На прошлой неделе мельком появилась новость о приостановке экспорта урана из России якобы из-за каких-то проблем со страховкой такого груза, отправляемого из Санкт-Петербурга. Что теоретически возможно, учитывая нежелание санкционеров из ЕС обслуживать суда и грузы из России. Однако «Росатом», в чьем ведомственном издании и появилась такая новость, заявил: госкорпорация исполняет «принятые обязательства в рамках заключенных контрактов перед иностранными заказчиками в полном объеме».

РИА Новости/Руслан Кривобок

Это, свою очередь, может заставить некоторых радикально настроенных патриотов заговорить о том, что пора перестать продавать Западу то, что ему надо, когда он ведет против нас масштабную санкционную войну. Однако необходимо учитывать, что доходы от экспорта нужны, чтобы финансировать в том числе критический импорт. В современной истории еще не было опыта полной экономической автаркии, и не стоит ставить этот эксперимент на себе.

Российский урановый экспорт до сих пор (вопреки настоянию стран Восточной Европы) не находится под санкциями, в том числе американскими. Хотя намерения такие и есть, пока здравый смысл не дает им реализоваться. В результате Россия получает от Штатов за такой экспорт около миллиарда долларов в год.

Сильная зависимость

В Америке имеются 92 реактора со средним возрастом 42 года, они «привыкли» к старым типам топлива, хотя сейчас разрабатываются реакторы, работающие на уране, обогащенном не до нынешних 5%, а до 20%, каковые технологии есть и у «Росатома» тоже.

В последние месяцы США сильно нарастили закупки российского урана — до 416 тонн, в 2,2 раза больше, чем за аналогичный период прошлого года. Причин может быть несколько. Это и желание хеджироваться от колебаний на рынке под воздействием неожиданностей в странах, добывающих уран. К примеру, таких как госпереворот в Нигере (4% общемировой добычи и не менее 20% поставок на европейский рынок). А может, тем самым американские потребители готовятся к возможным санкциям против российского урана. Как европейским, так и исходящим от американских законодателей.

При этом зависимость ядерной энергетики США от поставок урана из России довольно велика и заменить их в ближайшие несколько лет пока что нечем.

Впрочем, относительно величины этой зависимости имеется определенная путаница. По российским часто приводимым максимальным данным, США зависят от поставок российского урана примерно на треть. По другим (тоже отечественным), Россия, во-первых, обеспечивает ураном 50% всех реакторов в мире, во-вторых, «почти 25% всех потребностей импорта урана в США» идет из России. А в целом на Россию, Казахстан и Узбекистан ежегодно приходится половина такого импорта.

Сами США, где в годы холодной войны была сильная уранодобывающая (и обогащающая) промышленность, могут обеспечить не более 5% своих потребностей, остальной уран и урановое топливо для АЭС (обогащенный уран) закупается за границей. Основные поставщики: Австралия, Германия, Великобритания, Канада, Казахстан, Нидерланды и Россия.

Американцы, впрочем, считают по-иному, утверждая, что импортируют из России лишь 12–14% урана, 15% из Канады, а главным поставщиком является Казахстан: на его долю приходится 35%.

Однако надо учесть, что в АЭС загружают не руду, как уголь в топку, а топливные элементы из обогащенного урана U235. Так вот именно по топливу (с учетом услуг по обогащению урана) можно говорить о зависимости атомной энергетики США от российских поставок, приближающейся к трети. США пока не хватает собственных мощностей по обогащению: они подверглись конверсии после окончания холодной войны. К тому же было сочтено, что импортный российский уран и топливо дешевле, и такая кооперация была рассчитана надолго.

Вырастет ли конкурент?

Путаница в статистике отчасти возникает еще, возможно, и из-за того, что не весь экспортируемый из России в США уран, строго говоря, является российским. Часть его она сама закупает в Казахстане, который (в лице госкомпании «Казатомпром») и является на сегодня крупнейшим в мире добытчиком урана — 42% от всего его производства. И некоторые европейские страны уже переключаются на закупки в Казахстане вместо России.

Встает резонный вопрос, особенно учитывая нынешнюю геополитическую конъюнктуру и растущую самостоятельность Казахстана: а не заменит ли он Россию на рынке ядерного топлива? Если говорить о краткосрочном горизонте, то нет. А там все может быть.

До 2021 года у Казахстана не было мощностей по производству собственно «топлива» для АЭС, но потом был запущен завод тепловыделяющих сборок в Усть-Каменогорске. С конца 2022 года уже начались поставки этого топлива в Китай, но в целом доля на этом рынке у Казахстана пока лишь 1%. И у страны по-прежнему нет мощностей по обогащению урана, поскольку у нее нет и собственных АЭС. Процесс происходит на российских мощностях.

Технология для производства тепловыделяющих сборок при этом французская, низкообогащенный уран для производства топливных таблеток поставляется из России силами АО «Центр по обогащению урана», где «Казатомпрому» принадлежит 1%, а «Росатому» — 99%. Его производство организовано на Уральском электрохимическом комбинате в российском Новоуральске.

Так что разорвать эту цепочку даже при большом политическом желании будет непросто. При этом казахстанское ядерное топливо в силу технологических характеристик годится только для французских либо китайских АЭС.

Курс на отказ

В Америке есть настроения уйти от зависимости в урановых поставках от России. Сейчас в США обогащением урана занимается только европейский консорциум Urenco (Великобритания, Германия, Нидерланды) в штате Огайо. Примерно треть обогащенного урана, используемого в Соединенных Штатах, импортируется. Теперь поставлена задача добиться независимости от российских услуг по обогащению. Самый быстрый возможный срок — пять лет, максимальный — десять. К 2027 году будет модернизирован завод по обогащению в штате Нью-Мексико, он сможет покрыть примерно 15% потребностей в топливе для АЭС.

В мае текущего года в палате представителей, пока лишь на уровне профильного комитета, был разработан и принят продвигаемый республиканцами законопроект, предусматривающий постепенный отказ от российского урана. Однако отказ не одномоментный и очень осторожный: билль предоставляет исполнительной власти право на «временную заморозку действия» (waiver), ограничивая лишь верхние потолки импорта.

Предполагается сокращение закупок с 578,9 тонны в 2023 году до 459 тонн в 2027-м и полный запрет на них к 2028-му. Очевидно, к тому времени будут проработаны какие-то альтернативы, начиная с того же завода в Нью-Мексико. Аналогичный законопроект есть в Сенате, тоже пока на уровне профильного комитета по энергетике. Отсюда, возможно, и резкое увеличение американских закупок — на упреждение.

В принципе, время для подготовки к удару у «Росатома» есть. Мировая конъюнктура для ядерной энергетики сейчас благоприятная, и ожидается, что зависимость от нее будет только расти по мере отказа от углеводородов как топлива.

Сейчас во всем мире сооружаются около 60 реакторов, еще около 300 находятся в стадии планирования и проектирования. Работающих реакторов сейчас насчитывается 440 штук в 30 странах.

«Росатом» является одним из ведущих поставщиков обогащенного урана, занимая третье место по добыче и обогащению. В прошлом году он поставлял топливо и для 19 реакторов в Европе, хотя сейчас некоторые переходят на других поставщиков. Так, Швеция уже отказалась от российского топлива для АЭС, Украина еще раньше.

«Росатом» и его дочерние компании строят 33 новых реактора в 10 странах. Обычно заказчикам предлагаются очень выгодные условия, против которых трудно устоять: кредитование подчас до 80% стоимости строительства в увязке с долгосрочным, до 60 лет, контрактом на техобслуживание и поставки топлива.

По данным лондонского аналитического центра Royal United Service Institute, объем экспорта товаров и материалов, связанных с ядерной энергетикой, в прошлом году составил не менее 2,2 миллиарда долларов. Возможно, в реальности цифры и выше, но, поскольку Россия закрыла таможенную статистику, проследить это затруднительно.