Итоги визита Лаврова в Баку: один пишем, три в уме

Министр иностранных дел России Сергей Лавров после Еревана посетил Баку, где провел переговоры со своим азербайджанским коллегой Джейхуном Байрамовым и был принят президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым. С точки зрения протокольной логики визиты Лаврова в Ереван и в Баку ничем не отличались. Тем более что, как сообщал МИД России, в ходе этих визитов «приоритетное внимание было уделено практическим аспектам реализации заявлений лидеров России, Азербайджана и Армении от 9 ноября 2020 года и 11 января 2021 года». И только на втором месте стояли вопросы «двустороннего и регионального сотрудничества, а также взаимодействия на международной арене».

В принципе, перед Лавровым стояла задача конвертировать «вертикальную дипломатию» в «горизонтальную», вывести не только в практическую плоскость реализацию мирного соглашения по Карабаху от 9 ноября 2020 года, особенно по части разблокировки коммуникационных коридоров, что сложно претворить в жизнь без нормализации взаимоотношений между Баку и Ереваном, но и политически конвертировать процесс в сторону нормализации отношений между Арменией и Азербайджаном. «Мы искренне заинтересованы в нормализации отношений между Азербайджаном и Арменией, — заявил Лавров. — Считаем, что совместная работа по сосредоточению на экономических аспектах выхода из затянувшегося в свое время конфликта создает для этого оптимальные рамки. Люди должны почувствовать, что происходит реальное улучшение».

Справился ли он с такой задачей, судить сложно, поскольку итоговые заявления как после переговоров в Ереване, так и в Баку выстроены с использованием общих известных фраз без конкретики. Детали, которые наверняка были, остаются неизвестными. Хотя есть нюансы. Как отмечается в заявлении МИД России, созданный мирным соглашением от 9 ноября 2020 года «механизм никоим образом не предполагает ничего, кроме дипломатического согласия и решений, которые позволят полностью разблокировать экономические связи». Это первое. Второе: Лавров заявил, что «Москва будет всячески стимулировать деятельность Минской группы ОБСЕ по созданию максимально позитивной атмосферы для решения всех остающихся вопросов», хотя такая задача для Минской группы публично не обозначена.

Она по-прежнему стоит на позициях реализации ранних разработок, в частности, в отношении определения статуса Нагорного Карабаха. Поэтому вопрос о состыковке механизмов соглашения от 9 ноября 2020 года и МГ ОБСЕ остается открытым, а переговоры Лаврова в Ереване и в Баку ничего не прояснили на этом направлении. Минская группа, по словам Алиева, может сыграть свою роль в становлении мирной жизни в Карабахе, но не в качестве посредника в урегулировании конфликта. Поэтому складывается впечатление, что Москва перебросила инициативу по лоббированию активизации работы МГ ОБСЕ на плечи других стран-сопредседателей — Франции и США.

В определенной степени это устраивает Баку, который заявляет, что нагорно-карабахского конфликта «больше не существует», а Минская группа «должна перепрофилировать свою работу». «Карабахский конфликт разрешен, Азербайджан решил этот конфликт сам как на поле боя, так и за столом переговоров, — заявил Алиев в интервью Азербайджанскому телевидению. — Победа, одержанная на поле боя, заставила противника поднять белый флаг, сдаться и подписать акт капитуляции. Подписанный 10 ноября документ является актом капитуляции Армении. На территории Азербайджана нет территориальной единицы под названием Нагорный Карабах. Конфликт нашел свое решение, и я считаю, что возвращаться к этому вопросу бессмысленно».

Внимание экспертов привлек следующий момент: Алиев упирал на свои особенные личные взаимоотношения с президентом России Владимиром Путиным, используя приемы «личной дипломатии» и противопоставляя ее личным отношениям Путина с и. о. премьер-министра Армении Николом Пашиняном. Плюс к этому и то, что переговорная повестка двухсторонних отношений между Россией и Азербайджаном значительно шире российско-армянской, несмотря на членство Армении в ОДКБ и Евразийском экономическом союзе: СНГ, ООН, ОБСЕ, Движения неприсоединения, Совета Европы, ОЧЭС, проекты в бассейне Каспийского моря в контексте подготовки Четвертого каспийского саммита в Астрахани. Это демонстрация того, что Баку и Ереван стали выступать в «большой политике» в разных весовых категориях.

К тому же Москва была бы не против видеть Азербайджан в рядах членов Евразийского союза. Поэтому визит Лаврова в Баку носил многопрофильный характер, хотя Москва так и не предложила (во всяком случае, на данном этапе) какие-либо прорывные решения в отношении нагорно-карабахской проблемы. В то же время среди экспертного сообщества циркулируют слухи о том, что Лавров оговаривал организацию встречи лидеров Азербайджана и Армении, что возможно уже после досрочных парламентских выборов в Армении. Баку раздумывает, делать ли резкий поворот своего позиционирования в сторону России или ограничиться далее одной лишь «комплиментарной» дипломатией в ее адрес. Не исключено, что через какое-то время он станет зондировать почву относительно получения гарантий Москвы по возврату Нагорного Карабаха под свою юрисдикцию.

Кстати, вслед за Лавровым Баку намерен посетить с визитом и глава Роскосмоса Дмитрий Рогозин. Предполагается, что он «может привезти с собой что-то новое в плане развязок, связанных с какими-то взаимными компромиссными решениями». Пока же ситуация в Карабахе остается спокойной.