Откуда появляются фейки о «китайском следе» в Белоруссии

Спекуляции на теме китайского «вмешательства» в предвыборную ситуацию в Белоруссии, которые усиленно нагнетались до самого начала массовых протестов в соседней с Россией республике после президентских выборов 9 августа, обнаруживают интерес вполне определенных сил, рассчитывающих повлиять на общественное мнение с помощью «фейковых» новостей. «Утечки фейков» продолжились и на фоне охвативших Минск беспорядков; в частности, ряд известных российскому общественному мнению политологов и экспертов с умным видом принялись «рассуждать» на тему взаимной связи возможного «вторжения» в Белоруссию с ее последующей «аннексией» Россией. Причем через призму того, «дали» ли на это «отмашку» в Пекине или «запретили», учитывая наличие у Китая экономических интересов в республике. В частности, технологического парка «Великий камень» под Минском, построенного с непосредственным участием Китая. Спекулянты даже не заметили, как загнали себя в ловушку ряда противоречий. С одной стороны, утверждалось, что именно Пекин-де стоит за задержанием «российских прокси» под Минском. Шума вокруг этого было предостаточно. С другой стороны, однако, когда задержанных вернули России, почему-то никто из информационных «диверсантов» не удосужился эту тему «освежить». И порассуждать, например, о том, что и команду на «отправку» их рейсами российских ВКС из Минска в Москву «опять давали в Пекине». И понятно, почему этого не сделали: абсурдом было само утверждение, что Россия и Китай могут конфликтовать в Белоруссии из-за стычки интересов, выражаясь афоризмом из «Старика Хоттабыча», «на другом краю земного диска», в Латинской Америке. А уж если в этом духе пытаться «анализировать», почему эти «противоречия» так быстро разрешились, договориться придется до полного идиотизма, обнулив собственную экспертную репутацию. Вот и предпочли «замять для ясности».

Другим, еще более серьезным противоречием выглядит абсолютная нелогичность действий, инкриминируемых провокаторами китайской стороне. Непонятно: если Пекин пытается вставлять Москве «палки в колеса» в Белоруссии и «давит» на белорусские власти с целью повлиять на контакты Минска с Россией, их «отфильтровав», то как с этим сообразуется, например, китайское поведение после начала беспорядков, которое вообще никто не пытается анализировать. Занявшись этим, однако, нетрудно убедиться, что между «сейчас» и «до того, как» существует значительная разница, которая при ближайшем рассмотрении, если о чем и говорит, то отнюдь не о вмешательстве Китая или его попытке повлиять на ситуацию в Белоруссии или позицию России. А скорее о непонимании того, как такое могло произойти. Если угодно, это можно даже назвать растерянностью, компенсировать которую Пекин старается, полагаясь на Москву. Как все это происходит, мы сейчас покажем на конкретных примерах. Поэтому настоятельно рекомендуем пытающимся использовать белорусский кризис для подрыва отношений между Россией и Китаем умерить полет фантазии и прекратить сеансы «аналитического стриптиза», осуществляемые путем перехода с территории фактов на территорию слухов и домыслов.

Итак, перед выборами белорусского президента. Важнейшее событие — послание, с которым Александр Лукашенко выступил 4 августа, за пять дней до голосования. Вопреки многочисленным спекуляциям, что он «рассыпался бисером» перед китайской стороной, всячески превознося ее по сравнению с соседями, дело обстояло несколько иначе. Вот конкретные выдержки из послания, которые мы заключим выводами:

Что мы видим? Лукашенко, как характеризовал классик марксизма своего извечного оппонента, «всегда равен себе = виляет, жульничает, позирует как левый, помогает правым, пока можно…». Никакого китайского приоритета в послании не видно «в упор». Даже в характеристике глобальной ситуации вблизи КНР все очень двусмысленно. «В Китае вспыхнул Гонконг»: он сам вспыхнул или его подожгли? «Активно перевооружается Тайвань»: он это, опять-таки, сам делает? Или ему помогают? А если помогают, то кто? Нет ответа… «Обострились противоречия в Южно-Китайском море»: в чем они заключаются? Кто виноват, кто действующие лица — региональные и внешние? «Полыхнуло на индийско-китайской границе»: где именно, в чем причины, кто инициатор, заинтересованные стороны? И т. д. Причина такой двусмысленности по отношению к Китаю понятна, и нам ли в России ее не видеть? С одной стороны, по Лукашенко, это хорошо, что Китай заботится о стабильности белорусской власти как «друга». С другой, партнерство — и с Китаем, и с Западом, в том числе с США. А уж что касается высоких технологий, под которые и создавался китайско-белорусский парк «Великий камень», то «лидеров цифровизации» — двое. Спасибо, конечно, Китаю, но на нем счет клином не сошелся. Есть и США, которые, к слову, изо всех сил выдавливают из Европы китайские проекты 5G, прежде всего Huawei, которая как раз и стояла у истоков «Великого камня». Но для Лукашенко это неважно, как и то, что Си Цзиньпин самолично в 2015 году в Минске давал высочайшую оценку «Великому камню», связывая его с «Поясом и путем». Так что «Дружба — дружбой, а табачок врозь!». Только бизнес — и ничего личного. Как у Высоцкого, в песне про директора ателье:

Он предложил мне позже, на дому,Успев включить магнитофон в портфеле:«Давай, — говорит, — дружить домами», я ему —Говорю: «Давай! Мой дом — твой дом моделей».

Чем отвечает Пекин? Сначала посол КНР в Белоруссии Цуй Цимин, не обращая внимания на эти противоречия, характеризует китайско-белорусские отношения как «всепогодную» взаимную поддержку. Затем, сразу по первым результатам выборов, Лукашенко получает выдержанное в аналогичных тонах, включая заготовку о «всепогодности», поздравление от Си Цзиньпина, который, презрев обычную китайскую осторожность, первым из иностранных лидеров поздравляет его с победой на выборах. «Я придаю большое значение развитию китайско-белорусских отношений и дорожу хорошими рабочими отношениями и личной дружбой с Вами», — пишет Лукашенко Си Цзиньпин, явно рассчитывая на то, что тема власти в Белоруссии с окончанием предвыборной кампании закрыта, не подозревая, что все только начинается. Понятно, что китайские должностные лица здесь, без сомнения, полагаются на бравурные доклады холуев из окружения белорусского президента. И положившись, подставляют своего лидера, который, знай он реальную ситуацию, торопиться с поздравлением бы не стал. Но если всей полноты информации о внутренней белорусской ситуации в канун голосования в Пекине не имеют, то разве из этого не следует как минимум преувеличенность представлений о «китайском контроле», под которым находится Минск?

Что начинает происходить дальше? Как только Минск, а следом за ним и другие города взрываются массовыми протестами, перерастающими в беспорядки, информационная сфера в КНР на белорусском направлении попросту затихает. После 10 августа, когда на официальных сайтах размещается информация о поздравлении Си Цзиньпина, агентство Синьхуа, например, «выдавливает» из себя всего лишь два сообщения из Минска. Первое, от 15 августа, информирует о заявлении пресс-секретаря белорусского МИД о «настрое» белорусской стороны на «сохранение коммуникации и продолжение диалога с ЕС». Второе, от 16 августа, с явным облечением сообщает читателям о заявлении Лукашенко, что Россия готова «при первом же запросе» оказать помощь в обеспечении внешней безопасности Белоруссии. Оставим в стороне тот момент, что загнанный в угол Лукашенко «сливает» в СМИ информацию дипломатического характера, которую, в общем-то, не следовало разглашать без крайней необходимости. Нас интересует другое: факт российских гарантий защиты Белоруссии от внешней агрессии — понятно, с какой именно стороны горизонта — вызывает в Пекине такой вздох облегчения, что эта информация немедленно доводится до китайской общественности даже в условиях фактической остановки новостей из Белоруссии.

И вот эта вот динамика лучше любых высоколобых «аналитических» рассуждений показывает, что интересы Китая в Белоруссии основаны отнюдь не на «особом» влиянии Пекина на Минск, тем более «в пику» Москве, как пытаются убеждать российскую общественность российские же информационные провокаторы. А как раз на союзнических отношениях Москвы и Минска. Именно в них в Китае видят надежду на то, что эти интересы получат защиту от посягательств Запада. И избавят Пекин от проблем, с которыми он неоднократно сталкивался в других регионах мира. Например, в Бразилии, где два государственных переворота, в результате которых власть от левых сил транзитом через центристов перешла к нынешним правым популистам, привели к фактическому замораживанию многомиллиардных китайских вложений в инфраструктуру трансконтинентальной высокоскоростной железнодорожной магистрали (ВСМ) от Тихого океана к Атлантике.

Что в сухом остатке? Спекулянты и спекуляции, призванные «доказать» Кремлю «ошибочность» восточного разворота, у нас не переведутся. Почему — другой вопрос: и на горло «собственной песне» кое-кому наступать не хочется, и интересы отстаиваются соответствующие — а какие в российской элите доминируют, не секрет. В определенных кругах имеются и геополитические резоны. И ставки, сделанные около сорока лет назад, под которые, заметим, запускался проект разрушения Советского Союза. Но мы-то с вами, уважаемая общественность, должны понимать, что это именно амбиции, именно интересы, причем корпоративные, и именно определенные проекты определенных элитных групп, оказавшиеся в итоге несостоятельными. Признать эту несостоятельность, подведя черту под своей жизнью, лишив ее содержательного смысла перед лицом «последней черты» этим кругам трудно, почти невыносимо. Вот и цепляются они, как утопающие, за соломинку, призывая себе в «оправдание» спекуляции и спекулянтов. «Благо», средствами на (дез)информационные спецоперации их Б-г их «не обидел». Однако, сколько веревочке не виться, а конец у нее все равно отыщется; кусающая свой хвост змея об этом очень хорошо знает.