Вымирающий вид. Латвийцы отказываются размножаться, предпочитая алкоголь
Население Латвии стремительно сокращается. По свежим данным Центрального статистического управления страны, на 1 апреля 2024 года население этой прибалтийской республики составляло 1,863 млн человек, что на 22,5 тыс. меньше, чем годом ранее.
В общей сложности после выхода из СССР в 1990 году Латвия потеряла — и это только по официальным данным! — 785 132 человека (30,43% населения). Если верить статистике, на одну свадьбу там приходится семь похорон. Число усопших в два раза превышает количество новорожденных граждан Латвийской Республики.
При этом опережающими темпами вымирают города. За эти годы лишились 533 118 жителей, причем львиная доля (479 639 человек) потерь приходится на самые крупные: Ригу, Даугавпилс, Лиепаю, Елгаву, Валмиера, Резекне, Вентспилс, Екабпилс. Фактически некоторые из них рискуют из полноценных городов превратиться в местечки.
По неофициальным же данным, количество жителей страны уменьшилось гораздо сильнее.
1074 брака, зарегистрированных в Латвии в первые три месяца 2024-го, — это на 437 (на 28,9%) меньше, чем в соответствующем периоде предыдущего года. Также за этот период зарегистрировано 3154 новорожденных — на 267 (на 7,8%) меньше, чем за первые три месяца 2023 года. Рождаемость же по-прежнему более чем в два раза ниже смертности.
В первом квартале 2024 года зарегистрирована 7371 смерть, что на 306 (4,0%) меньше, чем за аналогичный период 2023-го. И это процесс, который уже вряд ли остановится.
Выживут только чиновники
«Главное, почему люди уезжают и о чем нам говорят в опросах — это то, что они хотят жить, а не выживать. Очень много людей, которые буквально считают деньги от одной зарплаты до следующей. Ты знаешь, что ты не можешь просто так зайти в магазин и купить всё, что тебе нужно», — объясняет демограф Инта Миериня.
По её словам, люди, не уверенные в завтрашнем дне, делают выбор в пользу эмиграции. Но в последнее время у значительной части населения появился и новый веский довод.
В 2018–2022 годах в рамках насильственного построения моноэтнического государства в Латвии полностью запретили учебу на русском языке, в том числе в частных школах. Подавляющее большинство жителей того же Даугавпилса (а также около половины рижан) — русскоязычные. Для них запрет образования на родном языке — крайне болезненная история.
Люди не без оснований считают латышизированные школы для нацменьшинств производителями будущих люмпенов — невежественных и полуграмотных, и увозят детей в другие страны, где те смогут отучиться на родном языке.
Например, известная в Латвии певица Анна Эстер Николаевска откровенно пишет: рада тому, что переехала с семьей в Турцию. Там она смогла устроить ребенка в школу, где обучают на русском — и вообще, по ее словам, эта страна намного превосходит Латвию по части уважения к людям «нетитульной» национальности.
А недостаток населения закономерно ведет к затуханию экономической активности.
Недавно латвийский портал Delfi разместил интервью предпринимателя Лаймониса Радзиньша, владельца производства чипсов Long Chips: он рассказал, что намерен открыть новое предприятие в Кейптауне (ЮАР). Причина — нежелание правительства упрощать правила ввоза гастарбайтеров из-за границы и кредитная политика латвийских банков, явно недружественная по отношению к бизнесу. Радзиньш жалуется на то, что государственное Агентство инвестиций и развития отказало его компании в дотациях, и поясняет:
«Здесь можно иметь небольшой местный бизнес, но если речь идет о больших масштабах, то Латвия — не то место, и здесь нет правильной государственной позиции».
Под этими словами сейчас с готовностью подписался бы, пожалуй, любой латвийский предприниматель, претендующий на сколько-нибудь серьезные масштабы деятельности.
Уже давно самым лучшим вариантом трудоустройства считается пост чиновника, ибо представители бюрократического аппарата получают наилучшие зарплаты, имеют наиболее надежные соцпакеты. Но бюрократия, что называется, не резиновая, места для всех желающих там не хватит.
Пара туристов и бомжи
Даугавпилс, который в советские времена населяли свыше 120 тысяч человек, когда-то был крупным промышленным центром. Сейчас же он поражает своим запустением — можно долго ходить по улицам и встретить лишь горстку людей. Отток жителей связан, главным образом, с закрытием большинства местных предприятий, когда-то составлявших гордость города.
Это, впрочем, беда отнюдь не только Даугавпилса, но и всей Латвии — отсутствие достаточного количества высокооплачиваемых рабочих мест.
Одно время считалось, что процесс «обмеления» не очень сильно коснулся столицы. Многие представители латвийской глубинки перебирались не за границу, а оседали в Риге.
Впрочем, такого мнения придерживались больше зарубежные эксперты — сами же рижане особых иллюзий относительно положения дел в своем городе никогда не питали. Ещё 9 лет назад на YouTube появился видеоролик с красноречивым названием «Рига — вымерла…», автор которого долго ходит по пустынным улицам, практически никого не встречая на своем пути.
За истёкшие годы ситуация лишь усугубилась.
В 1990 году в столице Латвии проживал почти миллион жителей, в настоящее время — 680 тысяч. Эксперты предрекают, что в 2030 году в Риге останутся чуть более 600 тысяч человек.
Популярный певец Лаурис Рейникс поделился в соцсетях переживаниями — в центре города очень мало людей, но много пустующих и заброшенных зданий. По его словам, прекрасная прежде Старая Рига превратилась в небезопасное, неудобное и недружелюбное по отношению к людям место.
«Прошёл — тихо, как на кладбище, пара заблудившихся туристов и вонючие бомжи», — сокрушается Рейникс. Это мнение активно поддержали другие пользователи, указав на то, что ни человеку, ни бизнесу здесь не рады. Активное, трудоспособное население Латвии активно мигрирует в другие страны, а оставшиеся спиваются.
Не слышать, не чувствовать, не думать
Латвийцы отказываются размножаться, зато чрезвычайно подвержены пагубному воздействию зеленого змия — и это процессы взаимосвязанные.
В прошлом году были опубликованы данные, что Латвийская Республика (наряду с Литвой и Чехией) возглавила список самых пьющих стран мира. А согласно данным, обнародованным в декабре 2023 года, за последние пять лет здесь заметно сократилось число людей, ограничивающих ежедневное употребление алкоголя.
По данным Организации экономического сотрудничества и развития, латвийцы в среднем потребляют 12,9 литра алкогольных напитков на человека в год — это более чем на три литра превышает средний показатель.
Алкоголь в Латвии употребляют отнюдь не только на праздники; люди откровенно признают, что тянутся к выпивке ради временного чувства физического и эмоционального облегчения. Необходимость в этом мимолётном расслаблении так сильна, что о последствиях страждущие как-то не задумываются.
Алкоголизация населения очень чувствуется в повседневной жизни.
В некоторые дни латвийская полиция задерживает по несколько десятков нетрезвых водителей, а в числе основных «клиентов» полиции — лица, совершившие те или иные проступки в пьяном угаре.
Лилита Цауне, заведующая «Гинтермуйжи» (единственного государственного стационара, где пьющим детям предлагают долговременную программу реабилитации), говорит, что чаще всего ей приходится иметь дело с 12–14-летними пациентами, а самому младшему было всего 10 лет. По ее наблюдениям, во многих латвийских семьях алкоголь считается меньшим из зол: родители готовы прикрыть глаза на то, что дети пьянствуют, лишь бы те не употребляли наркотики.
Но откуда эта массовая фрустрация, заставляющая людей тянуться к выпивке?
1 мая в эфире латвийского телеканала TV24 выступила Лайма Линужа — жительница Лудзы, маленького городка близ границы с Россией и Белоруссией. Линужа является редактором местной газетки и может многое рассказать о том, как спивается здешнее население. По её словам, в подобных вот городишках «делать просто нечего» — вот люди и хватаются за стакан.
В крупных городах ситуация если и лучше, то ненамного.
В Латвии влияние алкоголизма на уровень безработицы и снижение экономической активности, или косвенные издержки от вреда, связанного с выпивкой, оцениваются в финансовом исчислении в 290–452 млн евро (0,9–1,3% ВВП).
«Из-за вреда, причиненного алкоголем, в 2021 году было потеряно до 88 620 лет человеческой жизни», — подсчитали в министерстве здравоохранения.
Настоящее и будущее некрорежима
Эмигрировавший из Латвии в Россию публицист Виктор Мараховский рассуждает о том, что эта прибалтийская республика взяла уверенный курс на самоликвидацию.
Он подвергает сомнению официальные цифры численности латвийского населения и предлагает другую цифру — 1,4 млн человек.
Дело в том, что латвийская официальная статистика, не желая шокировать жителей совсем уж мрачными цифрами, идет на нехитрую уловку. Большинство латвийцев, имея право на свободное перемещение в рамках Евросоюза, при переезде в другие страны ЕС нечасто ставят в известность об этом официальные органы государства отбытия — эмигранты не видят смысла тратить время на данную процедуру.
Это дает возможность делать вид, что люди не уехали насовсем — тем более что они иногда приезжают на время на родину, чтобы навестить родных и близких. Таким образом, в глазах латвийского государства многие из эмигрантов как бы продолжают жить в родной стране и учитываются в сводках численности населения.
Если же отказаться от натяжек и рассчитать реальную цифру оставшихся жителей, то положение предстает прямо-таки трагическим.
«Ситуация, когда страна в мирное время за одно поколение теряет около 40% населения, абсолютно исторически беспрецедентна и является полной катастрофой», — рассуждает Мараховский, называющий современное латвийское государство некрорежимом.
По его словам, если экстраполировать текущие тенденции на будущее, то Латвия и прочие страны Балтии, где идут сходные процессы, превратятся в «формально существующие» государства, единственная задача которых — поддерживать находящуюся на их территории инфраструктуру НАТО.
А для этого даже и нынешнее население избыточно.