Странная смерть Максима Марцинкевича: вопросы ждут ответов

Если расследование гибели бывшего московского скинхеда, видеоблогера и активиста Максима Марцинкевича окажется недостаточно скрупулёзным и объективным, по имиджу правоохранительной системы России будет нанесён сильнейший удар. Начинать надо с самого начала. Каким образом получилось, что за заявления, комментарии, книгу и постановочный ролик человек провёл большую часть своей взрослой жизни в изоляторах и колониях, получив несколько реальных сроков?

Жизнь Марцинкевича, экстремиста-рецидивиста, оказалась на редкость сложной и наполненной борьбой. Любое его упоминание в СМИ сопровождается ярлыком националиста и неонациста, но так ли это на самом деле? Говорил ли он о превосходстве одних людей над другими? Или просто угодил в ловушку стереотипов, используя неверные символы для того, чтобы рассказывать о реальных проблемах?

Именно символизм сделал Тесака-Марцинкевича удобной мишенью. Бритоголовый парень рассказывал о проблемах миграции, об этнической преступности и других пороках общества, переходил границы, заслуживал и порицания, и наказания.

Из того, что мы знаем о Тесаке, трудно всерьёз рассуждать о глубине идеологии. Ребячество, влияние субкультур и дерзкая, но поверхностная попытка проанализировать происходящие вокруг события. Давайте вспомним, что в 2014 году «неонацист» Марцинкевич от российского правосудия зачем-то поехал спасаться на Кубу — коммунистическую и этнически разнообразную страну. Что, кстати, не только противоречит идейным стереотипам, но и выдаёт неинформированность и недальновидность — заполучить его с Острова Свободы российским правоохранителям оказалось совсем уж просто.

Уголовное преследование Марцинкевича не лишено оснований, но удивляет непрерывностью. Узник будто попал под каток, в котором нужная статья и фабула обвинения появлялись друг за другом, не давая ни дня провести на свободе. Либеральные комментаторы утверждают, что Тесак пострадал по политическим причинам. Верится с трудом, поскольку реальной политической фигурой он не был, угрозы не представлял, жил на виду. Ультрарадикальных политических течений, как правых, так и левых, в России в принципе нет благодаря работе спецслужб и Центра по противодействию экстремизму МВД России. Верховодить некем, провоцировать некого.

Но вот ширмой для сведения личных счётов национализм Тесака выглядит прекрасной. И именно личная неприязнь может стать объяснением остервенелого прессинга, если предположить, что уголовные дела имели интересантов. Сам Марцинкевич в соцсетях объяснял своё преследование эффектом от проекта «Оккупай Педофиляй», где он в роли ведущего выявлял растлителей малолетних. Тесак полагал, что мог лично задеть кого-то особенно влиятельного. И сейчас, на фоне всех обстоятельств, эта версия как никакая другая нуждается в изучении.

Требуется разобраться, насколько обоснованным было новое дело, о котором рассказали адвокаты, — об убийствах 20-летней давности, к которым Тесак, будучи подростком, якобы мог быть причастен. Нуждается в проверке появившаяся информация о возможных пытках в СИЗО.

Тесака все знали как националиста, но его смерть не должна иметь политического и идеологического окраса. Погиб гражданин России при крайне странных обстоятельствах. И правоохранительной системе, чтобы не потерять доверие, нужно выяснить истинные причины произошедшего.