Хафтар, Эрдоган и Путин могут договориться

Как сообщает Al Arabiya, Верховный главнокомандующий Ливийской национальной армией Халифа Хафтар объявил о всеобщей мобилизации с целью противостояния агрессии извне. По его словам, «мы принимаем вызов, я объявляю о всеобщей мобилизации. Мы выступаем против любых иностранных войск, которые будут направлены в нашу страну». Хафтар пояснил, что турецкий лидер Реджеп Тайип Эрдоган, затеяв войну в Ливии, нацелился на национальную безопасность арабов, и обвинил его в «авантюре по возрождению Османской империи в Ливии».

Генерал разворачивает ситуацию в сторону арабо-турецкого противостояния, которое имеет свою давнюю историю и глубокие корни противостояния в борьбе за гегемонию на Ближнем Востоке и севере Африки. Ранее Бахрейн, Египет, Саудовская Аравия и ОАЭ осудили решение Анкары, заявив, что никто не может вмешиваться в дела арабской страны и нарушать ее суверенитет. Аналогичной позиции придерживается и Лига арабских государств (ЛАГ). Кстати, и сирийский конфликт остается проблемой в арабо-турецких отношениях, хотя тут имеется своя специфика. Военные операции Турции в Сирии и Ираке в целом понятны большинству турок, учитывая общие границы, проблемы беженцев, угрозу от Рабочей партии Курдистана (РПК) и ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ). Со стороны Ливии, с которой у Турции нет общей границы, никакой экзистенциальной угрозы (типа курдов) не имеется. Поэтому в качестве идеологической основы политики Анкары на ливийском направлении выступает историческая память о том, что некогда Ливия входила в состав Османской империи, на чем и педалирует Хафтар.

Другие аспекты политики, связанные со стремлением взять под контроль нефтеносные поля Восточного Средиземноморья, вписываются в турецкую доктрину неоосманизма. Но Ливия — это новый рубеж, демонстрирующий отход Анкары от прежней тактики создания союзов с соседними арабскими странами. Эрдоган не комплексует в отношении арабского мира. В ситуации, когда у тех отсутствует ярко выраженный лидер, он считает, что имеет право выступать в роли «старшего брата». Более того, если раньше Турция воспринималась как представитель интересов США в регионе, то после последних событий становится ясно, что направление изменилось. Альянс Анкары с Москвой на сирийском направлении, бурное развитие торгово-экономических и военно-технических связей между двумя странами позволяет туркам выжимать из ситуации максимум, используя Россию как партнера, который стал важной частью этого региона. И надо признать, что в этой игре турецкая дипломатия стала вести себя решительно и довольно гибко, ведя дело к тому, чтобы интересы ее и интересы Москвы хотя бы частично совпадали как на Ближнем Востоке, так и на севере Африки.

Не стоит забывать, что, вопреки прогнозам, участие России в войне против салафитских групп в Сирии по просьбе Дамаска не наткнулось на недовольство в мусульманских странах региона. Что касается Анкары, то она, похоже, в принципе исключает возможность сплочения арабского мира на антитурецкой платформе, полагая, что было бы правильнее рассуждать о вероятном распаде отдельных арабских государств. В Ливии такое уже произошло, где Турция стала играть на повышении ставок. А может ли Эрдоган увязнуть в ливийском конфликте? Да, если правительство в Триполи окажется в безвыходной ситуации, и Турции придется пойти на прямое участие в военных действиях против Хафтара. Но сейчас противостояние обретает черты прокси-войны третьих сил, которые выбирают, какую сторону поддержать в своих интересах, прежде чем перейти к решительным дипломатическим действиям. В таких условиях в задачу турецкой дипломатии входит сведение к патовой ситуации, чтобы закрепиться в Ливии и иметь возможность влиять на конечный результат.

Источники в Анкаре заявляют, что Эрдоган отклонил предложение Туниса выступить посредником и даже организовать встречу между турецкой делегацией и представителями Хафтара. Это не то, что нужно сегодня Анкаре. Ей необходим диалог с Россией с целью учреждения механизма урегулирования, подобного астанинскому процессу для Сирии, который заложил бы основу для дипломатической платформы, с которой можно начинать переговоры с Хафтаром. А дальше видно будет.