«Инструмент терроризма». Обстреливая Донецк, Украина «продаёт» себя Западу

21 января киевский режим еще раз продемонстрировал свою террористическую сущность. В 10 утра был нанесен удар по рынку в донецком микрорайоне Текстильщик. «Рынок подвергся атаке в воскресенье, когда там наиболее многолюдно», — констатировал глава ДНР Денис Пушилин. Также снаряды прилетели и во двор многоэтажки в том же районе.

В итоге киевскому режиму удалось убить 25 мирных жителей, еще около 20 получили ранения.

Также в тот день, по словам мэра Донецка Алексея Кулемзина, украинский беспилотник сбросил боеприпас на ремонтную бригаду, которая устраняла аварию на сетях теплоснабжения. Экскаваторщик отделался лишь ранением, но его машина сгорела.

Этот удар стал, безусловно, своеобразным ответом ВСУ на недавние поражения. «Мстят. Мирным. За свои проблемы под Артёмовском (где российские войска установили флаг в центре Богдановки. — Прим. ред.), под Авдеевкой (где они накануне взяли важнейший укрепрайон «Царская Охота». — Прим. ред.)», — пишет глава RT Маргарита Симоньян.

«Когда у противника на фронте полный швах, они всегда бьют по мирным. Не стал исключением и сегодняшний день», — согласен с ней известный блогер Юрий Подоляка.

Однако в то же время атака на донецкий рынок, как и регулярные удары по городам «старой России», является частью большой гибридной стратегии ВСУ. С помощью которой киевский режим пытается изменить ситуацию на фронте в свою пользу.

У этой стратегии есть несколько составляющих. Во-первых, максимально запугать россиян. Заставить их жить в ежедневном страхе и стрессе. Во-вторых, за счет этого чувства страха и незащищенности вызвать общественное недовольство из-за якобы «неспособности власти защитить граждан». В-третьих, вынудить тем самым Москву пойти на какие-то компромиссы.

Проблема киевского режима, однако, в том, что эта стратегия не работает. И не заработает.

Запугать россиян не получается — для дончан, а также уже и для белгородцев украинские обстрелы стали обыденностью. Частью их жизни, к которой они приспособились так, как могли.

«Когда линия фронта практически совмещается с линией границы городской агломерации — это, мягко говоря, некомфортно. Но хочу заметить — поток машин на дорогах едва ли не превысил уже довоенный уровень, даже вернулось такое явление, как пробки», — говорит замначальника Главного управления Росгвардии по ДНР Александр Ходаковский. И смерть вокруг тоже стала подобной обыденностью.

«В городе живут люди, и каждый день — каждый день! — кому-то из них выдают билет на казнь. Он будет казнён железом, прилетающим сверху. Это условие жизни в городе. Так уже давно. Билеты получили уже многие, — поясняет главный редактор ИА Регнум Марина Ахмедова.

— Это мы смотрим на гибель с истерикой, мы видим в гибели там, под лотками исключительное невезение, которое не может коснуться нас. Жители Донецка, Горловки, Ясиноватой и Макеевки смотрят на это всё совершенно по-другому: гибель вдруг — не то что не исключительное, а естественное явление, и странно, что и в этот раз билет снова не ему».

Общественное недовольство из-за обстрелов, конечно, возникает, но люди понимают, что виновными являются прежде всего киевские террористы. И для того, чтобы обстрелы прекратились, нужна победа.

Не Минск-3 — дончане прекрасно знают, что после Минска-2 было восемь лет регулярных ударов, — а именно победа. И, конечно, новая территориальная конфигурация. «Обстрелы прекратятся, когда мы отодвинем нашу границу вглубь Украины. До Киева», — пишет Маргарита Симоньян.

С каждым киевским ударом эта позиция в обществе лишь укрепляется. Да и во власти тоже. Поэтому ни на какие компромиссы Киеву Россия идти не готова — о чём многократно заявляют российские власти. В том числе и президент Владимир Путин, назвавший стремление втянуть Россию в западный переговорный процесс «попыткой побудить нас отказаться от тех завоеваний, которые мы реализовали за последние два года».

«Это невозможно. Все понимают, что это невозможно: и правящие круги на Украине, и западные элиты», — констатировал глава государства.

Если Киев понимает, что это невозможно, зачем тогда он продолжает обстреливать мирные города, убивать ни в чём не повинных жителей? Отчасти потому, что такова его природа — украинского нацизма.

Но отчасти и потому, что украинские руководители таким образом хотят «продать» себя Западу как безотказный инструмент терроризма. Убедить западных партнеров в том, что Украина способна наносить существенный ущерб России и может сыграть любую обозначенную для нее роль в западной стратегии по дестабилизации ситуации в РФ.

«Мы вроде как предлагаем вам лучшую сделку в мире: вы не жертвуете своими солдатами, вы даёте нам оружие и деньги, а мы сделаем всю работу», — заявил министр иностранных дел киевского режима Дмитрий Кулеба западным журналистам в Давосе. Даже если эта работа грязная, если в ее процессе погибнет бессчетное число украинских военных и мирных россиян.

Именно поэтому так важно и нужно довести до победного конца СВО. А затем, возможно, увеличить число в России городов-героев. «Выдержке и упорству обстреливаемых дончан нужно будет поставить особый памятник. Впрочем, как и всем жителям прифронтовых городов и поселков», — пишет Александр Ходаковский.