Хаас и Киссинджер предлагают укрепить в России агентуру влияния США?

Прошедший форум в Давосе с нашумевшим на нем выступлением Генри Киссинджера, которого ряд экспертов, причем весьма квалифицированных, именуют «Кощеем Бессмертным» американской геополитики, обнаружил некие новые тенденции в планах и действиях «коллективного Запада». Как минимум следует констатировать начало внутри западных элит, особенно концептуальных, дискуссии о путях движения в будущее. Как максимум — такое движение уже началось. И в обоих случаях надо насторожиться.

Киссинджер предложил участникам, вряд ли открытым к подобным идеям, «не загонять Россию в угол, потому что это окончательно оттолкнет ее в объятия Китая». Он считает, что «стороны должны быть привлечены к мирным переговорам в течение следующих двух месяцев». Иначе возрастает риск ситуации «полного разрыва Россией связей с Европой и поиска постоянного союза в другом месте». Именно в этом контексте прозвучала тема «нейтралитета Украины», в роли «моста между Россией и Европой». Поэтому «Запад должен отказаться от попыток добиться военного поражения России на Украине, а последней стоит пойти на территориальные уступки». Ибо «уже сейчас противостояние превращается для Запада в войну против России, а не в войну за свободу Украины».

Даже невооруженным глазом видно, что все это вызвало едва ли не «бунт на корабле». Особенно в Киеве, Варшаве и Лондоне; в ход пошли эпитеты о «давосских паникерах» и о том, что как раз через пару месяцев у ВСУ появится западное Wunderwaffe, и они покажут «этим русским», где раки зимуют! Примерно о том же, только со своей колокольни, где с энтузиазмом обсуждают «обнадеживающие» эпидемические перспективы оспы обезьян, рассудили и «толкачи» «зелено-ковидного» угара. Вот это все у нас, кого это касается, и кто считает себя «пострадавшим» от разрыва с Западом, увидели — и обрадовались шансу на выход из этого клинча, главным образом, в корпоративных и собственных интересах. Куда менее популярна мысль, что выступление Киссинджера, ввиду произведенного резонанса, лишь доказывает, что «гора» Давоса предсказуемо родила мышь.

Почему? Давайте рассуждать, ибо выступление этого «туза» нельзя считать «внесистемным эксцессом» ввиду ряда факторов. Первый: Киссинджер не просто глубоко системный политический интеллектуал, но и один из создателей определенной модели самой концептуальной системности. В ее рамках развивается вся теневая мысль США и коллективного Запада, а также функционируют ее соответствующие институты, в частности, триада с участием альянса Chatham House (лондонского Королевского института) с Советом по международным отношениям (CFR), американо-европейского Бильдерберга и Трехсторонней комиссии с ее дополнением западных элит азиатскими.

Второй фактор — постепенное изменение расстановки внутренних сил в США. Демократический блицкриг, опрокинувший Дональда Трампа, многие поспешили связать с наступлением по сути однопартийной «демократуры», а затем, под воздействием провалов администрации Джо Байдена, начался откат, который ныне оформляется в преддверии возврата на олимп республиканцев на ближайших промежуточных выборах. В-третьих, и это особенно примечательно. С началом российской военной операции на Украине изнутри мировых элит в информационную сферу поступила признательная констатация, что 24 февраля мир проснулся в новой эпохе, которая надолго.

Именно поэтому в центре внимания Давоса оказалась не «великая перезагрузка» его архитектора Клауса Шваба, а именно выступление Киссинджера. По сути это есть понимание, что повестка, заданная «зеленой» тематикой и ковидом, рухнула. И на смену ей явился феномен деглобализации, связанный с формированием российско-китайской проектной альтернативы глобализму. Ослабить этот тренд Западу очень хочется. Хотя бы для того, чтобы отступить в порядке и сохранить часть своих «завоеваний», взяв паузу, выждав и перейдя затем к новому наступлению. У Киссинджера имеется план, как это сделать, но его в ужас приводит падение интеллектуального уровня преемниЧков по части стратегического планирования.

Между строк того, о чем он говорил, сквозит предостережение не нарываться на выход России из всех международных институтов, включая ту же ВОЗ, после чего реальность влияния этого «глобального минздрава» обнулится и если вообще останется, то лишь на бумаге. А мосты с Россией будут сожжены. В-четвертых, в русло этой линии ощутимо встраивается перегруппировка внутри НАТО. С одной стороны, главным сюжетом XXI века становится столкновение США с Китаем; с другой, Запад перепуган укрепляющимся альянсом Москвы и Пекина, пытаясь его если не остановить, то затормозить. Поэтому на российском направлении и осуществляется политика качелей, которая проявляет себя в виде игры в «доброго и злого следователя». Ко вторым в ней относятся демократы, а роль первых на контрасте с ними примеряют на себя республиканцы.

Отсюда и «тезисы Киссинджера», и, забегая вперед, не только его. Расчет сомнительной «доброты» этого «патриарха» строится в том числе на интересах пятой колонны, пытающейся сохранить в российской политике прозападный статус-кво или хотя бы отдельные его элементы. В-пятых, наконец, в рамках означенной перегруппировки роль куратора европейского направления и координатора фронды Европейского союза против России отводится Великобритании, предусмотрительно выведенной несколько лет назад из рядов ЕС в положение фактически над ним.

США же переносят свои усилия в АТР, точнее, в искусственный конструкт ИТР — «Индо-Тихоокеанский регион», что очень наглядно продемонстрировано итогами поездки Байдена в Южную Корею и Японию. Здесь следует обратить внимание и на нюанс неоднозначности американо-британских отношений; если Лондоном новая роль воспринята с энтузиазмом как возможность вернуться и встать вровень с США, то в Вашингтоне не будут против того, чтобы имперский геополитический пыл их извечного спарринг-партнера подвергся дозированному охлаждению. Надежды на это связываются с Москвой; расчет строится на том, чтобы «одним выстрелом убить двух зайцев» — «обломать» спесивых англичан, показав им, «кто из who» в глобальных раскладах, и одновременно просунуть «черного кота» между Россией и Китаем.

Путь к этому, считают в прагматически мыслящей части американских элит, которая более-менее свободна от балласта тупикового наследия либерального идеализма, пролегает через «приземление» (в смысле, физиономией об асфальт) наиболее оголтелых, хотя и воспитанных собственными руками «борцов с российской угрозой». С передачей Лондону ответственности за эти провалы. И со стрижкой купонов строго в собственный карман.

Что все это означает в практической плоскости? На наш взгляд, три вещи. Первая: эскалация Британией «планки» противостояния с Россией на украинском «фронте». Ни поляки, ни тем более прибалты не в состоянии уловить англосаксонскую рокировку, и полученная Зеленским команда прямолинейной ориентации на Лондон и связанный с ним Тель-Авив начинает приносить плоды; строители мифологической «Речи Посполитой» уже воспринимаются не столько американскими, сколько британскими марионетками.

Дополнительным аргументом на эту чашу весов стало получение родителями «зе-фюрера» израильского гражданства вкупе с нехилой собственностью, соответствующей «матбазой» и охраной, что от украинского населения и личного состава ВСУ попросту скрыли. Эквивалентом «физиономией об асфальт» здесь станет итоговое подтверждение линии Керзона (как говорил по этому поводу в Ялте И. В. Сталин Уинстону Черчиллю, который эту линию поставил под сомнение, «своих лордов нужно уважать»).

Остается напомнить, что за пределами территории НАТО не действует 5-я статья Вашингтонского договора; проблемы с ней возникнут и в том случае, если обуреваемая мечтой о «восточных кресах» шпана, замахнувшаяся на сомнительные «лавры» Пилсудского, сунется в Белоруссию, легализовав вступление в Большую игру Александра Лукашенко. Вторая вещь: на этом фоне Вашингтон вовсю занимается эскалацией противостояния с Китаем на Дальнем Востоке вокруг Тайваня, откровенно провоцируя Пекин «танцами» на «красной линии», пересечением которой и, следовательно, casus belli станет «признание» сепаратистского островного режима. Некоторые инсайдерские источники уточняют, что упомянутый вояж Байдена на днях как раз и был посвящен этой теме, конкретно, трем вопросам:

На фоне прогнозируемого британо-польского фиаско в Европе США хотят выглядеть на азиатско-тихоокеанском театре военных действий (ТВД) «все в белом» и «на коне». Третья вещь: игрища, в которые Вашингтон, пока на уровне дипломатии, втягивается в Центральной Азии, для чего используются межэтнические трещины в Афганистане, а также амбиции некоторых постсоветских среднеазиатских режимов, которые с подачи США принялись помогать этническим «землякам», окопавшимся в Панджшере. Как раз на пути потенциальных обходных сухопутных транзитов Китая из пакистанского Гвадара через афганский Бадахшан (соседствующий с таджикским Горным Бадахшаном) в собственный Синьцзян и далее в центральную и восточную части страны.

Тоньше всех эти новые веяния в «генеральной линии» вашингтонского «обкома» чувствуют именно постсоветские лидеры, поэтому на недавнем юбилейном саммите ОДКБ было столько разговоров о перспективах и угрозах «дестабилизации» Афганистана. Правда, здесь англосаксы, похоже, играют на две руки; импульсы к внутреннему афганскому обострению идут с известной линии Дюранда (пакистано-афганской границы), но далеко не факт, что Лондон и Вашингтон преследуют здесь абсолютно одинаковые цели. Китаю эти игры вредят даже не столько реанимацией темы «Восточного Туркестана» (ситуация в Синьцзяне стабильно укрепляется), сколько с точки зрения планов «Пояса и пути», угрожающих длительной пробуксовкой проектов как «гвадарского» трубопровода, так и железнодорожного маршрута через Таджикистан в Узбекистан. Отметим: как и в Южной Корее, только более драматично, сменилась власть и в Пакистане, ключевой стране региона с точки зрения подходов к Афганистану.

Поскольку эти тенденции укладываются в то, о чем говорил Киссинджер, то это не случайность, а строгий расчет. Ибо, повторим, «художественной самодеятельностью» этот старый «системщик» американской внешней политики никогда не занимался. Даже когда в интересах определенных кругов «брал на понты» и запугивал Ричарда Никсона, подталкивая того на выход из президентского кресла еще до обреченного на неудачу голосования по импичменту.

Представляется, что поднявшее шум по поводу давосского бенефиса экспертное сообщество так возбудилось потому, что откровенно проспало другие сигналы, выразителем которых Киссинджер и является. Незадолго до этого в СМИ с говорящим названием Project Syndicate («Проект Синдикат», по одноименной книжке американского исследователя Николаса Хаггера) вышла статья президента CFR Ричарда Хааса, в прошлом шефа отдела политического планирования Госдепа, советника госсекретаря Колина Пауэлла времен пробирки с порошком и второй иракской войны. Называется «Возможна ли дипломатия между Россией и Западом? Запад должен держать открытой возможность дипломатических отношений с Россией».

Взяв «затравкой» недавний обмен Константина Ярошенко на бывшего морпеха из США, Хаас обращает внимание, что для российско-американского взаимодействия существует пространство, несмотря на Украину, в других нишах. И призывает эти ниши использовать. Сравнить этот тезис с давосским выступлением Киссинджера — и в глаза просто бросается сходство стилистики; последний предлагает тандему Байден — Блинкен перестать ставить проблему Тайваня в центр китайско-американских отношений, чтобы избежать неконтролируемой эскалации противоречий.

К этому тезису, зафиксировав его, еще вернемся. А пока обратим внимание на следующее. Хаас призывает оставить мысли о примирении Москвы и Киева, ибо цели обеих сторон он считает максимальными — идти до конца. И предлагает на фоне закручивающейся спирали военного противостояния протаскивать те пункты мировой, она же американская, повестки, которые выгодны Западу. Например, «ограничение ядерного и ракетного потенциала Ирана и КНДР, а также успех глобальных усилий по ограничению выбросов, вызывающих изменение климата».

О чем это говорит? Во-первых, США пытаются переиграть Москву, добившись от нее уступок в вопросах, которые укрепляют глобализм, с помощью психологических приемов. Давайте называть вещи своими именами. У России нет заинтересованности в «зеленых» вопросах. Если, конечно, не отождествлять с национальными интересами некоторые шкурные устремления компрадорской части либерального климатического лобби. Еще меньше Москве нужно «прессовать» Тегеран, своего союзника в Сирии, служащего региональным противовесом Израилю и Турции, в том числе в Закавказье. Или Пхеньян, ракетно-ядерный потенциал которого объективно, вне зависимости от того, встроен он или нет в общую систему обороны, укрепляет, а не подрывает ядерную безопасность Китая и восточных рубежей России. («Лакмус»: кто-нибудь поспорит с тем, что с приобретением ядерного статуса ответственность внешней политики КНДР существенно возросла?)

Иначе говоря, то, «почем» Хаас хочет «продать» России «успокоение» США в отношении военной операции на Украине, — это отказ от поддержки фактически общих союзников с Китаем, причем на траектории неуклонного роста международной и региональной напряженности. Так? Во-вторых, в дополнение к этому косвенному антикитайскому заходу Хаас «предлагает» и прямой, при этом оговариваясь «по Фрейду». Следим за словами. «Расстановку приоритетов и ограничение целей в Украине», «отказ от разговоров о смене режима в Москве» и о «трибуналах по военным преступлениям», а также от передачи ВСУ координат «российских генералов и кораблей» он предлагает обменять… На что? На возобновление «частных встреч между высокопоставленными гражданскими и военными чиновниками Запада и России».

Верх цинизма здесь в том, что мы очень хорошо знаем — и по 90-м годам, и по последующим примерам — что результатом таких «частных встреч» становится сдача чиновниками национальных интересов. Наша страна начинает выздоравливать, а ее элита — национализируется. Но издержек, как и скрытого противодействия отечественным центрам принятия решений, в чиновном аппарате еще много, чего греха таить. Как и недовольных происходящим. Поскольку при нынешних трендах они обречены на количественное уменьшение, американские «доброхоты», получается, делают заявку на остановку в нашей стране здоровых тенденций и организацию из «нездоровых» своеобразного «подполья». С одной стороны, это прямой подкоп под наш суверенитет. С другой — под отношения с Китаем, приоритет которых перед западным направлением, давайте прямо, служит в известной мере гарантией от перерождения функционеров хотя бы по причине отсутствия коррупционной составляющей. Не говоря уж о политической и — да-да! — идеологической стороне вопроса.

Российскую военную силу «прагматические» круги в Вашингтоне хотят разменять на собственную мягкую. И удушить порыв к подлинной независимости нашей страны в объятиях «частных встреч». Украина, по этой логике, должна победить и вернуть себе и Крым, и Донбасс, но не по Жозепу Боррелю и Олафу Шольцу, силой оружия, которой, как понимают в CFR, у Киева нет и никогда не будет. А в обход, эксплуатируя низменные инстинкты продажной части российского истеблишмента, по сути, повторив проект «перестройки». Не нужно обладать семью пядями во лбу, чтобы увидеть: на этих же позициях стоит и Киссинджер, еще раз, прямо озабоченный, не скрывающий этого, перспективой разрыва России с Западом и ее сближения с Китаем. Так что Киссинджер не случайно так «мягко стелет». В Вашингтоне уже решено, что спать будет очень «жестко», иначе бы не поступало подобных предложений, особенно из таких «авторитетных» адресов.

Клюнем? Или, не наступая в очередной раз на старые грабли, сделаем надлежащие выводы из прошлых неудач?