Погонщик верблюдов захватывает Судан
В субботу, 15 апреля, посреди Рамадана, суданцы проснулись от звуков выстрелов тяжелых орудий и непрекращающейся стрельбы в Хартуме. Событие невероятное для одной из самых религиозных стран Африки и вместе с тем ожидаемое.
Противоречия между военными лидерами копились долгое время и, как представляется, были спровоцированы внешними силами. На текущий момент происходят активные боестолкновения между двумя группами военных: Силами быстрого реагирования (СБР) и собственно суданской армией.
Информация поступает противоречивая, и которая из сторон окажется победителем — пока судить рано. Столкновения уже вызвали осуждение со стороны официальных лиц в Африке, Европе и США, а также в Организации Объединенных Наций.
История конфликта
Военные перевороты в Африке — дело частое. В Судане же это третий переворот за два года и шестой, если считать со дня независимости в 1956 г. (а еще были 12 попыток переворота и 17 сорванных заговоров).
Прежний известный всему миру правитель Судана Омар аль-Башир опирался на армию и религиозных радикалов в лице богословов и собственной партии.
В апреле 2019 года суданская армия после продолжительных массовых протестов в стране фактически предает аль-Башира, берет под контроль президентский дворец, а его самого помещает под арест. Формальная власть в стране на короткий период впервые переходит к действительно светскому и гражданскому лидеру Абдалле Хамдоку.
Однако всю полноту власти гражданские лидеры в лице переходного правительства так и не получают и конституционный порядок в стране не наступает.
В октябре 2021 года, после очередного переворота, военные уже всерьез забирают власть в собственные руки. Председателем переходного Суверенного совета Судана становится ранее малоизвестный внешним наблюдателям генерал Абдель Фаттах аль-Бурхан.
Во время путча генерала, что важно, поддержал командующий СБР Мухаммад Хамдан Дагло по прозвищу Хамедти, ставший фактически вторым человеком в государстве и занявший пост вице-президента Суверенного совета Судана.
Знаковым моментом стало и то, что новым властям, как казалось в тот момент, удалось покончить с вечными распрями гражданских и военных (в пользу последних) и, что самое главное, получилось удержать власть при сильном внешнем давлении.
США, Европейский союз, Лига арабских государств и Африканский союз (АС) осудили переворот в первые же дни. Под угрозой оказались перспектива сокращения долга Судана, соглашение с МВФ и Всемирным банком, а также сотни миллионов долларов гуманитарной помощи.
Лишь Россия высказалась в ООН против того, чтобы называть события, произошедшие в Судане, переворотом. И резолюция Совбеза ООН в итоге действительно оказалась более мягкой. Позицию России также поддержал Китай, у которого имеется широкий спектр проектов в Судане.
«Убеждены, что суданцы могут и должны самостоятельно решать внутренние проблемы и определять вектор суверенного развития своей страны исходя из национальных интересов», — озвучила тогда официальную позицию России Мария Захарова.
В то же время представляется, что военные, предпринимая столь резкие шаги против гражданских политических лидеров, имеющих международную поддержку, пошли на вполне обдуманный риск, рассчитывая прежде всего на поддержку другого значимого игрока в регионе — Египта. Так или иначе, но новым властям к началу 2023 года удалось достичь многих соглашений и с американской стороной, и с международными организациями.
Борьба за лидерство в регионе
Судан, являясь богатой и крайне значимой с точки зрения логистики и общего контроля за северо-восточной и восточной частями Африки страной, был и остается пространством острой конкурентной борьбы крупных международных игроков. Это не простая двусторонняя или трехсторонняя конкуренция, она многомерна.
Важный момент заключается также в том, что уже давно, примерно со времен исчезновения биполярного мира, первоочередную роль в большинстве африканских заварушек играют региональные державы. И в данном случае речь идет об ожесточенном региональном противостоянии Египта и Эфиопии.
За спиной смещенного главы правительства Абдаллы Хамдока стояли интересы не столько США, сколько Эфиопии, а за главой армии Абделем аль-Бурханом стоят интересы Египта. И уже во вторую и третью очередь интересы арабских стран, Китая и кого бы то ни было еще.
Сам по себе достаточно безболезненный в целом для страны факт отстранения Омара аль-Башира от власти стал возможен в силу совпадения интересов администрации Трампа и Израиля (еще один игрок, имеющий значительные интересы в регионе).
По факту Судан под чутким руководством военных стал очередным арабским государством, согласившимся на нормализацию отношений с Израилем в рамках сделки, заключенной при посредничестве США.
В обмен на установление отношений с Тель-Авивом Судан получал отмену санкций и решение долговых проблем. В 2021 году был также отменен закон 1958 года о бойкоте Израиля. Он запрещал дипломатические и экономические отношения с Израилем, а нарушители могли быть наказаны лишением свободы сроком до 10 лет с уплатой штрафа.
Ряд уважаемых изданий также поделились инсайдерскими сообщениями о состоявшемся секретном визите военных Судана в Израиль. Делегацию возглавлял Абдул Рахим Хамдан Дагло, брат того самого Хамедти.
Сегодня в Судане именно военные являются сторонниками налаживания взаимоотношений с Израилем, руководствуясь сугубо практическими соображениями — пользой для страны, армии и, соответственно, новыми возможностями для удержания собственной власти.
В то же время большинство гражданских лидеров, ориентирующихся на массы населения, резко негативно оценивают перспективы сближения с Израилем. Потому что простое население под влиянием традиций и религии горячо поддерживает палестинцев.
Но вернемся к роли Египта, который мог стоять за переворотом в октябре 2021 года. Одним из главных противоречий военных с гражданским лидером Хамдоком являлась позиция в отношении Аддис-Абебы.
Военные были сторонниками более жестких условий в отношении строительства плотины Великого Возрождения и по сути выступали союзниками Египта в конфликте из-за контроля над водами Нила. К тому же у Эфиопии и Судана имеются нерешенные территориальные споры.
Действующий лидер страны Абдель Фаттах аль-Бурхан, получавший военное образование в том числе в Египте, согласно информации издания «Wall Street Journal», за день до переворота встречался с президентом Египта Абделем Фаттахом ас-Сиси, который, как говорят, мог вдохновить его на переворот.
Максимально быстрые действия
Бурхан при политической и финансовой поддержке Египта настаивал на полной интеграции СБР в армейские структуры. Хамедти же считает, что, лишившись контроля над СБР, он утратит свои политические позиции.
Катализатором эскалации стало появление египетских ВВС на базе в Мероэ и слухи о намерении Бурхана передать аэропорт в постоянное пользование Египту.
В первые же часы столкновения СБР завладели аэропортом и взяли в плен египетский спецназ. По данным в социальных сетях, на этой же базе находятся десятки египетских самолетов МиГ-29, которые, вероятно, предполагалось использовать в качестве фактора сдерживания Эфиопии. Задержаны также египетские офицеры и солдаты в Марави, к северу от столицы страны Хартума.
Сам аэропорт Мероэ является одним из ключевых перевалочных пунктов СБР для транспортировки оружия и золота и является важной частью экономической базы СБР. Похоже, именно этот факт вынудил действовать СБР максимально быстро.
Выступая в середине прошлого дня на арабском телеканале Al Jazeera, глава СБР Мухаммад Хамдан Дагло «Хамедти» сказал, что его силы взяли под контроль несколько аэропортов, а также президентский дворец. Он обвинил Бурхана в том, что тот действует в интересах исламистского диктатора Омара аль-Башира.
«Мы поймаем Бурхана и привлечем его к ответственности», — сказал он, добавив, что «мы покончим с этим в ближайшие дни». Также СБР призывает население «присоединиться к ним» и успокаивает солдат, что они «нацелены не на них, а на их штаб».
Золото клана
А теперь разберемся, что из себя представляют СБР (неверно называемые некоторыми СМИ «спецназом» или «ополчением») и кем является их лидер Хамедти — «бывший погонщик верблюдов, мечтающий стать президентом», как пишет о нем западная пресса.
Силы быстрого реагирования — военизированное формирование, численность которого превышает 100 тысяч человек и сопоставима с численностью армии. СБР берут свое начало от ополчения «Джанджавид», которые печально прославились в вооруженных столкновениях на расовой почве в регионе Дарфур в 2000-х годах.
Фактически являющийся полевым командиром Хамедти действительно вырос среди верблюдов и не имеет высшего образования. Начав свой путь с кровавой междоусобицы в Дарфуре, он был токсичен даже для прежних властей в лице Омара аль-Башира.
Однако, являясь лидером удаленного и значимого для Хартума региона, оставался необходимым для центральных властей. Растущее влияние Хамедти смог монетизировать путем получения доступа к золотым приискам.
Золото стало основой материального благосостояния клана. Один из братьев Хамедти — Эль-Гони Дагло, единственный с высшим образованием, управляет бизнесом из Дубая. По некоторым оценкам, бизнес клана Дагло составляет до 40% экспорта золота страны, в основном нелегального. Золото стало также источником хороших связей и политического покровительства в арабских странах.
Несмотря на столь неоднозначный «бэкграунд», Хамедти удалось избежать международных санкций и попадания в списки МУС в качестве ближайшего соратника Омара аль-Башира. При этом он остается молодым — 40-летним бизнесменом и политиком, ярким представителем региональной элиты.
Последний аспект, возможно, играет большую роль, нежели иностранные силы, стоящие за спинами обоих военных лидеров. Дарфур до недавнего времени оставался маргинализированным и презираемым хартумской элитой регионом, и наверняка СБР пойдут до конца, чтобы привести к власти своего лидера.
В военном же опыте СБР не приходится сомневаться. Особенно они усилились после участия в боевых действиях против хуситов Йемена на стороне Саудовской Аравии. На пике своего участия СБР задействовали до 40 тысяч бойцов.
Судан вывел подавляющую часть своих сил из Йемена к концу 2019 года, но вернулись они, получив дополнительный боевой опыт, военное снаряжение и технику.
Чем важен Судан для России
Успешная работа российских структур (ЧВК «Вагнер») в регионе начиналась именно с взаимодействия с этим полевым командиром, в том числе и в части совместной добычи золота. Последующие перевороты значительно ослабили влияние России в регионе. Это проявилось, в частности, в бесконечных переговорах о создании базы для военно-морского флота (кстати, что с ней?). Сегодня у нас имеется шанс в определенной степени «взять реванш» и вернуть себе прежнее влияние.
Судан интересен России как логистическая «точка входа» для Центральноафриканской республики, не имеющей выхода к морю. Это единственный путь с моря, который доступен для нас и которым уже неоднократно ранее пользовались наши частно-военные структуры. В том числе в период горячей фазы гражданского противостояния в самой ЦАР.
Также через базу на этой территории можно обеспечивать безопасность морских перевозок и контролировать огромные торговые потоки через Красное море и Суэцкий канал.
Горнодобывающая промышленность, энергетика, сельское хозяйство, военное сотрудничество — все эти сферы остаются приоритетными для взаимовыгодного сотрудничества наших стран.