Путешествия по Русскому Северу — Архангельск, Соломбала: церковь и адмирал

Братья Мартын Петрович (1738−1821) и Вилим Петрович (1740−1826) Фондезины с 14 лет служили в российском флоте и уже в 30 лет командовали кораблями. Как командир корабля Мартын Петрович не имел замечаний и отличался человеческим отношение к матросам, что по тем временам было редкостью. В 1780 году во время плавания в Атлантике и Северном море он рапортовал адмиралу Палибину, в состав эскадры которого входил его линкор «Давид Солунский», что на борту сотня больных и ослабевших. Фондезин просил отделиться от эскадры, встать в порту и вылечить команду. Палибин разрешил. Команду Фондезин вылечил, но на это ушло столько времени, что эскадра должна была возвращаться в Кронштадт. Боевой задачи Фондезин не выполнил и в море эскадры Палибина, зазимовавшей в Лиссабоне, не нашел. Прождав ее в Копенгагене, Фондезин весной 1781 г. привел свой корабль в Кронштадт и взысканий на себя не навлек.

Неудачливый, но «непотопляемый»

Высочайший гнев он навлек на себя 5 лет спустя. В 1788 году разразилась война со Швецией. Это был последняя отчаянная попытка шведов захватить Петербург и вернуть устье Невы. Судьба столицы решалась в Гогландском сражении. В нем Фондезин командовал арьергардом и отстал от основных сил так, что сражение началось без него.

Федор Веселаго, историк русского флота:«По выходу из гавани Грейг со своей эскадрой перешел к Красной горке, поджидая там отставший в приготовлении к походу отряд Мартына Фондезина <…> он только через неделю мог отправиться на поиски неприятеля. Флоты встретились 6 июля <…> спускавшийся на шведов наш флот сохранял довольно правильный строй только в авангарде и передовой части кордебаталии, за которой в беспорядке шли 8 судов, в большинстве принадлежащих отряду Фондезина. Далеко отставшие задние корабли, несмотря на сигналы адмирала, сопровождаемые пушечными выстрелами, не торопились приблизиться к неприятелю» (1).

Мало того, два корабля из фондезиновской эскадры в разгар боя повернули назад. Дело дошло до императрицы Екатерины Второй. Проявлявшая большой интерес к делам армии и флота Екатерина жестко оценила «подвиги» Мартына Петровича и его подчиненных. Один из отступивших капитанов был осужден на казнь, замененную пожизненным разжалованием в матросы, другого разжаловали в рядовые на месяц, но заменили наказание увольнением без права на дальнейшую службу. По поводу самого М. П. Фондезина и его брата Екатерина высказалась так: «Тот виноват перед Отечеством, кто ввел Фондезинов в адмиралы».

Но Мартын Петрович был «непотопляемым». Например, что-то случалось на его кораблях, и, казалось, Мартына Петровича вот-вот отправят на покой, как его производили в следующий чин или назначали на новую должность. В 1788 году он не справился с командованием эскадрой в Гогландском сражении, а через год, в 1791 году, его определяют в адмиралтейств-коллегию заведовать счетной экспедицией. В 1793 г. он определен в генерал-контролеры, в 1797 году награжден орденом Св. Анны I степени, в 1798 г. назначен военным губернатором и командиром Архангельского порта, в 1799 году произведен в адмиралы. С Архангельским портом связана история, как Мартын Петрович переименовал строящуюся церковь святого Лазаря в честь своего небесного покровителя — святого Мартина. Здесь же скандалом с массовыми заболеваниями матросов в 1811 году закончилась его карьера.

Церковь Святого Мартина

Краткое историческое описание приходов и церквей Архангельской епархии: «Жители Соломбальского острова, который начал заселяться в конце XVII века с устройством здесь корабельной верфи, до половины прошлого (XVIII) века не имели особого кладбища и хоронили умерших при своих дворах» (2).

Людмила Попова, архангельский историк:«Кладбища в Архангельске появились в начале XIX века, хотя указом губернатора от 1793 года погребение в черте города запрещалось. Но еще до конца столетия захоронения проводились по-старому, то есть в оградах приходских церквей, а в Соломбале — около своих домов. И тем не менее первым кладбищем в истории города стало Соломбальское.

В 1749 году было отведено место для кладбища на Банном острове в Соломбале. Здесь в 1756 году построили первую кладбищенскую церковь в честь апостола Иакова. В 1758 году она сгорела, и кладбище было перенесено на новое место — на окраину Большого острова, ближе к Маймаксе. Сюда в 1773 году перенесли Никольскую церковь, сооруженную с колокольней еще в 1744 году. От нее до Преображенского собора тянется Никольская улица… Она здесь простояла до XIX века. Около нее в 1781 году был погребен главный командир над портом Л. Кс. Ваксель.

В начале XIX века для кладбища было отведено новое место вверх по р. Курье, в местности, называемой «Кривая яма», ныне кладбищем и занимаемое. В 1805 году церковь упразднили, колокольню перенесли в Кегостров, а останки Л. Кс. Вакселя перезахоронили на новом кладбище» (3).

Краткое историческое описание приходов и церквей Архангельской епархии: «…для кладбища было отведено уже третье место, ныне занимаемое им (4 десятины и 851 сажень)» (2).

Степан Огородников, историк флота:«На Двинском берегу, отрываемом ежегодно вешнею водою и напорами льда, год от году сокращалось пространство, отведенное для кладбища. Это обстоятельство побудило духовенство Соломбальской Преображенской церкви ходатайствовать в 1802 году перед главным командиром порта о перенесении кладбища на другое место и о постройке там церкви. Адмирал Фондезин испрашивал у морского министерства разрешения <…> на избранном им посреди Соломбалы, вверх по р. Курьи, месте, называемом доныне Кривою Ямою, где тогда стояли адмиралтейские смоляные амбары <…> коллегией было дано позволение на постройку в указанном месте каменной церкви, ныне существующей, а вместе с тем разрешалось главному командиру употребить на это дело из наличных церковных денег 2116 руб. и недостающее затем количество взять из сумм Онежской лесной конторы. Архитектурный шезель Харлов составил план и смету (в 9746 руб.), и каменная церковь была заложена 4 июня 1803 года <…> а освящена была 4 ноября 1806 года, уже во имя Святого Мартина Папы Римского, в честь Мартына Петровича Фондезина <…> Всю каменную работу выполнил с подряда крестьянин графа Головина — Прохоров. Старая же церковь была тогда же разобрана, колокольня продана в Кегостровский приход, а иконостас и колокола перенесены в новую церковь» (4).

Людмила Попова:«В 1804 году по проекту архитектора Петра Харлова заложили каменную церковь во имя Воскресения праведного Лазаря, но при ее освящении 4 ноября 1806 года переименовали во имя Святого Мартина Исповедника. Церковь построена Морским ведомством при главном командире адмирале М. П. фон Дезине за счет адмиралтейства <…> Церковь состояла в ведении «обер священника Армии и Флотов», то есть в ведении причта Соломбальского Морского собора» (3).

Александр Шалькевич, архангельский архитектор:«Вся церковь сложена из кирпича, фасады ее не оштукатурены, а обмазаны тонким слоем раствора и побелены. Сквозь обмазку проступают неровности кирпичной кладки. Интересно своеобразное сочетание строгих форм классицизма с рукотворной, в полном смысле слова, лепкой стен, характерной для древнерусской архитектуры — церковь сооружалась явно русскими руками. Это один из лучших, и наиболее полно сохранившихся, образцов подлинно русского провинциального классицизма» (5).

Краткое историческое описание приходов и церквей Архангельской епархии: «Длина церкви с колокольней 12 саженей и 3 фута, ширина с приделом 8 саженей 2 фута, высота 5 саженей» (2).

Людмила Попова:«Царские врата охватывает арка с круглыми иконами в завершении <…> На створках царских врат, украшенных позолоченной резьбой <…> изображены четыре евангелиста, Богоматерь и архангел Гавриил. Над ними — Тайная вечеря в круге с сиянием. Местная икона святого Мартина, которому посвящается храм, находится в том же ряду, где и икона Спасителя <…> Старинной и самой почитаемой иконой храма является икона Божией Матери «Всех Скорбящих Радость», подаренная некогда Дмитрием Петровичем Головиным (1867−1920), богатым архангельским лесопромышленником и крупным меценатом» (3).

Небесное покровительство — помогло или нет?

Степан Огородников, о скандале завершившем карьеру адмирала Мартына Фондезина:«Болезни начались еще в зиму 1810 года, а к февралю 1811 года в морском госпитале и лазаретах больных было уже 960 человек, тогда как нормальная цифра больных прежде была не более 300 чел. С января по апрель 1811 г., т. е. за 3 месяца, поступило в госпиталь 2680 ч. нижних чинов морского и сухопутного ведомств. Из числа 3640 ч. в мае умерших было 464 ч <…> Господствующими болезнями были нервная горячка и цинга…

На запрос морского министра о причинах заболевания и смертности адмирал Фондезин старался объяснить эпидемию неурожаем овощей и вообще всех произрастений, долженствующих входить обыкновенно в пищу, противоборствуя означенным болезням <…> Причины должны были скрываться глубже, и для раскрытия их командирован в Архангельск, по высочайшему повелению, штаб-лекарь Жуков.

Ревизия морского госпиталя, произведенная Жуковым, доказала, например, что пища больным производится не в том количестве, как показано в требованиях, и в качестве нехорошая. А особенно говядина, показавшая свою несвежесть черным цветом, равно неопрятность и нечистоту в белье <…> в больничных палатах для освежения воздуха нет никакой вентиляции <…> эти и другие упущения Жуков относил к причинам болезненности, а также тесноту в размещении больных и сырость казарм.

Следствием ревизии было то, что медицинский инспектор, штаб-лекарь Зоммер был сослан в Мезень, а госпитальный комиссар Михайлов предан военному суду и разжалован в матросы. Здесь же должно искать причину отставки и адмирала Фондезина, последовавшей одновременно» (6).

Мартына Петровича Фондезина история флота помнит по Гогландскому 1788 года сражению и массовым заболеваниям в соломбальских флотских экипажах. Но небесный покровитель, святой Мартин, в честь которого адмирал переименовал соломбальскую кладбищенскую церковь, похоже, благосклонно относился в своему подопечному. Отставка М. П. Фондезина, поначалу строгая — с запретом въезда в обе столицы, вскоре смягчилась. 12 декабря 1811 года Фондезин был прощен и уволен со службы с полным жалованьем.

Примечания: