Коррупция – основа демократии

Демократия — термин из словаря либеральной идеологии. Демократия есть выражение либерализма, её идол, смысловой центр и кумир. Демократия в либеральной идеологии — одновременно и цель, и средство. Свобода достигается при помощи демократии и ради демократии, а демократия достигается при помощи свободы и ради свободы. То и другое, по утверждениям либералов, делает людей счастливыми, а систему справедливой.

«Демократия» переводится с греческого как власть большинства, то есть народа. «Больше демократии — больше социализма!» — объявил Горбачёв и сломал СССР, приведя к власти предателей государства. Всё это сделано под вывеской демократии и подаётся как её расцвет и выражение воли народа. Как будто это народ захотел сломать СССР и построить на его руинах ельцинско-чубайсовскую «свободу».

При этом считается общим местом, фразой из раздела «ну, кто же этого не знает!», что коррупция — это удел стран с низкой демократией, тоталитарных и авторитарных режимов. А в настоящих либеральных демократиях коррупции как системного явления нет, а есть только «отдельные недостатки», когда «кто-то кое-где у нас порой честно жить не хочет», как пели в известном советском сериале про милицию.

Именно там, мол, демократия стала системой, где все друг другу конкуренты, и потому все за всеми следят и друг на друга стучат, то никакая коррупция тут не пролезет, как не пролезет мышь в закрытую решёткой вентиляцию. А если случайно и пролезет, то благодаря демократии тут же попадётся.

Также считается (ну кто же этого не знает!), что образцом демократии и её стандартом в этом полном грехов мире являются США, эдакий светлый Град на холме, где у подножия копошащаяся тьма, а наверху — свет и торжество. Именно в США свобода якобы создаёт возможности для коррупции, но она же, эта свобода, создаёт и ограничения. И благодаря этому вырастает такое ответственное население, которое стойко к соблазну коррупции и гордится своей качественной продвинутостью по сравнению со всем недоделанным миром.

Все помнят афоризм: «Хочешь что-то хорошо спрятать — положи на самое видное место». Именно потому этот афоризм никогда не помнят, хотя все знают. Он так положен на видное место, что его никто не видит. Именно по этому принципу построена американская демократия, и другой демократии в мире нет. Все остальные на неё равняются и к её качеству стремятся, никогда не достигая полноты и совершенства.

В основу американской демократии, тиражируемой по всему миру, положен не принцип свободы, а принцип коррупции. Демагогия о свободе лишь прикрывает эту истину. Но лучше всего её прикрывает её открытость и полная очевидность. Либеральная демократия, образец которой существует в США, построена на легализованной и узаконенной коррупции. Без политической коррупции государства США не станет, оно прекратит своё существование.

Коррупция в США построена не на том, что там мэры и губернаторы воруют бюджетные деньги из национальных проектов — такое там тоже есть. Коррупция в США построена на том, что весь легальный политический механизм, защищённый Конституцией, формируется за счёт наполняемых корпорациями фондов, из которых финансируются выборы.

Так корпорации покупают себе политический класс, и на этом построен весь американский политический режим. Так построена их демократия. Уберите это — и весь строй американской демократии рухнет, а с ним рухнет и вся американская государственность. Кто скажет, что это не коррупция, пусть первый бросит в меня камень.

У нас на глазах разворачивается информационная кампания по раскрытию фактов финансирования фондов семьи Клинтон. Деньги поступали не только от корпораций и физических лиц, но и от иностранных государств. Республиканцы скандалят, но никаких правовых санкций к Клинтонам не применяется американской государственностью и её демократией. Почему? Только благодаря коррупционной природе этой демократии.

Круговая порука — основа всякой банды и всякой мафии. Политический класс США — это банда и мафия, где разные группировки воюют между собой. Круговая порука — главный принцип построения устойчивой американской модели власти. Это ярчайший и первейший критерий коррупции, глубокой коррумпированности американской государственной системы.

И то, что эта коррупция узаконена, говорит о том, что перед нами ярчайший пример криминального законотворчества. Не только узаконивание создания фондов для пожертвований на выборы, но и узаконивание лоббистской деятельности — это второе проявление коррупции как главного принципа американской политической системы. Лоббизм — это легализованная коррупция. Как легальная проституция — это уже не блуд, а разновидность бизнеса. Главное — заплати налоги, и ты «в законе».

Теперь вам понятно, что на самом деле означает термин «вор в законе»? Это американский политик. Американцы решили не бороться с коррупцией, а узаконить её — и тем самым это уже как бы и не коррупция. Здорово, правда? В СССР была шутка о честном партийце: «Он даже со взяток платит партийные взносы». Так вот в США это не шутка, а правовая реальность. Правда, коррупцией это быть не перестаёт, если называть вещи своими именами.

В основе американской демократии лежит наука психология, которая говорит о том, что всем правит закон взаимного обмена. Ты мне — я тебе. Это сделка. Когда принцип коммерции перенесён в политику, что это, как не коррупция? Бизнесмен Роджер Тамраз на слушаниях по финансовой реформе в Конгрессе США в конце девяностых получил вопрос, доволен ли он результатами финансовой поддержки кандидатов, на которую он потратил 300 000 долларов. Тамраз с улыбкой ответил: «Думаю, что в следующий раз я потрачу 600 000 долларов». Это как?

Американские лоббисты утверждают: финансовая поддержка предвыборных кампаний, бесплатные путешествия и прочее никак не влияют на мотивацию политиков, ибо они мудрые, зрелые и образованные, настоящие профессионалы, способные отличить хорошее от плохого, рассудительные и ответственные.

Они полностью независимы от финансовых обязательств, которые могут влиять на кого угодно, но не на них. Даже сами американцы откровенно смеются от подобной аргументации. И тем не менее она лежит в основе американской демократии, а иной этот мир не знает.

В мире американской демократии всё пронизано коррупцией, не только политика. Напомню пример, как была расследована дискуссия вокруг лекарственного препарата для сердца. 100% учёных, давших положительную характеристику препарату, пользовались различными видами «поддержки» от фармацевтических компаний: международные командировки, выделение денег на исследования, предоставление персонала.

Из тех, кто критически оценил препарат, поддержку получали только 37%. И это речь идёт об учёном сообществе, отличающемся высоким профессионализмом и пониманием того, что происходит. Это вам не чиновники, которые могут и не понять сути проблемы.

Рассылка подарков под видом бесплатных пробных образцов — ещё один вид узаконенного подкупа в развитой американской демократии. Правда, там ограничили размер подарка. Но кого и где это останавливало? Ведь пробник — это не подарок. В любом заборе есть дырки. Неужели если со взятки заплатить налоги и партийные взносы, то она перестанет быть взяткой?

Сейчас мы видим, как закон взаимного обмена выражается в деле Байдена. Это чистейшей воды коррупционер, даже не скрывающий, что использует служебное положение в личных целях и в целях наживы. Получает деньги от Украины и Китая, всовывает сына в бизнес там, где осуществляет политическую крышу. Причём использует для этого административный ресурс — слово, придуманное журналистами для того, чтобы просто не получить встречный иск за обвинение чиновника в коррупции.

Но ведь все знают, что административный ресурс — это иное обозначение политической коррупции. Ибо принцип равенства требует не использовать властный ресурс для достижения преимущества над конкурентом. Нашу «Единую Россию» до того заклевали за пресловутый административный ресурс, что теперь её члены ходят на выборы самовыдвиженцами.

Но что мы видим с кейсом Байдена? Он не только не сидит, но и идёт в президенты США, и его поддерживает вся американская Демократическая партия вкупе со всем своим чиновничьим и пропагандистским корпусом. И если кого и травят, то не Байдена, а Трампа, который Байдена разоблачил.

А почему Трамп это сделал? Да только потому, что Байден — его конкурент на выборах. Сидел бы Байден тихо — никаких проблем у него бы не возникло. Наезд на Байдена — это не благодаря, а вопреки системе американской демократии. И прикрывают Байдена потому, что там все такие. Другие туда просто не попадают, потому что система так устроена, что иначе она рухнет (рекомендую посмотреть всем желающим великолепный мини-сериал «Босс» — в нем американская политическая система описана просто замечательно).

Вот историки говорят, что президент США Линдон Джонсон мог проводить через Конгресс и Сенат программы, за которые голосовали их противники. Мог он это делать лишь потому, что сумел наладить широкую сеть коррупционных связей, когда работал в палате представителей. Он оказывал многим политикам так называемые «услуги», и потом, став президентом, просто требовал возвратить долги. Проще говоря, шантажировал и давил компроматом.

А вот у Картера и Клинтона таких услуг в арсенале не было. Они, идя на выборы, очень гордились тем, что никому не должны. На деле выяснилось, что это им никто не должен, и потому у них всегда были проблемы с Конгрессом и в Сенате. Сейчас точно такое же положение у Трампа. Без коррупции эта система под названием «демократия» не работает.

Мы видим, что коррупция — не болезнь, а стержневое свойство демократии. Именно ради маскировки этого факта разработана мощнейшая система манипуляции общественным сознанием, которая требует содержания огромного класса высокооплачиваемых паразитов в виде корпуса психологов и работников СМИ, создающих ложную картину мира для обывателя и отвлекающих его всякими способами от опасных прозрений. А если те и прозрели, то не способны что-то изменить.

Именно разработкой способов маскировки этой действительности занята огромная армия мозговых центров и «мыслительных танков», получающих кучу денег для изобретения способов сохранить власть коррупционеров над массами населения.

В обеспечение прикрытия коррупции вовлекаются спецслужбы, полиция, парламент. На страже этой системы стоят армия и дипломатия. Политические партии США — это собрание растлителей и коррупционеров. Ибо без денег от корпораций они не смогли бы даже возникнуть. Так растлевается всё общество, где всё большее количество профессионалов проходит отрицательный отбор и вовлекается в коррупцию правящего класса.

Коррупция при демократии — это положенный на видное место секрет, и потому его никто не видит. Коррупция в США — это главный системообразующий принцип, без которого США нет в этом мире. Даже деньги там печатает не государство, а ассоциация американских частных банков под названием ФРС. Это апофеоз официальной и узаконенной коррупции, выше уже просто некуда.

Поэтому когда вам говорят, что лучший способ борьбы с коррупцией — это демократия, то знайте, что вам говорят, что лучший способ борьбы с наркотиками — это разрешение их свободной продажи. Кстати, тоже демократический принцип.

Демократия не облегчает возможности коррупции — демократия возможна исключительно благодаря коррупции. Точнее, демократия — это форма политической коррупции. Без коррупции нет демократии, без демократии нет коррупции. Поэтому лозунг «Даешь больше демократии!» надо читать так: «Даешь больше коррупции!».

Мы живём в таких извращённых демократией условиях, когда с коррупцией «борются» коррупционеры. Я сейчас не о чиновниках, а о диссидентах от демократии. Советские диссиденты, борясь с коррупцией в СССР, немедленно сами бросились в ещё большую коррупцию после победы демократии.

Воюющий с коррупцией Навальный сам куплен американскими грантами и обвиняется в отмывании огромных сумм денежных средств. А перед этим он учился в Йеле — чем не подкуп в виде подарка и финансирования загранпоездки и обучения? Термин «демократия — лучшее средство борьбы с коррупцией» — это старая ложь времён К. Победоносцева, об этой лжи первым сказавшего миру правду.

Коррупции не было при Сталине, это правда. Но ведь это была не демократия, верно? Демократия — это в США. Вы и вправду всё ещё хотите, чтобы у нас было так же, как у них?