Россия защищает интересы сербов гораздо лучше, чем президент Сербии
Несколько дней назад Совет Безопасности ООН обсуждал ситуацию в Боснии и Герцеговине. В последние недели и месяцы там резко накалилась ситуация — по вине представителей международного сообщества, т. н. верховных представителей по БиГ. Хотя этот институт, в соответствии со своими полномочиями, должен служить арбитром для справедливой реализации решений, которые остановили кровопролитную войну в этой бывшей югославской республике, на практике он ведёт себя совсем иначе.
Верховные представители обладают компетенциями, невиданными со времен колониальных правителей. Территория Боснии и Герцеговины попала под оккупацию Австро-Венгрии после 1878 года, и до конца Первой мировой войны ею управлял губернатор, назначаемый императором. И вот у такого губернатора более века назад было меньше полномочий, чем у верховного представителя сегодня: он может принимать и отменять законы, назначать и увольнять должностных лиц безо всякого контроля в стране, где его никто не избирал.
В последние десятилетия верховные представители обычно поддерживали в Боснии и Герцеговине только одну из трех сторон. А именно, в то время как сербы хотят сохранения положений Дейтонского соглашения, положившего конец войне в Боснии и Герцеговине и определившего сербское образование, Республику Сербскую, как составную и неотъемлемую часть БиГ, бошняки агрессивно продвигают унитаризацию как ответ на все проблемы. В своих обращениях к международному сообществу они традиционно обвиняют сербскую сторону в дисфункциональности всего государства и предлагают в качестве решения передачу все большего числа полномочий субъектов центральному правительству в Сараево.
Эту сторону обычно поддерживали верховные представители, которые из года в год отменяли полномочия субъектов и передавали их на центральный уровень. В то же время третий народ в стране, хорваты, были лишены избирательных прав в рамках другого образования, Федерации БиГ, в которой они пребывают под политическим доминированием боснийцев — настолько, что на последних выборах они избрали члена боснийской партии на пост хорватского представителя в президиуме Боснии и Герцеговины. Хорваты выступают за реструктуризацию государства в федерацию или конфедерацию из трех субъектов, что означало бы создание третьего, хорватского образования. При этом они проговаривают эту просьбу лишь иногда и очень застенчиво, в основном потому, что у них нет открытой поддержки со стороны их родины Хорватии, которая ориентируется в своих внешнеполитических интересах на страны Запада.
В такой ситуации достаточно даже малейшего безрассудного движения, чтобы накалить обстановку до стадии кипения. Такой шаг спровоцировал предыдущий верховный представитель Валентин Инцко. Не посоветовавшись ни с какой другой стороной, кроме боснийской, он принял так называемый Закон о запрете отрицания геноцида, явно направленный против сербских политиков и общественных деятелей, оспаривающих квалификацию военного преступления в Сребренице как геноцида боснийских мусульман. Инцко принял закон всего за несколько дней до истечения срока своих полномочий, избегая ответственности за последствия. Следствием этого стало прерывание связей между Республикой Сербской и центральными учреждениями в Сараево.
А затем настала очередь избрания нового верховного представителя. Западные посольства в Сараево решили назначить на эту должность немецкого политика Кристиана Шмидта, протеже Ангелы Меркель, которая также является покровителем нескольких авторитарных балканских режимов, в которых процветает коррупция и преступность, включая режим Александра Вучича в Сербии. Дополнительная проблема со Шмидтом заключается в том, что верховный представитель впервые был назначен без согласия Совета безопасности ООН —
Россия стала жестко возражать против такого решения. Республика Сербская отказалась сотрудничать с назначенным таким образом верховным представителем, считая его нелегитимным. Стало ясно, что назначение Шмидта является системной атакой на власть и самобытность сербского образования, и что его задача заключается в дальнейшей унитаризации государства. Последовало давление и обвинения. Республика Сербская призвала БиГ вернуться в рамки Дейтонского соглашения,
Все с нетерпением ожидали заседания Совета Безопасности: бошняки и их наставники рассчитывали, что ООН осудит сербов как виновников эскалации, а также подтвердит избрание Шмидта.
Благодаря Российской Федерации решение оказалось совершенно другим.
Постоянный представитель России при ООН Василий Небензя в своем выступлении отметил, что Шмидт не был избран верховным представителем, что его назначение не соответствовало международному праву, и что демонизация сербов как виновников всех проблем в Боснии должна прекратиться.
В качестве компромисса после российской угрозы применить право вето было принято решение принять резолюцию о продлении мандата миротворческой миссии ЕС в БиГ, в которой ни слова не было сказано о верховном представителе. Более того, Шмидту запретили выступать и представлять свой отчет о ситуации в стране. Это был второй раз после 2015 года и российского вето на резолюцию по Сребренице, когда Россия открыто заступилась за сербов в Республике Сербской в Совете Безопасности.
Считаю, что это решение — начало пути к упразднению колониального института верховного представителя, который стал одним из основных генераторов проблем в БиГ. Я также надеюсь, что это конец западной поддержки политики централизации Боснии. Это государство было наиболее функциональным в послевоенные годы, когда, несмотря на послевоенную разруху и взаимное недоверие, образования и народы знали свои компетенции и функционировали в соответствии с ними.
На протяжении многих лет демонстрировалось, что бошняки не могут управлять даже несколькими кантонами в боснийско-хорватской части страны, не говоря уже обо всем государстве со всеми его сложностями и различиями. Централизация не станет решением боснийской проблемы, она только усугубит ее. Решение состоит в том, чтобы передать как можно больше власти субъектам и народам, чтобы они могли управлять собой и развиваться независимо в рамках единой государственной структуры БиГ.
Для того чтобы Организация Объединенных Наций начала это понимать, нужно было вмешательство России.
В очередной раз стало ясно, что Россия защищает сербские национальные интересы намного лучше, чем режим Александра Вучича. Пока драма разворачивалась в ООН, Вучич сбежал в далекую Шотландию. Там, в Глазго, на саммите по проблемам климата, он выступал перед пугающе пустым залом, поскольку во время его выступления делегаты, очевидно, занимались делами поважнее. Вучич прятался в гордых шотландских холмах, которые давно не видели большего труса и большего жулика.
В течение всего кризиса Вучич искренне поддерживал Кристиана Шмидта в качестве нового верховного представителя, хотя сербы в БиГ выступили против него. Он принимал его в Белграде, называл своим другом и даже подписал декларацию на саммите Европейской народной партии в Словении, призывающую все стороны в БиГ сотрудничать с верховным представителем и называющую Республику Сербскую виновной в нынешней ситуации. Тем временем, «в знак доброй воли по отношению к властям Сараево» Вучич приказал освободить боснийского гражданина Эдина Враня, арестованного сербской полицией и подозреваемого в военных преступлениях против сербов в 1993 и 1994 годах.
Не будем забывать, что Вучич сделал все это по приказу Ангелы Меркель, которая выбрала Белград и своего самого преданного последователя и слугу Германии для последнего официального визита перед уходом германского канцлера на пенсию.
Однако Вучич, видимо, забыл, что, в отличие от России, Германия не является постоянным членом Совета Безопасности ООН.
На этот раз Россия крепко стояла на стороне сербского народа и искренне защищала справедливость и международное право. Национальный интерес Сербии во всей этой ситуации заключается не в централизации БиГ, а в сохранении Республики Сербской и возвращении к первоначальному Дейтонскому режиму. Интерес Вучича не имеет ничего общего с национальными интересами Сербии. Его интерес — пользоваться поддержкой Германии и других западных держав, чтобы он мог в Сербии править и грабить, будучи готовым взамен отдать всё, что потребуют — и по Республике Сербской, и по Косово и Метохии, и по Черногории, и по трафику мигрантов через Балканы. Всё для горстки власти.