США должны ответить за свои преступления в Афганистане — Foreign Affairs

Главный обвинитель Международного уголовного суда (МУС) Карим Хан провел на своем посту всего несколько месяцев, но уже провалил важное испытание. В конце сентября Хан объявил о том, что возглавляемый им орган возобновляет расследование военных преступлений и преступлений против человечности, совершенных в Афганистане с 2003 года, однако приоритетное внимание он будет уделять предполагаемым злоупотреблениям со стороны радикального движения «Талибан» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и «Исламского государства Хорасан» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), тогда как «другие аспекты этого расследования», а именно предполагаемые преступления, совершенные Силами национальной безопасности Афганистана, вооруженными силами и Центральным разведывательным управлением США, отойдут на второй план, пишетКелебогиле Звобго в статье, вышедшей 3 ноября в Foreign Affairs.

Для правительства США это, без сомнения, долгожданное событие, по крайней мере, в краткосрочной перспективе. Предшественница Хана Фату Бенсуда стала объектом огромного давления со стороны Вашингтона, требовавшего от Гааги не проводить расследование в отношении американских граждан. Несмотря на это, в марте 2020 года МУС постановил, что расследование может быть продолжено и что оно будет охватывать предполагаемые зверства США.

Такое решение МУС было встречено крайне позитивно со стороны правозащитных групп и с негодованием воспринято в Соединенных Штатах. Администрация президента Дональда Трампа даже ввела дипломатические и экономические санкции в отношении должностных лиц МУС, в том числе Бенсуды, в попытке запугать судей в Гааге. Вскоре после того как судьи МУС постановили дать делу ход, афганское правительство во главе с тогдашним президентом Ашрафом Гани попросило отложить расследование МУС, заявив, что раз предполагаемые преступления расследуются в самой республике, то во вмешательстве со стороны Международного суда нет необходимости. Когда же власть в Кабуле захватил «Талибан» (организация, деятельность которой запрещена в РФ), говорить о каком-либо расследовании стало невозможно, что побудило Хана возобновить расследование, но на этот раз с добровольно взятым на себя ограничением.

Ограничивая собственное расследование, Хан освобождает США от ответственности и лишает афганских жертв этих преступлений какого-либо права на справедливость. Такой шаг со стороны Хана — это не только плохое начало его пребывания в должности главного прокурора, он тем самым также способствует восприятию перекоса в том, как МУС осуществляет отправление правосудия. США, возможно, и рады такому развитию событий сейчас, но утрата МУС своей легитимности международного института не в интересах Вашингтона.

Решение Хана будет иметь последствия далеко за пределами Соединенных Штатов и Афганистана, оно не останется незамеченным для других стран, которые могут стать объектами расследования со стороны гаагского суда. В самом деле, едва ли можно было бы назвать более важный момент для суда и его легитимности. МУС в течение многих лет обвиняли в том, что он является неоколониальным институто, и в поле его внимания попадают прежде всего страны Глобального Юга.

В частности, все предыдущие расследования суда — и большинство его нынешних — проводились в отношении стран Африки, и до сих пор все обвиняемые были африканцами. Нежелание проводить расследование в отношении могущественной страны на Глобальном Севере, такой как США, может обострить эту ситуацию. Хан теперь должен доказать, что у МУС есть сила духа, чтобы проводить сложные расследования против могущественных государств. В противном случае многие станут считать, что МУС — предвзятое и нелегитимное учреждение, то есть полная противоположность тому, каким должен быть суд.

Плохой старт

Еще будучи кандидатом на пост главного прокурора, Хан дал понять, как он видит дальнейшее развитие МУС, заявив, что «работа суда может и должна оставить после себя наследие, которое может вселить доверие в международные институты». Но как могут сообщества, которые стали жертвами серьезных преступлений, по-прежнему быть уверенными в МУС, если он пренебрегает тем, чтобы проводить расследования в отношении определенных сторон?

То, что США в расследовании по Афганистану уделяется второстепенное значение, ставит под сомнение приверженность Хана тому, чтобы добиться справедливости для всех жертв — или, по крайней мере, тому, чтобы попытаться. Информация, собранная в ходе предварительного расследования МУС в Афганистане с 2006 по 2017 год, указывала среди прочего на то, что военнослужащие США использовали «пытки, жестокое обращение, посягательство на человеческое достоинство и изнасилования» во время допросов.

В соответствии с международным правом, такие действия, если они будут доказаны, относятся к военным преступлениям, и было бы ошибкой не расследовать их дальше. Как отметили в правозащитной организации Human Rights Watch, важным соображением при проведении расследования является потребность жертв «в том, чтобы их страдания были публично признаны, чтобы они знали, кто именно виновен в преступлениях против них, чтобы они могли услышать объяснения преступников относительно причин совершения преступлений, а также чтобы они могли увидеть наказание виновных». В настоящее время большинство жертв преступлений США в Афганистане вряд ли когда-либо получат признание, не говоря уже о возмещении.

Перенаправление времени, внимания и усилий от изучения деятельности США в расследовании вредно не только для потерпевших. Такой шаг также создает тревожный прецедент для МУС, миссия которого — «положить конец безнаказанности виновных в самых серьезных преступлениях и тем самым способствовать предотвращению таких преступлений». Прекращение расследования по причинам, не связанным с существом дела, явно несовместимо с такими целями.

Сознательный отказ от борьбы

У Вашингтона были сложные отношения с МУС с момента его основания. Соединенные Штаты участвовали в переговорах, которые привели к созданию суда, но были одной из семи стран, проголосовавших против Римского статута, учредившего МУС в 1998 году. Хотя президент Билл Клинтон в конечном счете и подписал соответствующий документ в 2000 году, статут так и не был отправлен в Сенат США на ратификацию. А в 2002 году президент Джордж Буш — младший «отозвал подпись» договора о МУС и заявил Генеральному секретарю Организации Объединенных Наций, что США вообще не намерены присоединяться к суду. Тогда же США начали военные операции на Ближнем Востоке во имя борьбы с терроризмом.

Несмотря на то, что они не являются членом МУС, США все же могут подпадать под его юрисдикцию при соблюдении определенных условий. Римский статут уполномочивает суд расследовать военные преступления, преступления против человечности, геноцид и преступление агрессии, а также, когда это необходимо, возбуждать уголовное дело, когда государство-член «не желает или не может» сделать это самостоятельно. Римский статут также наделяет МУС юрисдикцией над государствами, не являющимися членами, которые не желают или не могут расследовать и преследовать своих граждан за предполагаемые нарушения на территории государства-члена.

Поскольку Афганистан является членом МУС с 2003 года, предполагаемые преступления США в стране подпадают под юрисдикцию суда. Если бы та или иная администрация США провела подлинное и тщательное расследование поведения американских военных и сотрудников разведки в Афганистане, МУС не имел бы юрисдикции в отношении граждан США, поскольку правительство США проявило бы одновременно «желание и способность». Тем не менее ни одна администрация на этот шаг не пошла.

В 2006 году МУС начал «предварительное расследование» сообщений о совершении военных преступлений и преступлений против человечности, которые были якобы совершены во время войны в Афганистане с 2003 года. Луис Морено Окампо, который в то время был главным прокурором суда, хотел расследовать предполагаемые злоупотребления как со стороны правительственных войск, так и со стороны вооруженных формирований — впервые в истории Международный уголовный суд установил юрисдикцию в отношении военнослужащих США.

По мере того как МУС продолжал свое расследование, Соединенные Штаты сопротивлялись на каждом шагу. Буш был настолько заинтересован в том, чтобы военнослужащие США никогда не подпадали под действие МУС, что его администрация какое-то время осуществляла поставки помощи другим государствам исключительно на том условии, что страны-получатели обязуются не передавать американских граждан в этот суд. Многие из этих «двусторонних соглашений об иммунитете» в конечном счете были отменены, и позже администрация молчаливо поддержала резолюцию Совета Безопасности ООН о передаче расследования обстоятельств геноцида в суданском Дарфуре в МУС. Но Буш последовательно отвергал претензии МУС на то, что суд обладает юрисдикцией надо США.

Администрация Барака Обамы поддерживала МУС дипломатически и финансово, когда он служил интересам США. Например, администрация поддержала резолюцию ООН о передаче расследования в отношении Ливии в МУС после падения «диктатора» Муаммара Каддафи в 2011 году и помогла с арестом и передачей МУС таких обвиняемых, как лидер конголезских вооруженных формирований Боско Нтаганда. Но, как и Буш, президент Обама считал, что членство в МУС (и, следовательно, юрисдикция МУС над американскими военнослужащими) исключено. Что касается Афганистана, Обама признал, что США «пытали некоторых людей», но он считал, что стране нужно «смотреть вперед, а не оглядываться назад». Он похвалил американских военнослужащих за «очень усердную работу по обеспечению безопасности американцев» и утверждал, что им не следует тратить «все свое время на то, чтобы опасаться за свою безопасность».

Президент Дональд Трамп, напротив, прекратил сотрудничество с МУС даже в случаях, которые могли продвигать интересы Соединенных Штатов и их союзников, таких как продолжающееся судебное расследование преступлений в Ливии и Судане. Президент Джо Байден отменил санкции Трампа против Бенсуды и других должностных лиц МУС через несколько месяцев после того, как он вступил в должность, и указал на возобновление интереса США к сотрудничеству с МУС — но только когда дело касалось расследований в отношении других стран. Байден по-прежнему решительно отвергает юрисдикцию МУС над войсками и разведчиками США.

Правосудие для одних

Отказ Хана от расследования по Афганистану особенно удручает защитников международного правосудия, потому что он дает США то, чего они всегда хотели: освобождение от какой-либо серьезной ответственности. Но он не первый прокурор, который выносит подобное решение. Бенсуда, например, решила не проводить расследование предполагаемых военных преступлений, якобы совершенных британскими военнослужащими в Ираке, а также не преследовать виновных в них по закону. МУС сейчас проводит ряд расследований, которые могут пойти по тому же пути, то есть справедливость для слабых и безнаказанность для сильных.

Например, на палестинских территориях в противоправных действиях обвиняются как израильские, так и палестинские силы. В вину Израилю ставят в том числе незаконные поселения, тогда как палестинским силам и движению ХАМАС вменяется незаконное использование ракет. При этом Палестина является членом МУС, а Израиль — нет. Соответственно, Израиль отверг юрисдикцию суда над собой. США также выступают против расследования. Такая позиция Вашингтона одновременно альтруистична и эгоистична — альтруистична, потому что Израиль является давним американским союзником в регионе, эгоистична же она, потому что Вашингтон не хочет создавать прецедент для МУС, когда тот получает юрисдикцию над государствами, не являющимися его членами.

Второе аналогичное расследование проводится в Грузии, где суд расследует предполагаемые военные преступления и преступления против человечности, совершенные во время войны 2008 года. В этом конфликте участвовали грузинские и российские вооруженные силы, а также военные из спорного региона Южной Осетии, который сейчас «оккупирует» Россия. Подобно США и Израилю, Россия отвергает юрисдикцию МУС.

Россия, подписавшая Римский статут, прекратила процесс ратификации вскоре после того, как суд в 2016 году дал добро на проведение расследования в отношении этого конфликта, а также после того, как суд осудил «аннексию» Крыма у Украины. В грузинском расследовании не было заметного прогресса, особенно в отношении России. Прокуратура МУС не назвала имена отдельных подозреваемых, не выдала ордеров на арест или повесток в суд. Точно так же застопорилось расследование и в отношении Крыма. Бенсуда завершила свое предварительное обследование по этому делу в конце 2020 года, но не сделала следующего шага: она не попросила разрешения у судей суда на начало полноценного расследования.

Если МУС продолжит эту тенденцию отказываться от жестких расследований поведения могущественных стран, он рискует «утвердить универсальность в теории, но на практике оправдать Запад, дисциплинируя и осуждая остальных», как заявил Умар Ба в недавней статье для Foreign Affairs. Если такой подход суда подтвердится, МУС может лишиться членов. Бурунди и Филиппины уже отказались от участия в суде, сославшись в качестве оправдания на предубеждения со стороны этого органа. Другие могут последовать их примеру или просто проигнорировать и отказаться сотрудничать с МУС.

Расследование в Афганистане дало МУС шанс начать третье десятилетие своей работы с утверждения — юридически, разумно и убедительно — своей юрисдикции над глобальной сверхдержавой. Между тем для Соединенных Штатов это была бы возможность осмыслить вред, нанесенный 20-летней войной. Те, кто защищает Хана, возможно, сошлются на его прагматизм в предотвращении любой возможности тотальной конфронтации с Соединенными Штатами, если их военнослужащим будут предъявлены обвинения и будут выданы ордера на их арест и передачу в МУС для предания суду.

Но предотвращение такого конфликта противоречит цели суда. Ответственность за преступление — это не добровольное мероприятие. И, как убедительно заявила специалист по международному праву Софи Дюруа, «когда прокурор международного суда, наделенный полномочиями положить конец безнаказанности для всех лиц без каких-либо различий, решает провести одностороннее расследование… в результате создается впечатление, что речь скорее идет о двойных стандартах, чем о прагматизме».

Тем не менее надежда остается. В прошлом, когда дело касалось Соединенных Штатов, МУС полностью изменил свою позицию. Просьба Бенсуды начать полное расследование войны в Афганистане было отклонено в 2019 году, но затем одобрено в 2020 году. Хан также может отменить свое решение — но только если под воздействием критики и давления на его администрацию он начнет пересматривать свои приоритеты и учитывать долгосрочные издержки для международного уголовного правосудия и принципа верховенства права.