Если не поддержать селян, они уедут и пополнят кадры революции

На прошлой неделе в Архангельской области закрылась Уемская птицефабрика, незадолго до нее — Онежский и Вельский молкомбинаты. Продукция сельского хозяйства в валовом региональном продукте региона в 2005 году составляла 3,16%, в 2015 — 2,06%. Доля малого бизнеса в ВРП Архангельской области росла медленно — практически не росла. Численность действующих ИП (включая НАО) в сельском хозяйстве, охоте и лесном хозяйстве в 2009 году составляла 1131 человек, в 2016 — 760 человек. В 2008 году в этой сфере экономики действовало 164 малых предприятия, в 2016 — 86. О соотношении регистрируемых и ликвидируемых малых сельхозпредприятий в городе Архангельске данных нет, но в целом от малых предприятий заявлений на ликвидацию в 2016 году подано около 1700, на регистрацию — менее 500. В Мезенском районе в 2016 году по бумагам действовало одно малое сельхозпредприятие. На ликвидацию в 2016 году там было подано 8 заявлений малых предприятий, на регистрацию — 2. В Приморском районе работают 7 малых сельхозпредприятий, в 2016 году на ликвидацию подано более 40 заявлений от малых предприятий, а на регистрацию — 25. После эпидемии цифры изменятся в худшую сторону.

Почему так происходит, я спросил известного архангельского фермера Владимира Будейкина. Его «поместье» — в деревне Левковка, в 10 минутах от Архангельска. Здесь живут 50 коз и всякая живность по мелочи. До эпидемии каждые выходные на ферму наведывались по нескольку экскурсионных групп, дети и их родители со счастливыми лицами разговаривали с козлятами и их родителями.

Владимир Будейкин, фермер: Отец у меня был руководителем мезенского районного агропромышленного объединения, из-за него я навсегда связался с сельским хозяйством. Начинал с торговли бытовой техникой в 2000 году. Захотел объединить в районе переработку рыбы, мяса и розничную торговлю. С 2002 года ловил в селе Дорогорском миног, жарил их в пряном маринаде и отправлял в Питер. Взял у собственника, индивидуального предпринимателя, долю в Мезенском мясокомбинате. Мясом, по-прежнему, занимался он, рыбой — я. Все кончилось, когда «внезапно» построили дорогу на Мезень. Еще при губернаторе А. Ефремове говорили, что всё — не будет дороги, а в 2009 уже ввели в строй. Мезенцы поехали за товаром в Архангельск, конкурировать стало бесполезно. Было банкротство, лет 10 после него приходил в себя, из Мезени уехал в Архангельск.

В 2013 здесь, в Левковке, начал с кроликов и гусей. Не пошло, их надо разводить минимум 1000. С 2016 года завел коз с их уникальным, профилактическим по пневмонии, астме и туберкулезу молоком. Окупаемость козьей фермы наступает с 50 дойных голов. Козий рынок мне понятен, я нацелен на увеличение стада до 300−400 коз. Осенью построю ферму на 100 голов. Для баранов думаю взять комплекс в Косково: партнер уговаривает, у меня — сомнения. Есть мысли по расширению экотуризма.

Говорят, что на Севере сельское хозяйство невозможно. На Севере в XVII веке урожайность ржи была выше, чем в средней полосе, а в монастырских хозяйствах еще выше. Да, в Мезени сельское хозяйство рисковое, но уже Шенкурск кормил себя и продавал излишки. При советской власти в совхозах-колхозах держали тысячи голов крупного рогатого скота. Тогда не говорили о рентабельности, село считалось социальной обязанностью государства. Обеспечить селян работой и продуктами, чтобы не было социального напряжения. Сейчас об этом не думают, без работы в деревне или спиваются, или едут в города и становятся там пополнением для революций, для Навального.

В области от сельского хозяйства осталось только молочное производство в Архангельске, Северодвинске и Устьянах. По мясу работать невозможно из-за требований ВТО, куда мы вступили. Не пройти платную экспертизу мяса малому предпринимателю. Нужна упрощенная процедура, но ее не ввести пока мы в ВТО. В то же время ВТО разрешает ГМО продукты, и министр сельского хозяйства РФ говорит, что ГМО безвредно.

Почему так с селом, с фермерами? Потому что «наверху» выбрали развитие только агрохолдингов. Холдингам фермеры не нужны. Деньги фермерам выделяются не на увеличение их числа, а чтобы сказать — «поддерживаем фермеров». Во время недавней встречи врио Александра Цыбульского с сенатором Виктором Павленко объявили, что на 2020 год областным фермерам выделено 37 млн рублей — столько же, сколько в далеком 2016 году! Областной министр агропромышленного комплекса и торговли Ирина Бажанова знает торговлю, она ее раньше курировала. Чтобы торговлей не прикрывался провал с селом надо разделить министерство — пусть будут областные минсельхоз и минторг.

В 2019 году 12 грантов, выданных фермерам в прошлые годы, пришлось возвращать в бюджет. По грантам ходит прокуратура — чиновникам проблемы. Поэтому цифру на гранты не увеличивают — мало фермеров, зачем ее увеличивать? Зимой говорили, что больше грантов вообще не будет — вроде против них правоохранители.

Фермеров воспринимают как предпринимателей с прибылью, с быстрой отдачей. А фермеры создают свои активы десятилетиями. Сильно рискуют с погодой и всякими форс-мажорами, отвечают по погодным рискам всем имуществом. Ко мне обращаются начинающие фермеры, и каждый год их все меньше. Лет 35 назад их было 20−30 в год, в прошлом пятеро только поинтересовалось.

Условия по выдаче грантов фермерам нереальные. По программе «Начинающий фермер», чтобы получить грант до 3 млн рублей, нужно 10% софинансирования. 300 тысяч рублей начинающему в деревне не собрать. В прошлом году на конкурс пришли всего 4 начинающих фермера, а грант получили 2. Начинающим надо убрать софинансирование.

Есть шаги в правильную сторону — снято требование обязательной регистрации до получения гранта. Человек пишет заявку, побеждает на конкурсе — ему дают 15 дней на регистрацию. Это хорошо, но общей картины не меняет. По программе «Семейная животноводческая ферма» можно получить до 21,6 млн, но в прошлом году на всю область выделили 10 млн. Софинансирование по этой программе 40%, это нереально. Максимум при наших условиях возможно — 10−15%.

От заявившихся на ферму требуют ее проект прошедший экспертизу. Это не менее 300 тысяч рублей и полгода хождений. Надо разрешить включить в расходы по гранту проектирование ферм и экспертизу, нужны типовые проекты в интернете.

Почему закрылись Онежский и Вельский молзаводы? Они работали с фермерским молоком, потому и закрылись. Чистое молоко — дорого. Сейчас А. Цыбульский собирается поддержать крупные молкомбинаты. Обязательным условием должно стать не только сохранение цен на молоко, но и закупка его у фермеров не по 14 рублей за литр, при отпускной цене в 54 рубля, а дороже. Доля фермерского молока на комбинатах незначительна, переработчики могут платить фермерам больше, поддержать их. Фермеры оживут, появится оптимизм на селе. Пока там беспросветно.