стали бить в набат. Комментаторы в соцсетях потребовали отправить Виталия Казепина в отставку или даже в Калининградский зоопарк — вместо бронзового животного. Далее на зреющий народный бунт был вынужден обратить внимание смоленский городской голова Александр Новиков, который попросил прервать дискуссию о «враждебной» скульптуре в своем телеграм-канале.

«Хочу заверить смолян, — написал он, — что перемещение скульптуры в другое место или населенный пункт не рассматривается и рассматриваться не будет. Скульптура оленя, безусловно, является неотъемлемой частью сада, она любима жителями и гостями города и является значимой достопримечательностью Смоленска».

Высказывания Казепина мэр назвал «личным мнением и предложением отдельного гражданина» и добавил, что «олень останется на положенном ему месте». Пост мэра вскоре был подкреплен официальным релизом горадминистрации.

Однако калининградцы на этом успокаиваться не стали, и вечером 16 июля Служба госохраны объектов культурного наследия Калининградской области сообщила в своем официальном паблике «ВКонтакте», что битва будет продолжена.

«Вчера весь день и сегодня нас замучивали вопросами по поводу странной информации про нашего оленя из Роминтенской пущи [авторства] Рихарда Фризе. Максимально честно отвечали. Он нам нужен, но к вечеру все успели от передачи и приема отказаться. Не мы. Давайте хоть уж определимся! Как эта инфо с утра вчера попала в Смоленск, вопрос. Однако смоляне уже считают нас похитителями произведений искусства», — сообщили в службе.

Её руководитель там же подтвердил, что отказываться от оленя — не в его правилах, и напомнил, что «в Калининграде и области целая коллекция «копытных» довоенных скульптур».

Но когда стало казаться, что спор начал выдыхаться и новые аргументы его участникам приводить всё сложнее, к дискуссии неожиданно подключилась глава администрации подмосковной Истры Татьяна Витушева (уроженка Смоленской области). Она заявила, что вывозом бронзового оленя из Роминтенской пущи в Смоленск занимался лично ее дед, следовательно, ссориться Калининграду и Смоленску не нужно, а нужно просто отдать скульптуру ей, в Истру.

«Уже ближе к завершению войны бронзовый олень пропал. А после — появился на Смоленщине, в центральном парке Блонье. О том, кто и как вывозил скульптуру из Германии, долгое время было загадкой. Однако сделал это мой легендарный и бесстрашный дедушка Роман Григорьевич Ильин, который встретил Победу в Берлине, — написала Витушева в своем телеграм-канале. — Он служил в железнодорожных войсках во время войны. На обычных поездах и бронепоездах подвозил боеприпасы и оружие прямо на линию фронта, забирал раненых под постоянными артобстрелами и бомбежками со стороны врага. Однажды в Кёнигсберге, находясь в очередной поездке, к нему подошли наши бойцы одного гвардейского полка и попросили отвезти бронзового оленя, как военный трофей от победителей, детям Смоленска, настрадавшимся от нацистов-карателей.

Дедушка пошёл на крайне серьезный риск, так как скульптура вывозилась без оформления соответствующей документации. В итоге олень был спрятан под солдатскими шинелями, а сама спецоперация проходила при непосредственном содействии коменданта Берлина».

Отказавшихся внести оленя в реестр объектов культурного наследия чиновников Витушева только пожалела и призвала не судить строго их странный поступок, пообещав, что Истра будет относиться к произведению искусства с уважением, даже если оно не получит специального охранного статуса.

«Жителям Истры, которая выстояла в жесточайших и кровавых боях под Москвой зимой 41-го, напоминать об этом не требуется», — уверена она. Правда, есть некоторое сомнение относительно её заявлений, поскольку в наградном листе красноармейца Ильина указано, что служил он водителем грузовика ЗИС-5 в роте подвоза ГСМ 77-го автополка 3 гв. танковой армии и к бронепоездам отношения не имел.

Пока в битве за прусского оленя точка ещё не поставлена, и кто знает, на что готовы стороны ради желанного трофея. Хотя вроде бы никто не мешает сделать две копии произведения Фризе и с уважением установить их в Калининграде и Истре в рамках «умения договариваться».