Россия будет определять будущее диалога с Европейским союзом на основе интересов, зафиксированных в новой, принятой 31 марта Концепции внешней политики страны, заявил глава отечественной дипломатии Сергей Лавров в вышедшем 4 апреля интервью изданию «Аргументы и факты».

Иван Шилов ИА REGNUM
Россия

«Евросоюз «потерял» Россию. Но он сам в этом виноват», — подчеркнул министр иностранных дел. Лавров указал: если европейцы откажутся от антироссийского курса, то Москва рассмотрит их предложения и примет решения — исходя из тех приоритетов, которые прописаны в утвержденной президентом Владимиром Путиным новой Концепции. Глава МИД указал, что новые принципы внешней политики будут основой географии его поездок. Как ранее отмечало ИА REGNUM, в документе взаимодействие с Китаем и Индией указано в качестве приоритета, а США и их сателлиты упомянуты предпоследними, перед Антарктидой.

Забыли обо всём, кроме Запада

Новая Концепция внешней политики стала итогом закономерной эволюции всех предыдущих документов — 1993, 2000, 2008, 2013 и 2016 годов. Эволюцией от попытки встроиться в чужой конструкт до стремления создать свой собственный.

Все время начиная с распада Советского Союза Россия, по сути, рассматривала себя как часть западной цивилизации. После того как Москва отказалась от претензий на статус альтернативного Западу цивилизационного центра (каковым и был СССР), российская дипломатия и внешняя политика были направлены на то, чтобы реинтегрировать страну в западный мир. Неудивительно, что она была западоцентрична.

«Был большой крен в сторону усиления сотрудничества с Западом — особенно в ельцинские времена. Доходило до того, что теме развития сотрудничества со странами Ближнего Востока, Африки, Латинской Америки в, казалось бы, таких всеобъемлющих документах уделялось всего лишь несколько абзацев. И ранее такой крен никого не удивлял», — поясняет агентству REGNUM член Российского совета по международным делам (РСМД), политолог-международник Елена Супонина.

Почему не сработал двухвекторный подход

К концу 90-х годов — началу 2000-х годов российские элиты осознали, что встроиться в существующие западные конструкты на равных условиях, а не как младший партнер Вашингтона — не получится.

Подход России изменился на двухвекторный. С одной стороны, Москва предлагала Западу различные универсальные концепции сосуществования в рамках единого не столько европейского, сколько евразийского пространства (проект системы коллективной безопасности от Лиссабона до Владивостока, экономической интеграции между Европейским и Евразийским союзами). С другой — сначала просила, а потом требовала уважать свои интересы хотя бы на постсоветском пространстве.

После февраля 2022 года, однако, этот двухвекторный подход потерял свою эффективность. США и ЕС начали гибридную войну против России на Украине и запустили процесс вытеснения России как из внутризападных (тех, куда Россия за эти 30 лет смогла войти — в частности, ОБСЕ), так и из международных конструктов. И новая российская Концепция внешней политики претерпела кардинальные изменения. В отношении места России, ее идеологии и иерархии внешних стран.

«Мировое сообщество» вынесли за скобки

«Но концепция позиционирует Россию не просто как независимый центр силы в многополярном мире, а как независимую цивилизацию, чьей основой является исторический Русский мир, — сказал ИА REGNUM замдиректора Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ ВШЭ Дмитрий Суслов.Позиционируя нашу страну как независимую цивилизацию, авторы Концепции дают понять, что РФ не будет ни к кому присоединяться. Она не будет пытаться выстроить «большую Европу» или еще что-либо, не будет частью другой цивилизации».

Михаил Метцель/ТАСС
Заместитель директора Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ ВШЭ Дмитрий Суслов

«Впервые более определенно ставится цель защиты интересов россиян за рубежом (раньше об этом говорилось походя). Во главу угла ставится защита экономических интересов России, российских граждан и тех русскоязычных, которые тяготеют к России», — отмечает Супонина.

У страны-цивилизации должна быть идеология, причем направленная не только вовнутрь, но и вовне, — и этот момент в доктрине тоже отражен.

«Документ этот не только… практический, но и идеологический. К идеологическому наполнению зачастую относятся с лёгкой долей недоумения, однако в условиях, когда и мировая политика, и экономика в значительной степени обуславливаются чисто идеологическими установками и максимами, это было неизбежно. И для стратегического документа, которым является Концепция, — это благо», — отмечает член Совета по внешней и оборонной политике Илья Фабричников на сайте журнала «Россия в глобальной политике».

Часть такой идеологии — четкий антизападный курс. «В новой концепции впервые звучит тезис о том, что приходит конец американской гегемонии и что Россия будет способствовать более быстрому приближению этого конца. Никогда ранее так жестко этот вопрос не ставился», — отмечает Супонина.

Анна Исакова/пресс-служба Госдумы РФ/ТАСС
Советник директора Российского института стратегических исследований Елена Супонина

Причем этот курс позиционируется не через призму реваншизма или даже защиты сугубо российских интересов, а через разделяемую многими странами Глобального Юга идею антиколониализма. Россия представляет свою борьбу с Западом как часть глобальной борьбы развивающихся стран против новых форм политической и экономической зависимости

В рамках этой идеологии больше нет места какому-то общему мировому сообществу, с едиными целями и видением мира. «Из Концепции в принципе исчезли глобальные задачи, к решению которых нужно подходить сообща, всем мировым сообществом. Пропало и само мировое сообщество, оно как бы вынесено за скобки. Вместо него теперь региональные государства-лидеры», — отмечает Фабричников.

Два разных Запада

В соответствии со своей новой ролью и идеологией Москва перестраивает свои приоритеты в дипломатии. «Концепция строится на разрыве отношений с Западом и попытке обратить свои взгляды на восток и юго-восток, — отмечает Супонина. — Фактически говорится о том, что России надо возвращать свое присутствие в ближневосточных, африканских, латиноамериканских странах.

Возвращать то влияние, которое было утрачено после развала СССР».

Этим и продиктована иерархия приоритетов: на первом месте окружение России, на втором — Арктика, далее Китай и Индия, Юго-Восточная Азия, исламский мир, Африка, Латинская Америка, и только на самых последних местах Запад, указывает Суслов.

«Причем важным моментом стало разделение Запада, который мы сейчас называем коллективным — на англосаксов и континентальных европейцев, — отмечает эксперт. — Исходя из концепции, Россия не оставляет потенциальной надежды в отдаленном будущем выстроить более конструктивные отношения с континентальными странами Западной Европы. Но после того, как там к власти придут новые элиты, пересмотрят свою политику, осознают губительность своего нынешнего курса и будут играть более независимую роль в мировых делах. Амбиции же в отношении англосаксонских стран гораздо более умеренные».

Иван Шилов ИА REGNUM
Европа

Ирония в том, что у Европы появится шанс на пересмотр губительного курса только в том случае, если европейские элиты тоже осознают себя регионом-цивилизацией. Со своими собственными ценностями, и внешнеполитическими приоритетами, отличными от американцев, — о чем, собственно, прямо заявил глава МИД Лавров. Вряд ли это переосмысление произойдет в ближайшее время, но Москва и не торопится.

Самостоятельная страна-цивилизация, в отличие от стремящегося втиснуться в Запад государства, вполне может подождать — благо ей есть чем заняться на других направлениях. «Большая часть человечества заинтересована в конструктивных отношениях с Россией и укреплении ее позиций на международной арене в качестве влиятельной мировой державы», — говорится в Концепции внешней политики.