Какой будет внешняя политика президента Десантиса? — Responsible Statecraft

После своей убедительной победы над кандидатом от Демократической партии Чарли Кристом на выборах губернатора американского штата Флорида одним из главных соперников Дональда Трампа за лидерство в Республиканской партии стал Рон Десантис.

В то время как Десантис наиболее известен в стране своими громкими шагами по части коронавируса и культурных войн, за годы работы в Конгрессе и даже во время его пребывания на посту губернатора у него сложились определенные подходы во внешней политике, которые заслуживают более пристального внимания. Если он будет добиваться выдвижения кандидатом в президенты от Республиканской партии, о чём сейчас говорят многие, избиратели должны знать о том внешнеполитическом мировоззрении, которое он привносит с собой, пишет Дэниел Ларисон в статье, вышедшей 21 ноября в Responsible Statecraft.

Прежде чем покинуть палату представителей и переехать в Таллахасси, Десантис зарекомендовал себя как ярый критик внешней политики администрации Барака Обамы, когда он активно критиковал дипломатическое сближение США с Ираном и Кубой: его три срока на посту члена палаты представителей совпали с основными инициативами Обамы по переговорам о ядерной сделке с Ираном и восстановлению нормальных отношений с Кубой, и, как и остальные члены его партии, Десантис был враждебен обеим политикам.

Жесткая позиция, которую Десантис занял по вопросам, касающимся Ирана, Кубы и Венесуэлы, неудивительна, учитывая политику Флориды, и она тесно сблизила его с ястребиным сенатором от Флориды Марко Рубио и коллегой — ветераном войны в Ираке сенатором Томом Коттоном из Арканзаса.

Во время первоначальных дебатов по Совместному всеобъемлющему плану действий (СВПД) Десантис был одним из первых и ярых противников соглашения с Ираном. Вместе с Томом Коттоном он стал соавтором статьи в журнале Time от июля 2015 года, в которой изложил обычные возражения ястребов против сделки. Как и большинство критиков соглашения, они исказили его суть и преувеличили выгоды, которые Иран получит от ослабления санкций. В статье много возмущения и мало предложений серьезной альтернативы дипломатии для решения проблемы ядерной программы Исламской Республики.

Десантис и Коттон также раздули довольно активно стали раздувать угрозу, которую якобы представляет собой Иран.

В дополнение к статье Десантис опубликовал заявления и много раз выступал в зале палаты представителей, осуждая любое соглашение с Ираном, которое позволило бы Тегерану сохранить какую-либо часть своей ядерной программы. Он продолжал протестовать против этого после того, как соглашение было реализовано. При Трампе Десантис с энтузиазмом поддерживал выход США из СВПД, а также введение дополнительных санкций против Исламской Республики. Что касается решения отказаться от ядерной сделки, он сказал, что Трамп «поступил правильно».

Выходя за рамки заявленных целей администрации Трампа по возобновлению санкций, Десантис предположил, что иранское правительство может быть свергнуто за счет усиления внешнего давления. Свое представление о том, как может произойти смена режима, он обрисовал в эфире Fox News.

Судя по его прежним заявлениям и шагам, разумно предположить, что если бы Десантис был избран президентом, он не был бы заинтересован вообще в каких-либо переговорах с Ираном, а вместо этого искал бы способы дестабилизировать и свергнуть там правительство.

К тому времени, когда Конгресс со ссылкой на свои военные полномочия задался вопросом о том, почему США участвуют в войне против Йемена в коалиции, возглавляемой Саудовской Аравией, Десантис уже покинул палату представителей, однако пока он был там, он был надежным голосом против любых ограничений на поставки американского оружия в Саудовскую Аравию. Например, он голосовал против поправки 2016 года, которая запрещала бы передачу кассетных боеприпасов саудовцам. Голосование по этой поправке не было строго по партийной линии. За ограничение видов оружия, передаваемых в Саудовскую Аравию после того, как война продолжалась в течение года, проголосовали 40 республиканцев, однако Десантис придерживался мнения большинства своей партии в этом вопросе.

Что касается других вопросов, Десантис был сторонником ранних воинственных решений Трампа. Он высоко оценил решение Трампа оказать военную помощь Киеву и отдать приказ об атаках на сирийские правительственные объекты. Когда советником по национальной безопасности назначили Джона Болтона, Десантис похвалил его выбор: «Джон Болтон — это очень сильный голос, очень ясное мышление». Пока непонятно, кто будет консультировать Десантиса по вопросам внешней политики, но его положительное отношение к Болтону дает некоторое представление о том, какие люди, вероятно, будут его окружать.

Когда дело дошло до попытки Трампа вести переговоры с Северной Кореей, Десантис выразил поддержку действиям Трампа, но представил это как доказательство успеха «давления» на Пхеньян. Как и многие другие избранные в то время республиканцы, он хотел представить переговоры как подтверждение жесткой тактики давления. В июне 2018 года Десантис сравнил отношение Трампа к Северной Корее с отношением Рейгана к Советам и подчеркнул, что это была «кампания давления полного спектра». Он ясно дал понять, что если бы было соглашение с Северной Кореей, оно должно было бы сильно отличаться от ядерной сделки с Ираном, и сказал, что «это должна быть предварительная проверка денуклеаризации».

Короче говоря, Десантис был согласен с готовностью Трампа вести переговоры с Северной Кореей только потому, что он думал, что это приведет к радикальным уступкам со стороны КНДР, прежде чем США хоть как-то ослабят санкционное давление. Стоит отметить, что именно такой максималистский подход ни к чему не привел и впоследствии свернул переговоры.

Еще одной излюбленной мишенью Десантиса стало правительство Венесуэлы. Как у губернатора у него было меньше возможностей занимать позиции по вопросам внешней политики, но тем не менее он с самого начала активно поддерживал политику администрации Трампа в отношении Каракаса. Он выступил на совместном выступлении с тогдашним президентом в 2019 году, всего через несколько недель после того, как Трамп признал Хуана Гуайдо временным президентом Венесуэлы и поддержал политику администрации по смене режима.

Губернатор также приветствовал введение «жестких санкций» в отношении Венесуэлы в сообщении на Facebook (организация, деятельность которой запрещена в РФ), в котором он заявил, что поддерживает народ Венесуэлы, который перенес большие трудности из-за тех же санкций. Он быстро отверг любые намеки на смягчение санкций в отношении Венесуэлы, когда администрация Байдена предприняла предварительные шаги для изучения такой возможности.

Когда в начале этого года Густаво Петро был избран первым левым президентом Колумбии, Десантис не удержался от возможности напасть на него и ложно назвал его «наркотеррористом». Губернатор назвал результаты выборов свидетельством проблемы в Западном полушарии с «распространением марксизма и тоталитаризма». Этот идеологический подход к отношениям с Латинской Америкой является чем-то вроде возврата к эпохе Холодной войны. Хотя такая риторика и может понравиться электорату во Флориде, вряд ли она будет хорошо воспринята в более широком регионе.

Несмотря на то, что сейчас самой горячей темой является конфликт на территории бывшей УССР, Десантис мало что мог сказать о нём или политике США в конфликте, но он пытался обвинить Байдена в предполагаемой «слабости» в месяцы, предшествовавшие противостоянию. Вскоре после начала российской спецоперации он раскритиковал президента за вывод войск из Афганистана, который, по мнению губернатора, спровоцировал шаг Москвы.

На фоне прошлых шагов Десантиса нет оснований говорить о том, что он подвергал сомнению ястребиные позиции Республиканской партии, и трудно найти примеры, когда он и Трамп резко расходятся во мнениях по какой-либо важной политике. В качестве президента Трамп обычно управлял таким образом, чтобы обычный ястреб, такой как Десантис, мог легко поддержать его, а в свою очередь Десантис был надежным сторонником повестки дня Трампа, когда он был в Конгрессе и с тех пор, как стал губернатором.