Власть партий. Можно ли зарядить аккумулятор, если он безнадежно разряжен?

Независимо от того, когда будут объявлены перевыборы в Государственную думу, борьба партийных великанов и карликов между собой и внутри себя уже началась. Сейчас рождается ещё одна правдивая партия. Партии-великаны и партии-карлики — в отличие от американских партий слонов и ослов — не ярлык, а непутёвый факт нашей партийно-политической действительности. Как там у них, в Европе и Америке — значения не имеет, поскольку речь идет о рукотворных вещах, а не о предначертанных свыше. Мы сами чудим и продолжаем творить свою партийно-политическую историю. После изменения в 2012 году закона о политических партиях нормативы партийного членства, нужные для регистрации партии в Минюсте, уменьшились ровно в 80 раз. Вместо прежних обязательных 40 тысяч членов для получения статуса общероссийской партии стало достаточным представить список из пятисот физических лиц. В результате произошел бурный рост числа партий, а затем в течение пяти лет состоялось их не менее стремительное упразднение. Почти вдвое. Сейчас их 53, но число по-прежнему воспринимается угнетающе. Пространство гражданского общества оказалось замусоренным, потому что в нём застряли без движения политические партии, по определению являющиеся его единственными системными элементами, но среди которых полно симулякров. Властям для показухи развитого гражданского общества стало удобно считать его единицами и общественные организации по интересам, и разного рода активности типа «Активного гражданина» в Москве и пр. Право создавать партию и получать государственную финансовую поддержку другими как бы гражданскими организациями оказалось безбарьерным по отношению к праву граждан на жизнь в незамусоренном пространстве гражданского общества.

Конструкторы Конституции образца 1993 года — бывшие члены КПСС, отвергая советские принципы государственности, считая их дикарскими и абсолютно не демократическими, откровенно копируя Запад, совершили ошибку, последствия которой — беззащитность пространства гражданского общества перед партиями-мотыльками, партиями-спойлерами, партиями под заказ, незащищенность перед его функционированием как бизнес-полигона для создания политструктур под заказ и как мусорного полигона для них же.

Почему авторы Основного закона прописали, что должен быть федеральный конституционный закон «Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации», а о необходимости законодательства о политических партиях — ни слова? Ведь должен был быть поставлен конституционный заслон законам, чрезмерно структурирующим политическое, общественное, социальное пространство, дробящим политические силы, потворствующим появлению множества искусственно создаваемых малочисленных партий.

Намеренно выведя из-под контроля государства сферу идеологии, Конституция запретила идеологический монизм — придать государственный статус какому-либо учению, даже апробированному общественно-исторической практикой, стало невозможным. Признано полезным только «одно» — идеологическое многообразие даже ценой многообразного безобразия. Что называется, из крайности в крайность. Однако, устанавливая эту норму, Конституция никак не связала свободную циркуляцию политических взглядов в гражданском обществе с политическими партиями. Политическое многообразие, многопартийность оказались с по одну сторону государственной и общественной жизни, а идеологическое многообразие — по другую сторону. Но не как стороны одной медали. Они стали разрозненными понятиями, сосуществующими в рамках одной конституционной статьи, но не корреспондирующимися друг с другом, не взаимодействующими между собой конституционными нормами. Распространённая трактовка, что политические партии — это структурированное выражение идеологического многообразия, оказалась натянутой, надуманной, бумажной, не выдержала испытания временем. В результате оказалось, что сразу несколько политических партий стали носителями одной и той же идеологии, а плюрализм, взаимоисключающие идеи «стали» идеологической основой одной партии. Государство не создало механизм для того, чтобы программы партий не девальвировали себя повтором друг друга и были бы защищены хотя бы патентным путем. Так что, читая список Минюста, вроде бы формально партийное и идеологическое многообразие есть, а посмотришь в окно или в телевизор — партийно-идеологического многообразия как явления общественной жизни не видно и не слышно.

У партий нет собственного ясного образа, имиджа, электорального или идеологического позиционирования. Ни американских слонов или ослов, ни канадского носорога. Повестки размытые. Тезисы заимствуются друг у друга и под событие. Нет ничего воодушевляющего, нет оригинальных современных лозунгов. Ничего нового не рождается, а то, что было придумано раньше, отмирает. Нет ни позитива, ни сатиры, ни юмора. Нет красоты и радости. То есть всего того, что есть в реальной человеческой жизни.

В экспертном сообществе начинает восстанавливаться обсуждение возможности перехода к двухпартийной или даже трехпартийной системе. Считается, что оппозиционные партии по своим программам вроде бы дрейфуют влево к формату «левой консолидации». Останется только их подтолкнуть к этому получше. Надежд на то, что либералы соединятся, не высказывают даже те, кто верит в возможность левой консолидации. Правой партией с захватом левого фланга будет оставаться провластная партия, как бы она ни называлась. Есть и упертые, считающие, что именно их партия сумеет овладеть массами. Комментировать эти версии, рассчитанные на очередные специальные усилия кремлевских технологов и административный ресурс, — занятие для очень увлекающихся футурологов. Понятно, почему вновь обсуждаются те или иные партийные комбинации: не выгодно признавать произошедшую теоретическую и практическую девальвацию партий, пока не будет найден удовлетворительный выход.

На самом деле выход из создавшегося положения надо искать там же, где был вход: в поведении самого государства. Статью 13 Конституции надо менять. Но её, как и всю первую главу, нельзя изменить постановлением Федерального собрания. Для этого нужен созыв Конституционного Собрания, предусмотренного Основным законом и о котором до сих пор нет федерального конституционного закона. Пока его нет, можно попробовать поменять федеральное законодательство о политических партиях.

В каких направлениях стоило бы идти? Надо законодательно вынудить партии вести постоянную идеологическую и профессионально-кадровую конкуренцию с друг другом. Без партийно-политической конкуренции государственный механизм, основанный на принципе разделения властей, работать не будет. Необходимо вернуться к вопросу численности партии, необходимой для её регистрации, чтобы число было достаточным для достижения предписанных федеральным законом целей создания и деятельности: формированием общественного мнения; политическим образованием и воспитанием граждан; выражением мнений граждан по любым вопросам общественной жизни, доведением этих мнений до сведения широкой общественности и органов государственной власти; выдвижением кандидатов (списков кандидатов), а также участием в работе избранных органов. Каждой зарегистрированной партии должно быть предоставлено эфирное время на государственных каналах, чтобы партийно-идеологическое разнообразие не только признавалось, но осуществлялось. Программы партий следовало бы «запатентовать», как это осуществлено в отношении крупных научных трудов. Иначе так и будут производиться знаки, а не смыслы и символы, лозунги, а не технологии достижения целей.

Далее. Всякая деятельность предметна. Предметом постоянной кадровой работы в партиях должна стать подготовка специалистов к работе в аппаратах государственной власти и муниципального управления. Сейчас этим занимается само государство и его учебные заведения. При этом — неудовлетворительно. Партиям должно быть предоставлено право направления на государственную гражданскую и муниципальную службу своих представителей, подконтрольных первичным парторганизациям и гражданам. Чтобы было куда жаловаться. В процессе и по итогам предметной управленческой деятельности, а не в разовой конкурсной ситуации должен формироваться кадровый резерв. Стране нужно-то всего 85 губернаторов. И если среди них оказываются такие, как лишенный должности Игнатьев, бывший глава Чувашской Республики, то это не частный случай, а факт системной проблемы. В стране есть несколько губернаторов, являющихся непосредственными представителями КПРФ, «Справедливой России» и ЛДПР. Вот оно — пространство для возвышения партийной идеологии и для производства лучшего управленческого опыта. Адрес для направления через массовый партийный призыв и по комсомольской путевке профессиональных управленцев — членов партии. Дефицит кадров есть во всех этих территориях. Однако пока ни в одной из территорий, возглавляемых партийными губернаторами, не увеличилось число членов соответствующей партии. Ни одна из территорий не стала визитной карточкой партии, её витриной. Таким образом партии должны оберегать своих полпредов, а не так, как это делает Г. Зюганов. Он пытается убедить, что власть, пренебрегая Грудининым (бывшим кандидатом в президенты от КПРФ) или Левченко (бывшим губернатором Иркутской области), пренебрегает интересами страны. Каким мог бы быть президентом Грудинин, мы никогда не узнаем. Что же касается Левченко, то единственный довод в его пользу в том, что он сумел нагнуть крупный бизнес и вынудить его резко увеличить налоговые отчисления в региональную казну. Что же тут социалистического? И что это доказывает?

Послание-2020 неожиданно для всех стало той призмой, вид сквозь которую обнаружил дефолт партийно-политической системы нашего государства. Предшествующая риторика спикеров партий и последующая их реакция на послание президента Федеральному собранию обналичила абсолютную отвязанность партий, включая пропрезидентскую «Единую Россию», от государственной действительности. Проявилось отсутствие коллективизма или коллегиальности в партийном руководстве, неспособность партийных вождей высокопродуктивно действовать в резко изменившихся ситуациях. Основная причина — оторванность от своих партийных низов, от гражданского общества, развитые приспособленческие навыки и механизмы, словесная эквилибристика. Люди видят, как партийные лидеры превратились в партноменклатуру нового типа и перестали быть лидерами общественного мнения и соавторами социального развития общества.

В высшем совете партии «Единой России» до такой степени растерялись, что даже не задумались о партийном дистанцировании от Медведева, приведшего исполнительную власть впервые за двадцать лет к глубочайшему правительственному кризису. Ценой утраты доверия однопартийцев сделали всё наоборот. Всем показали: Д. Медведев хотя и не в состоянии руководить страной, но руководство партией ему по плечу. Тот в ответ созвал бюро Высшего совета партии и выступил с нравоучительной и поучительной речью: на партии теперь «лежит двойная ответственность. С одной стороны — это единственная пропрезидентская политическая сила страны. С другой — это единственная партия, которая может организовать реализацию президентского послания». И как разряженный аккумулятор, выдал последнюю искру в пустоту: «Поддержка любого правительства и, конечно, нового правительства означает, что мы несем за новое правительство партийную и политическую ответственность. И не только перед однопартийцами, не только перед теми, кто разделяет курс Единой России», а вообще перед всеми гражданами нашей страны. При этом «Единая Россия» должна объективно оценивать работу правительства, чтобы каждое решение, которое принимается в Москве, отвечало запросам, отвечало нуждам людей на местах. Конечно, мы должны будем в максимальной степени координироваться с правительством, спрашивать за результаты работы и с точки зрения качества исполнения, и за сроки реализации — всё, что всегда партия и делала применительно к другим правительствам, которые работали в нашей стране».

Итак, налицо дефолт партийно-политической системы. Однопартийность не сохранила СССР. Благодаря тому, что Россия — президентская республика, наша многопартийность не угрожает государственности, но тридцатилетний опыт ее начетнического существования девальвирует саму идею демократического устройства и не обеспечивает поддержкой целенаправленное социально-экономического развитие страны. Ради реализации стратегических целей развития Российской Федерации президент В. Путин пошел на революционный шаг — на полную смену состава кабинета министров. Партиям тоже бы стоило подумать о перезагрузке. Чтобы не оказаться на обочине процесса, центральным комитетам политических партий придется срочно заняться хотя бы кадровой перестановкой, поскольку имеющиеся спикеры идеологически и организационно выдохлись. Такая постановка вопроса — не вмешательство в дела партии. Это не внутрипартийное дело, если следовать букве и духу федерального закона о политических партиях и вчитаться в предписанные партиям цели и задачи. Если не последует перезагрузки, будет электоральный беспредел на выборах депутатов Государственной думы. Все без исключения одномандатники будут голосить о верности курсу президента, а партии искать малейшую возможность, чтобы повысить степень близости к президенту. Хотя бороться надо за свой народ, а не за депутатский мандат.