Пора неоспоримого могущества США проходит — Foreign Affairs

Очень многое указывает на то, что глобальный миропорядок вошел в стадию кризиса: отсутствие координации в борьбе с пандемией коронавирусной инфекции, последующие экономические проблемы, возвращение национализма в политике, а также ужесточение границ отдельных государств. Всё это говорит о меньшей способности международного сообщества идти на сотрудничество и о большей хрупкости этой системы. Такое развитие событий в еще большей степени подчеркивает опасность политики президента СШАДональда Трампа «Америка прежде всего!» и его отказа от глобального лидерства, пишутАлександр Кули иДаниэль Х. Нексон в статье, опубликованной 24 июня в Foreign Affairs.

И до пандемии Трамп скептически относился к альянсам, поддерживал распад ЕС, выход США из целого ряда международных договоров и организаций, а также заигрывал с разного рода автократами. Он ставил под сомнение то, что в сердце внешней политики должны лежать либеральные ценности — демократия и права человека, а его стремление проводить политику по принципу «ты мне, я тебе» лишь еще острее демонстрирует то, что США отказываются от своих обязательств по продвижению либерального международного порядка.

Некоторые по-прежнему надеются, что США смогут образумиться и после ухода Трампа из Белого дома снова взять на себя прежнюю ответственность. Правление Трампа, уверены они, будет восприниматься лишь как временная аномалия. Ведь упадок США и сдвиг в миропорядке предсказывали и прежде, и каждый раз эти предсказания оказывались необоснованными, а сами США, победив в Холодной войне, вошли в эпоху непререкаемого мирового могущества.

На этот раз, однако, всё будет по-другому, поскольку те самые силы, которые обеспечили устойчивость гегемонии США, теперь и способствуют ее ослаблению. Прежде гегемония Вашингтона была обеспечена отсутствием после победы над коммунизмом серьезного идеологического противника, безальтернативностью поддержания связей с США в сфере безопасности, а также работой транснациональных активистов и движений, которые распространяют либеральные ценности и нормы за рубежом.

Сегодня эта динамика обернулась против США: нелиберальные проекты, ставшие возможными благодаря усилению Китая и России, бросают вызовы возглавляемой США международной системе, развивающиеся и даже развитые страны теперь могут выбирать себе «патронов», а не быть зависимыми исключительно от Запада. Разного рода правые международные сети оказывают давление на нормы и принципы либерального международного порядка. Иными словами, глобальное лидерство США не просто ослабевает, оно распадается.

Так, сегодня у Запада больше нет монополии на то, чтобы быть «патроном» малых государств. Влиятельность США оспаривает большое число региональных организаций и нелиберальных транснациональных сетей, что во многом связано с усилением Китая, а также сближения его с Россией. Москва и Пекин регулярно консультируются друг с другом по вопросам голосования в ООН, вместе с помощью права вето выступают против западных вмешательств и призывов к смене режима.

Более того, обе страны стоят на переднем крае создания новых международных институтов и региональных форумов, которые не включают в себя США и в более широком смысле — страны Запада, в частности БРИКС, а также выступают за создание большого числа новых региональных организаций в области безопасности и экономики, в том числе создавая альтернативные Западу финансовые институты.

Конец монополии Запада на то, чтобы выступать в качестве «патрона», совпал с ростом числа популистов-националистов, в том числе в странах, находящихся в экономической и военной орбите США. Такие лидеры, как премьер-министр Венгрии Виктор Орбан, президент Турции Реджеп ТайипЭрдоган и президент Филиппин Родриго Дутерте, выступают в качестве защитников внутреннего суверенитета против либеральной подрывной деятельности. Они отвергают опасения Запада по поводу ослабления демократии в своих странах и подчеркивают растущую важность их экономических отношений и отношений в сфере безопасности с Китаем и Россией. В случае с Филиппинами Дутерте недавно расторг военный договор с США, заключенный два десятилетия назад, после того, как Вашингтон отменил визу бывшего главы национальной полиции, который обвиняется в нарушениях прав человека в кровавой войне против наркоторговли.

Безусловно, такие вызовы американскому лидерству были и прежде, однако благодаря тому, что появились альтернативные Западу пути решения своих задач, у иностранных правительств появилось место для маневра. В результате чего у Москвы и Пекина появилась возможность бросать вызов американской гегемонии и создавать альтернативные миропорядки.

Подрывает гегемонию США и сеть нелиберальных организаций, многие из которых уходят своими корнями в сами же США, как, например, первоначально основанный американскими христианскими организациями в 1997 году Всемирный конгресс семей, который — «при поддержке евразийских олигархов» — создает глобальную оппозицию борьбе за права сексуальных меньшинств и аборты.

Ряд стран стал поддерживать собственные неправительственные организации, которые подавляют либеральные настроения на своей территории и оспаривают их на международной арене. Более того, разного рода режимы используют цифровые платформы и социальные сети для срыва антиправительственной мобилизации и деятельности, а Россия стала применять эти инструменты за рубежом для оказания влияния на электоральный процесс в демократических государствах. Не в последнюю очередь по либеральному миропорядку ударил кризис 2008 года и кризис с беженцами в Европе 2015 года.

Все эти тенденции, а также пандемия коронавируса ускорили распад американской гегемонии: Китай укрепил свои позиции в ВОЗ и других международных организациях, он же вместе с Россией выступает в качестве главного поставщика медицинской помощи для борьбы с коронавирусом в страны Европы и даже в США. Нелиберальные правительства во всем мире используют пандемию для ограничения свободы СМИ и подавления политической оппозиции и гражданского общества. Хотя США по-прежнему обладают военным превосходством, его недостаточно для борьбы с этим глобальным кризисом и его последствиями.

США могут сохранить свою гегемонию хотя бы частично и встать во главе сильнейшей военно-экономической коалиции в многополярном мире. Для этого Вашингтон должен вдохнуть новые силы в Государственный департамент, восстановив и более эффективно используя дипломатические ресурсы США. Продуманное государственное управление позволит великой державе ориентироваться в мире, определяемом конкурирующими интересами и меняющимися альянсами.

У США нет ни воли, ни ресурсов для постоянного соперничества с Китаем и другими новыми державами за то, чтобы другие страны были преданы именно Вашингтону. Будет невозможно обеспечить приверженность некоторых стран американскому видению международного порядка. Многие из этих правительств стали рассматривать возглавляемый США миропорядок как угрозу своей автономии, если не своему выживанию. И некоторые правительства, которые все еще приветствуют либеральный порядок под руководством США, теперь борются с популистскими и другими нелиберальными движениями, которые противостоят ему.

Даже на пике однополярного могущества Вашингтон не всегда добивался своего. Теперь для сохранения привлекательности политической и экономической модели США Вашингтон должен сначала навести порядок в собственном доме. Более активный внешнеполитический аппарат США должен иметь возможность оказывать значительное влияние на международный порядок даже при отсутствии глобальной гегемонии. Но чтобы добиться успеха, Вашингтон должен признать, что мир больше не имеет ничего общего с тем исторически аномальным периодом глобального господства 1990-х и первого десятилетия нового столетия. Время однополярного могущества США прошло и уже не вернется.