ЕС хочет стратегической автономии, но понимают ее все по-разному – Politico

Новым расхожим выражением в ЕС стала «стратегическая автономия», которая подразумевает стремление блока к повышению самодостаточности и развитию собственной промышленности после пандемии коронавируса. После девиза «Америка прежде всего!» и стратегии Пекина «Сделано в Китае 2025» настала очередь старому континенту обратить взор внутрь себя. Тем не менее прежде чем в ЕС смогут пойти на этот шаг, лидеры блока должны договориться о том, что именно означает эта «автономия», пишетПаола Тамма в статье, вышедшей 15 октября в европейской версии издания Politico.

Однако так считают не все. Этот лозунг вызвал ажиотаж среди глав государств и правительств ЕС, которые после жарких дискуссий в начале октября признали, что «стратегическая автономия» является «ключевой целью» блока при «сохранении открытой экономики».

О чем же речь?

На данный момент по-прежнему непонятно, что именно подразумевается под этой «стратегической автономией». Благодаря двусмысленности этого лозунга правительства стран блока могут связывать с ним как надежды, так и опасения.

Для Европейской комиссии стратегическая автономия включает в себя множество инициатив, в том числе создание более жестких инструментов торговой защиты, таких как углеродный пограничный сбор для импорта продукции, производство которой сопряжено со значительными выбросами углекислого газа, а также механизм отслеживания получателей субсидий иностранного государства. Другой компонент — это стремление к увеличению независимости промышленности ЕС от поставок из одной страны всего, от активных ингредиентов для лекарств до сырья для батарей.

Председатель Европейской комиссии Урсула фон дер Ляйен также пообещала обновить промышленную стратегию и политику конкуренции блока, которые, по ее словам, должны «идти в ногу» с глобальными событиями. Комиссар по внутреннему рынку Тьерри Бретон проводит анализ рисков, чтобы найти слабые звенья в цепочках поставок в Европе и устранить их за счет увеличения производства на территории ЕС, а также диверсификации поставщиков.

Но этот направленный внутрь толчок довольно неудобен для Европейского союза, самого интегрированного торгового блока в мире и давнего поборника свободной торговли и многосторонности. По данным Всемирного банка, экспорт из ЕС составил 47% от общего объема производства блока в 2019 году — по сравнению с 18% в Китае и 12% в США.

На данный момент активнее всего обсуждается именно смысл этой стратегической автономии, что свидетельствует о четких политических разногласиях. Так, противники такого подхода видят в нем угрозу открытости ЕС, тогда как сторонники уверены, что подобная автономия обеспечит европейской промышленности нужный толчок, а также поспособствует появлению внутри блока «локомотивов», способных конкурировать в мировом масштабе.

Кто чего хочет

Президент Франции Эммануэль Макрон на протяжении нескольких лет использовал это расхожее выражение, применяя его к целому ряду вопросов — от оборонного сектора Франции до европейской промышленности, а в последнее время и к фармацевтике.

Некоторые видят в этом стремлении грандиозную и несбыточную мечту Франции. По словам одного из дипломатов ЕС, в прошлом уже предпринималась попытка добиться стратегической автономии, в частности Наполеоном, что закончилось для него «не так хорошо».

Но кризис COVID-19 вызвал борьбу за обеспечение поставок масок и другого медицинского оборудования, а также лекарств и их ингредиентов. Кризис также убедил Берлин последовать примеру Франции в этом вопросе. И когда лидеры двух ведущих стран ЕС в чем-то соглашаются, они обычно задают направление для остальной части блока.

Как в начале октября отметила канцлер Германии Ангела Меркель журналистам на встрече лидеров ЕС, свод правил ЕС по конкуренции «необходимо скорейшим образом модернизировать», чтобы «в ЕС могло сформироваться большое число глобальных игроков». По ее словам, это особенно важно в цифровом секторе, где ЕС должен стать «суверенным».

Во время этой встречи лидеров ЕС Меркель также говорила от имени Макрона, который не присутствовал на этом обсуждении этой его любимой темы. Впоследствии французский лидер отметил, что позиция Меркель была «элегантной», подчеркнув единство своих взглядов по этому вопросу с крупнейшей экономикой ЕС.

Как сообщили в правительстве Франции, Берлин и Париж во вторник обсудили с Европейской комиссией «меры по усилению развития технологий будущего в Европе и уменьшению нашей зависимости». Правительства обеих стран обязались до конца года запустить совместный франко-немецкий водородный проект и изучить возможные совместные предприятия в облачной инфраструктуре, 5G и искусственном интеллекте. Два европейских гиганта также объединяют усилия в ряде государственных инвестиционных предприятий, включая производство аккумуляторных элементов и Gaia X, призванных предоставить Европе собственную инфраструктуру данных.

Но другие опасаются, что это стремление к большей автономии просто даст франко-германской промышленности новое преимущество — и нормативные стимулы — за счет более мелких экономик. Коалиция из 19 стран, называющих себя «друзьями единого рынка», в значительной степени выступает против того, что они считают замаскированным протекционизмом.

Остальные государства в этой коалиции настроены менее негативно. Попытка совместить открытость и автономию «может показаться оксюмороном», признал польский дипломат, который тем не менее сказал, что у этой идеи есть достоинства, подчеркнув при этом, что его страна не хочет «вводить что-либо вроде автаркии … или протекционизма, именно так некоторые страны могут интерпретировать это слишком упрощенно».

Другие предупреждают, что нарушение цепочек поставок может также увеличить риск возмездия в то время, когда уже и так нарастает напряженность в международной торговле.

Она добавила, что хотя диверсификация поставок фармацевтических препаратов поможет в случае нового кризиса в области здравоохранения, «мы не должны заходить слишком далеко, потому что в худшем случае это может привести только к еще большему протекционизму и торговым войнам».