Свадьба Романовых — будет ли монархия в России?

Для российских честолюбцев и фетишистов, для «элиты», которая понимает «элитарность» как превосходство над другими людьми, свадьба отпрыска рода Гогенцоллернов-Романовых была ярмаркой тщеславия. Примечательно, как отдельные члены околополитического бомонда вроде Людмилы Нарусовой, Павла Астахова, Натальи Нарочницкой устремились прикоснуться к «святому».

Но в политическом измерении эта свадьба была, конечно, не про прошлое, а про будущее.

Каждый монархист, кому был задан вопрос: станет ли Гоша Гогенцоллерн русским самодержцем, отвечал в стиле «Почему бы и нет». То есть хотят сказать «да», но опасаются показаться смешными или выдать планы — или понимают, что, при всем желании, — не случится.

На самом деле, конечно, у этих и других Романовых нет шансов на правление. Никому в современной российской власти не придёт в голову подвинуться и поделиться капиталами.

Тогда зачем разыгрывать спектакль? У самой консервативной части политического класса есть на то несколько причин.

Во-первых, полезно поддерживать в позитиве тему монархии в информационном и общественном поле. Для капитала, которому нужно передаваться из поколения в поколение, феодализм на самом деле удобнее, чем капитализм: не нужно доказывать свои права в судах, платить налоги. Для несведущих и аполитичных людей чета Гогенцоллернов-Романовых подаётся как просто «любящие друг друга» молодые люди, без претензий на трон и собственность. Оба пункта — ложь, за молодожёнов претензии будут предъявлять пропагандисты монархии вроде Зураба Чавчавадзе и Константина Малофеева.

Во-вторых, семейство германских коллаборационистов будет выгодно оттенять своими абсурдными личностями настоящего русского кандидата в самодержцы, кто бы им ни стал — на фоне их он пройдёт легче, чем без них. Не сегодня, а в будущем: чтобы идею монархии приняли больше россиян, нужно дать работать клерикализации и понизить уровень образования людей — оба процесса активно идут.

В-третьих, нужно вплести часть современной России в реакционные сети европейской аристократии — там доступ к капиталам, «традиционалисты», фашистское подполье, а также элементы терроризма, как, например, «знаменосец Традиции» Сикст-Генрих Бурбон-Пармский, которого Малофеев регулярно привозит в Москву.

На основе сегодняшних ультраправых сетей в Европе и России можно будет построить Священный союз, как в 1815 году по итогам Венского конгресса. Священный союз и двести лет назад был реакционной организацией с резко очерченной клерикально-монархической идеологией, созданной с целью подавления революционных настроений в Европе. В июне 2014 года в Вене, в секретной обстановке, К. Малофеев и А. Дугин действительно провели встречу деятелей ультраправых и монархических кругов Европы. Впоследствии такие встречи проводились ежегодно в подмосковном комплексе «Царьград» К. Малофеева.

Каковы шансы на успех этой транснациональной группы фанатичных клерикалов, монархистов и ультраправых? Для российского общества их идеи сегодня звучат весьма дико. Для большинства российских групп капитала и интересов идея монархии тоже абсурдна: буржуазия в России свергла самодержца ещё в феврале 1917 года. Однако правящему классу, если ему необходимо остаться во власти на десятилетия, игры с монархической идеей вполне выгодны. Идеология консерватизма была заявлена официально именно для консервации власти, остальные «традиционные ценности» — лишь декорации для народа.

Ответа на вопрос, будет ли в России самодержавие — под этим или другим понятием — сегодня не найдётся даже у власти. В большой степени он будет зависеть от экономической ситуации — кризис повысит шансы, и от степени контакта с реальностью у правящего класса.