Повторят ли США грузинский провал на Украине? — The Hill

После онлайн-встречи президентов Джо Байдена и Владимира Путина вновь обсуждается фундаментальный вопрос: станет ли Украина частью коллективного Запада или вернется под контроль России, где она была на протяжении веков? Этот вопрос привел к войне на Украине, и он же угрожает привести Соединенные Штаты и Россию к прямому конфликту.

Ответ к настоящему времени должен быть ясен: ни один из сценариев не работает. Политические и социальные разногласия внутри Украины слишком глубоки и давнишни, чтобы членство в каком-либо геополитическом блоке было реалистичным, если не произойдет значительного изменения ее границ. Но многие из ведущих действующих лиц этой разворачивающейся драмы еще не осознали, что никто из них не может одержать верх.

Украинские националисты, сосредоточенные в западных регионах страны, показали, что они скорее будут бороться, чем подчинятся власти Москвы. Восточные регионы Украины, в основном культурно и лингвистически русские, продемонстрировали, что они будут бороться, но не позволят антироссийским элементам на западе страны втянуть их в НАТО. Ни одна из сторон не может победить другую на поле боя.

Со своей стороны, Россия ясно дала понять, что скорее вступит в войну, чем позволит Украине стать либо официальным членом НАТО, либо «непотопляемым авианосцем США», развернутым на периферии России. Около 100 000 хорошо вооруженных российских военнослужащих, которые в настоящее время находятся вблизи границ Украины, ставят восклицательный знак в связи с обеспокоенностью Москвы тем, что военное партнерство между США и Украиной может вырасти до тревожного уровня, если Россия не начнет действовать в ближайшее время.

На контрасте Соединенные Штаты оправданно не выражают охоты воевать с Россией из-за Украины. Мы продемонстрировали это нежелание в 2014 году, когда решили ввести санкции, а не бороться с Россией после того, как она аннексировала Крым и тайно направила солдат в Донбасс Украины. Опасность эскалации войны с Россией, обладающей ядерным оружием, которая имела бы явные преимущества перед Соединенными Штатами в обычном конфликте, ведущемся так близко к российской территории, делает этот вариант неприемлемым. Притворяться иначе, заявляя о нашей «железной поддержке» Украины, — это не более чем блеф, о котором мы должны молиться, чтобы ни Киев, ни Москва не решили его проверить.

Каков же тогда реальный исход для Украины, если ни один из соперников в перетягивании каната за ее судьбу не сможет одержать верх, а Россия не желает бездействовать, пока американские военные медленно открывают там лавочку? Одна возможность особенно нежелательна, но слишком вероятна: кровавый раздел по линии Восточной и Западной Германии [красноречивая опечатка в оригинале. Автор очевидно имел в виду не Германию, а Украину — прим. К. А.]. Это будет иметь серьезные последствия для украинцев, для региональной и глобальной стабильности, а также для способности Вашингтона сосредоточить свое внимание и ресурсы на Китае, нашем самом большом геополитическом вызове.

Но более приемлемые результаты, в принципе, достижимы — такие как формальный нейтралитет Украины в соответствии с Австрийским государственным договором, который президент Эйзенхауэр заключил в 1955 году, чтобы избавить эту страну от советской армии. Обладая умелой государственной мудростью, Байден должен иметь возможность предотвратить катастрофу и пойти на компромисс наУкраине.

На его пути стоит множество препятствий. Путин сигнализирует о растущей решимости сорвать украинский союз с Западом, даже если это потребует применения силы и приведет к ослаблению санкций США и Европы. Он требует гарантий того, что американский военный зонтик не остановится на Украине. Президент Украины Зеленский, с другой стороны, отошел от соглашения об урегулировании «Минск II», заключенного при посредничестве Франции и Германии, и вместо этого поставил свои фишки на военную поддержку США, чтобы укрепить свои связи с Кремлем. Как минимум он потребует гарантий того, что Украина не будет находиться под постоянной угрозой нападения России.

Но если он хочет пойти на компромисс, то самая большая проблема Байдена будет в Вашингтоне, а не за границей. Знатоки внешней политики Америки слишком хорошо усвоили уроки Мюнхена 1939 года, когда умиротворение разожгло аппетит Адольфа Гитлера к завоеваниям. Но они забыли уроки Первой мировой войны, когда запутанные союзнические обязательства и зловещий цикл военных мобилизаций скорее подстегнули, чем предотвратили войну.

Вашингтон попал в эту ловушку в Грузии в 2008 году. Обеспокоенные перспективой российских военных нападений, Соединенные Штаты усилили подготовку и оснащение грузинских военных, выразили нашу поддержку в серии встреч на высоком уровне с руководством Грузии, объявили, что Грузия когда-нибудь вступит в НАТО, и предостерегли Россию от нападения. Как и в случае с Украиной сегодня, мы ожидали, что эти меры будут сдерживать Москву. Но они произвели противоположный эффект. Россия встревожилась перспективой членства Грузии в НАТО, а Тбилиси благодаря американской поддержке осмелел достаточно, чтобы начать злополучную военную операцию. Результатом стала война, которую Россия решительно выиграла.

Чтобы избежать еще более катастрофического провала на Украине, Байдену придется вступить в борьбу с вашингтонским истеблишментом, которому еще предстоит признать, что однополярный момент Америки закончился, и что мы не можем просто заставить русских смириться с ситуациями, которые, по их мнению, угрожают их жизненно важным интересам. Ему придется убедить скептиков в своей администрации, что наиболее многообещающий путь к безопасности и демократии на Украине лежит не в каком-то иллюзорном будущем членстве в НАТО или Европейском союзе, а в том, чтобы вывести Украину из геополитической битвы, которая разрывает страну на части.

Первое требование государственной мудрости состоит в том, чтобы признать разницу между тем, что жизненно важно и достижимо, и тем, что желательно, но нереально. Жизненно важные интересы Америки на Украине достижимы. Наша надежда на то, что Украина войдет в трансатлантическое сообщество в целости и сохранности, не оправдалась.

Нам не нужно ломать Украину, чтобы спасти ее. Осознание этой реальности может стать для Байдена самой большой проблемой.