«Ополченочка» — легко ли пробить зажиревшую душу?

Когда мне предоставили возможность побывать на предпремьерном показе художественного фильма «Ополченочка», я привычно содрогнулся, памятуя о впечатлениях от подавляющего большинства современной кинопродукции «про войну». Но, поскольку фильм снят в ЛНР с участием людей, имеющих прямое отношение к продолжающейся войне с украинскими нацистами, решил, что игнорировать такое приглашение просто неприлично.

Сразу оговорюсь — я слабо разбираюсь в тонкостях киноискусства, я более чем сочувствую Народным республикам Донбасса и с предельным отвращением наблюдаю за бандеровской Украиной. Именно с этих позиций я и буду оценивать фильм.

Чтобы не «спойлерить», сюжет фильма пересказывать не буду, просто поясню, что он состоит из историй трех женщин, взявших в руки оружие. Все они имеют настолько реальных прототипов, что украинские спецслужбы провели операцию по похищению одной из них, устроив параллельное «шоу», направленное против будущего первого Луганского кинофильма об этой войне.

Кроме того, изрядная часть диалогов, звучащих в фильме, просто скопирована с личных видеозаписей бойцов и командиров ополчения Донбасса, а некоторые из них снимались в эпизодических ролях.

Избалованный голливудскими спецэффектами зритель сразу же поинтересуется, а насколько «круто» сняты батальные сцены? Отвечу им сходу — фильм не про «войнушку», хотя и танки там более чем настоящие, включая трофейные Т-64, в своё время «отжатые» у ВСУ.

А заодно поясню всем любителям красочных военных картинок — на реальном поле боя, как правило, почти ничего не видно, кроме дыма и взрывов.

Так о чем же «Ополченочка»?

По моему субъективному мнению, фильм очень похож на рассказ человека, который хоть и не имеет литературно-артистических навыков, но знает, о чем говорит, чувствовал это на собственной шкуре и своим сердцем.

Так бывает, когда едешь в поезде и знакомишься с соседом по плацкарту, который весь еще «там», где ты не был. И сосед этот за оставшееся до его станции время пытается рассказать тебе о «горячей точке», в которой служит или работает. Пытается донести до привыкшего к комфорту «диванного стратега», что происходит на самом деле и что не рассказывают из «каждого утюга».

Он делает это довольно сумбурно, выкладывая подробности, которые ничего тебе не пояснят, но очень важны для него самого. Он оборвет себя на полуслове, когда заметит, что коснулся каких-то засекреченных моментов.

Он иногда добавит красок, но не для того, чтобы эффектнее выглядеть в твоих глазах, а чтобы пробить слой жира, которым заплыла твоя душа в тёплой ванне комфорта.

Твой собеседник не будет разбираться в мотивах действий и в тонкой душевной организации своих врагов. Потому что они — враги, а с врагами не говорят, их уничтожают.

Взгляд через бруствер не бывает разносторонним. Взгляд через бруствер своего окопа должен быть точным и проницательным.

Поэтому «Ополченочка» — это не творение изощренных профессионалов кинематографа. Может, это и не совсем кино в привычном для нас смысле.

Это попытка объяснить, почему Донецк и Луганск взялись за оружие и против кого они воюют уже семь лет, хороня своих детей, убитых снарядами «укровермахта».

Привычного финала у этого фильма нет. Есть надежда на победу. И на то, что мы их не бросим.

Потому что они — это тоже мы.