Кого считать нарушителями рекламы финансовых услуг?

Федеральная антимонопольная служба (ФАС) решила усилить контроль за рекламой финансовых услуг. Об этом проинформировал ТАСС со ссылкой на сообщение пресс-службы ведомства, ссылающейся на слова замглавы ФАС Карины Таукеновой. По итогам совещания с представителями банковского сообщества Таукенова рассказала, что именно на рекламу финансовых услуг приходится более 18% всех нарушений рекламного законодательства. Причем за последние несколько лет количество обращений и жалоб граждан на недостоверную рекламу банковских услуг не снижается, что и стало поводом для принятия решения об усилении контроля над рынком со стороны ФАС. Как пояснили в пресс-службе регулятора, при отсутствии смягчающих обстоятельств Служба считает возможным назначать нарушителям административные штрафы в размере, который близок к максимальному предусмотренному законом: для юрлиц штраф за нарушение законодательства о рекламе при рапространении кредитной организацией рекламы кредитных услуг или услуг по предоставлению займов составляет от 300 до 800 тыс. рублей. При принятии решения о наложении штрафа за выявленные нарушения ФАС намерена учитывать масштаб рекламной кампании, а также наличие и количество жалоб на рекламу.

Антимонопольному ведомству, конечно же, виднее проблема и ее масштабы. Но тем не менее они не ограничиваются лишь рекламой кредитных услуг или услуг по предоставлению займов. На рынке финансовых услуг настолько всё смешалось, что непонятно, как Служба будет бороться с нарушениями, например, в соцсетях или месенджерах, зарегистрированных за рубежом. Вот, например, на днях ТАСС сообщал, что на онлайн-конференции «Противодействие инсайду и манипулированию: в поисках новой парадигмы» первый зампредседателя ЦБ РФ Ксения Юдаева заявляла, что манипулирование рынком ценных бумаг через каналы в соцсетях является серьезным вызовом не только для Банка России, но и для других регуляторов. Дело в том, как следует из слов Юдаевой, сейчас частные инвесторы все больше получают информацию из соцсетей, специальных каналов и других источников. И эта самая информация не всегда надежна. При этом участники рынка, как сказала первый зампред Банка России, «могут не иметь возможности отличить более профессиональную информацию от менее профессиональной».

Судя по тому, что Юдаева подняла тему по регулированию интернет-консультирования, регулятор намерен приструнить, по сути, новый рынок — рынок финансовых консультантов, оказывающих услуги через интернет-пространство. Правда, и здесь, судя по интервью директора департамента противодействия недобросовестным практикам ЦБ РФ Валерия Ляха агентству Прайм, которое было размещено на сайте регулятора в конце июля этого года, онлайн-рынок стал пристанищем не только для реально существующих консультантов, то есть тех, кто, скорее всего, без особого желания, но тем не менее при появлении регуляторных механизмов — будет вынужден согласиться «играть» по новым правилам, но и для мошенников или тех же манипуляторов. Поэтому подобное регулирование с точки зрения защиты инвесторов дело хорошее. Но, допустим, без содействия тех же соцсетей охватит только тех консультантов, которые и без того, опасаясь за свой благопристойный имидж, ответственно подходят к консультированию своих клиентов. В этой связи приведем данные, обнародованные в интервью Валерием Ляхом. Так, по его словам, в первом полугодии было выявлено 729 субъектов с признаками нелегальной деятельности, что почти на 17% больше, чем за такой же период прошлого года. При этом финансовых пирамид выявлено больше в 1,5 раза, нелегальных форекс-дилеров — почти на 70% больше. На фоне высокого уровня доверия к дистанционным услугам, по словам представителя Банка России, многие нелегальные предложения они перевели в онлайн.

Если же речь идет об организации, имеющей хоть какое-то зарегистрированное юрлицо, то очень часто, как отметил представитель ЦБ РФ, местом «прописки» выбирается иностранное государство — от ЮАР до Новой Зеландии. Это, по его словам, делается, чтобы, с одной стороны, показать свою легальность, определенную успешность, а с другой стороны — чтобы правоохранительные органы, Банк России не дотянулись до них оперативно.

И вот тут-то и возникает вопрос, кого считать мошенником? Тех, до кого рука регуляторов может дотянуться, а это, например, те самые консультанты, переживающие, условно говоря, за свой благопристойный имидж, но работающие в интернет-пространстве, в принципе, в силу его существования, как и роста популярности дистанционных услуг, ну и, конечно, в силу отсутствия регулирующих механизмов, что дает определенные выгоды? Или же тех, до кого рука регуляторов не может дотянуться априори, потому что они быстро уничтожают свои цифровые следы или же зарегистрированы в зарубежной юрисдикции. Ведь, как говорится, не пойман — не вор. Ну и как регуляторы намерены бороться с теми, кого не могут поймать?