Почему Вашингтон так усердно навязывает Тайваню войну?

Весьма актуальная тема роста напряженности между двумя берегами Тайваньского пролива в последнее время всё более приобретает трехсторонний характер из-за неприкрытого вмешательства в нее США. Сначала, в августе, Вашингтон провел в АТР серию крупных учений — военно-воздушные Pacific Iron — 21 и военно-морские Large Scale Exercise — 2021. На них США получили ответ не только от Пекина, но и от Москвы. Тогда же, в августе, на севере КНР прошли оперативно-стратегические учения «Запад/Взаимодействие-2021», проведенные совместным командованием России и Китая. В эти дни воинский контингент НОАК участвует в учениях «Запад-2021», которые проходят в европейской части России и Белоруссии. Специально отмечалось, что в ходе этих маневров осуществлялось тестирование совместной информационной системы двух армий, что характерно для союзных отношений. Уже в сентябре США предприняли еще одну провокационную попытку, отправив в Тихий океан общим направлением на Южно-Китайское море очередную АУГ — авианосную ударную группу, возглавляемую авианосцем «Carl Vinson». Тут же, разумеется, по «случайному» совпадению свои учения в арктическом регионе, права на который «качают» США, начал российский Северный флот. Чем, говорят, американское командование немало озадачил, причем не в первый раз.

Отметим: 90% разговоров о возможной «тайваньской» войне в мировых СМИ, большая часть которых контролируется западной олигархией и в ее интересах распространяет дезинформацию, ведется в связи с Китаем и учениями ВВС и ВМС НОАК. Но если посчитать процентное соотношение шагов, на самом деле обостряющих региональную военно-политическую обстановку, то цифра также окажется в районе 90%, но уже «в пользу» США. Американские СМИ любят считать китайские военные самолеты в так называемой «опознавательной зоне ПВО» Тайваня, провозглашенной в одностороннем порядке, вопреки нормам международного права, однако очень скромно комментируют подстрекательские действия во время китайских учений как своего, так и союзных флотов. Например, осуществляемые ими проходы через Тайваньский пролив, провоцирующие на конфликт находящиеся в нем китайские военные корабли не только демонстрацией флага, но и издевательской риторикой в духе «защиты свободы судоходства». Хотя кому неизвестно, что этот демагогический лозунг, впервые появившийся еще в «Четырнадцати пунктах» президента США Вильсона в Первую мировую войну, призван не восстановить справедливость, а прикрыть словесным «фиговым листком» стремление США «зацементировать» собственное морское господство?

Теперь этой неблагоприятной тенденции, чреватой, между прочим, настоящей военной конфронтацией, и не между Китаем и Тайванем, а между США и Китаем, Вашингтон пытается найти некое «концептуальное» основание. Шитое «белыми нитками» в том смысле, что распространяется неофициальными информационными рупорами правящей Демократической партии. Речь прежде всего идет о появившемся в The New-York Times комментарии «Что отступление США из Афганистана означает для Тайваня?» («What the U.S. Withdrawal From Afghanistan Means for Taiwan»). Автор материала — Ориана Мастро, специализирующаяся на китайской политике в сфере обороны и безопасности. Она связана с рядом университетов, а также с Американским институтом предпринимательства (American Enterprise Institute — AEI), который хорошо известен как «вотчина» адептов «политической секты» неоконсерваторов, до сих пор занимающих прочные позиции в обеих главных партиях.

Тезисное содержание статьи следующее. Уход США из Афганистана связан не со «сдачей» геополитических позиций Китаю, а является «доказательством» того, что Вашингтон готов очень долго, в случае с Афганистаном — 20 лет, защищать своих союзников. И это-де Пекину «сигнал», который следует «обдумать», прежде чем «покушаться» на Тайвань. Далее. Миссия США в Афганистане «обеспечивала безопасность» китайским проектам в Евразии (имеется в виду, надо понимать, «Пояс и путь») и позволяла НОАК «осваивать» Южно-Китайское море. Китайский «нажим» на Тайвань — еще один пример «растущих аппетитов» Пекина, и выход США из Афганистана с соответствующим перераспределением американских силовых ресурсов побудит его к их «обузданию». Еще один показательный тезис. Политику США по отношению к Тайваню г-жа Мастро именует «стратегической двусмысленностью», которая заключается в противоречивости того, существуют ли настоящие гарантии участия США в «защите» острова? Или американцы поступят как во Вьетнаме, а теперь в Афганистане? Поэтому, считает автор, обсуждение новых военных поставок режиму Тайбэя на сумму в 750 млн долларов следует продолжить, а заодно поиграть на нервах у Пекина темой приглашения островных сепаратистов на «демократический саммит» (напомним, что речь идет о предвыборном обещании Джо Байдена провести в течение года в Вашингтоне «форум демократий» без России и Китая, а значит — против них; другой стороной этой инициативы, с которой носился еще бесноватый Джон Маккейн, является «подкоп» под ООН с учреждением ей неофициальной альтернативы). Что еще интересного? Называя Афганистан «задним двором Китая», NYT в лице г-жи Мастро рассчитывает отвлечь Пекин от конфронтации с Вашингтоном появлением у него в тылу новой угрозы, способной дестабилизировать китайский Синьцзян, под который США подкапываются еще дольше, чем под ООН. Побродив вокруг да около, «авторша», наконец, подходит к главному и сразу же берет быка за рога: «У Китая есть надежда на победу в войне в проливе только, если его вооруженные силы будут действовать быстрее, чем США успеют отреагировать. Чем дольше идет война, тем больше преимущество США. В отличие от китайских производственных центров, США лучше защищены от китайских атак. Кроме того, Китай зависит от импорта нефти и природного газа и для попыток прекратить их поставки, а поскольку война будет происходить в Азии, торговля будет нарушена».

Если дипломату язык нужен, чтобы скрывать мысли, то эксперту — чтобы их выбалтывать? Статья меньше всего похожа на аналитику и более всего — на пропагандистскую диверсию. Давайте по порядку. Первое. Официальный Пекин неоднократно подчеркивал, что «китайцы на китайцев не нападают», и силовое решение тайваньского вопроса возможно только при прямом или косвенном вмешательстве США. Вариантов casus belli — два: если Вашингтон признает сепаратистские власти «государственными», нарушив обязательства в рамках принципа «одного Китая» и тем самым спровоцирует разрыв дипломатических отношений США и КНР. И если Тайвань объявит себя «государством», заручившись для этого негласной поддержкой Вашингтона, ибо сам остров так никогда не поступит. Таким образом, г-жа Мастро, а вместе с ней и «демократический» официоз обсуждают не реальную ситуацию, а ту, которую они искусственно конструируют, чтобы убедить общественность в ее возможности. При этом они предлагают спровоцировать Пекин понадежнее и, желательно, чтобы сразу в нескольких «местах». Для начала, вооружая самими же не признаваемый тайваньский режим, и способствуя выводу его на международную сцену. На языке, принятом в США, это, оказывается, называется «стратегической двусмысленностью», хотя на самом деле это чистой воды провокация. Разве не намекала в свое время американский посол в Багдаде прежнему иракскому лидеру на такую же «двусмысленность» по отношению к Кувейту? Дескать, «мы повозмущаемся, но ничего не предпримем». Только вот Китай — не Ирак тридцатилетней давности, а Си Цзиньпин — не Саддам. Еще раз, провокация двойная: Китаю — американская «двусмысленность», а остальному миру — китайская «однозначность». В якобы «агрессивных» поползновениях.

Второе. Развивая эту провокационную мысль, внушая китайским оппонентам Вашингтона, что американцы могут «бросить» Тайвань на произвол судьбы, как свои марионеточные режимы в Сайгоне и Кабуле, NYT откровенно науськивает Пекин быть готовым этим воспользоваться. И даже набрасывает сценарий «маленького, но победоносного блицкрига»: пока-де США не «очухались». Это откровенный капкан; допустим, что Вашингтон не станет ввязываться за Тайвань, как не впрягся за Кувейт. Главное, как мы знаем, происходит потом. Когда неспешно, шаг за шагом, начинает готовиться военная операция, а противник ставится перед выбором: капитулировать или в попытке сохранить лицо, получить войну. В порыве откровенности эксперт, видимо, действительно проговаривается именно об этом сценарии. Спровоцировать Китай Вашингтону нужно для разрушения его военно-промышленного потенциала ударами не по ВМС в проливе, а по континентальной части материка. С откровенным расчетом, что до Североамериканского континента китайские средства ответного поражения не дотянутся. И хочется сделать это пентагоновским стратегам как можно скорее, пока между стратегическими ядерными потенциалами двух стран имеется существенная разница. Кстати, именно поэтому, в отличие от Вьетнама и Афганистана, прецедент с Кувейтом американской стороной не упоминается, и что-то подсказывает, что в Вашингтоне очень не хотят, чтобы общественности о нем напоминали.

Третье. Насчет создания в китайском тылу около «проблемного» Синьцзяна «второго фронта», чтобы отвлечь внимание Пекина от военных приготовлений США в сконструированном ими искусственно «индо-тихоокеанском регионе» — это, строго говоря, из области фантастики. По тому, как старается руководство пришедшего к власти в Афганистане «Талибана» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) показать свою лояльность Китаю, приглашая его сыграть главную роль в восстановлении страны, а также России, видно, что дело обстоит ровным счетом наоборот. Особенно после варварских терактов в Кабуле, которые были организованы «внутриисламскими» противниками новой власти, то есть в высокой степени вероятности инспирированы самим Вашингтоном. Что? Американцы при этом погибли? А когда, позвольте спросить, в США это кого-нибудь останавливало? Не будем спекулировать на подлинной истории даты 9/11; достаточно вспомнить вполне доказанный факт гибели десятков американских военнопленных в результате атомной бомбардировки Нагасаки, где находился их лагерь.

Зачем же тогда NYT эксплуатирует афганский перелом под «этим соусом»? Очень просто: тема Афганистана нужна США для внесения разлада в ШОС. Почему лидеры ее ведущих стран поменяли формат участия в юбилейном саммите, приняв решение не лететь в Душанбе — большой вопрос. В качестве версии может рассматриваться, скажем, авантюра властей Таджикистана, попытавшихся помочь окопавшимся в афганском Панджшере противникам новой власти. Выкуривать их из ущелья пришлось с участием, по слухам, пакистанских военных. Но не исключено, что всему причиной — согласие индийского премьера Нарендры Моди, хозяина недавнего онлайн-саммита БРИКС, с будущим участием в вашингтонской встрече проамериканского, того самого «индо-тихооекеанского» объединения Quad, причем в очном формате. А недавний визит вице-президента США Камалы Харрис в Юго-Восточную Азию с антикитайскими заявлениями в Сингапуре, стране-городе, населенном на 90% китайцами этноса хакка? Это ведь еще и попытка поиграть на кажущихся противоречиях севера и юга КНР. Словом, разделяй и властвуй! Самая что ни на есть актуальная стратегия англосаксов, не меняющаяся столетиями.

Каким может быть ответ на эти провокации, кроме еще более тесной координации между Пекином и Москвой? Если говорить о военно-политической стороне вопроса — США ведь педалируют именно эту тему, очень эффективным выглядит проведенное в КНДР успешное испытание «северокорейского Томагавка», как уже окрестили в Сети крылатую ракету, показанную на днях на военном параде в Пхеньяне, а затем продемонстрированную в действии. Заявленный стратегический характер нового вооружения пока до конца не разъяснен: нет ясности, идет ли речь о способности нести ядерную боеголовку или о дальности. Если последнее, то «недосягаемость» территории США становится еще более туманной. Про истерику, устроенную по поводу северокорейского испытания в Токио, и речи нет. Там, кстати, как и в Сеуле, все более сомневаются в надежности американских гарантий не только с политической, но и с чисто военно-технической стороны.

Но есть и еще более интересный вариант. У автора этих строк практически нет сомнений, что переход Тайваня под фактическую, а не только формальную юрисдикцию Пекина и полноценное объединение страны, ждать которого осталось недолго, станет событием не внешнего и тем более не военного, а сугубо внутреннего происхождения. Если конкретнее, то путь к этому окажется открытым с неизбежной потерей власти ныне правящими сепаратистами из Демократической прогрессивной партии (ДПП) самозваной «президентши» Цай Инвэнь. И с приходом им на смену в настоящий момент оппозиционной «синей» коалиции во главе с партией Гоминьдан, которая давно уже наладила двусторонний диалог с КПК, и они о многом успели договориться именно в плане воссоединения по принципу «одна страна — две системы». Электоральная ситуация на острове сложная. На местном уровне доминирует Гоминьдан, на уровне Тайбэя власть у него из рук с помощью демагогии вокруг событий в Гонконге вырвали сепаратисты зеленой коалиции под лидерством ДПП. Новые местные выборы пройдут уже через год, в ноябре 2022 года, а главу исполнительной власти анклава будут избирать в январе 2024 года. Самое время обсудить, а затем предложить экспертному сообществу США с глубокомысленным видом порассуждать о том, какими окажутся дальнейшие перспективы американского влияния на местную власть в случае прихода Гоминьдана к руководству островом. Вот и посмотрим, примет ли такую тему та же NYT, а за ней и остальные «акулы» американской пропаганды. Причем с тем же интересом, с каким они тиражируют антикитайские фейки. То-то будет интересно!