Ребенок Фридкина: «Экзорцист» как кинореклама католицизма

Любой поклонник жанра и ценитель эстетских ужастиков назовет «Сияние» величайшим хоррором. Гениальный Стэнли Кубрик не побоялся затопить экран кровью. Однако есть другая картина, которую, между прочим, тоже мог сделать Кубрик, но сделал Уильям Фридкин и которую почти полвека спустя называют главным фильмом ужасов, если не всех времен, то уж точно прошлого столетия.

Понятно, что новое поколение не испугается «Экзорциста», и сегодня ритуальным изгнанием бесов на экране никого не удивишь, но этот фильм ужасов остается поразительно жутким. Не страшным, потому что это не голливудский аттракцион, а именно жутким, тревожным, зловещим. Изуродованная, гниющая, покрытая кровоточащими ранами девочка грязно ругается не своим голосом, мочится прилюдно, рычит и визжит как сумасшедшая, а потом изрыгает фонтан густой зеленой блевотины прямо в лицо священнику и парит над кроватью, окончательно подтверждая то, о чем мы давно догадывались, — ребенок одержим нечистой силой.

Новоголливудский титан Уильям Фридкин, к тому времени уже обладатель первого и единственного «Оскара» за «Французского связного», а сегодня живущий в тени, взялся за одноименный роман Уильяма Питера Блэтти, сценариста и продюсера этого метафизического хоррора, где дергается кровать, летают вещи, вращается голова и «Сила Христа изгоняет тебя!». Может быть, современному, насмотренному зрителю «Экзорцист» покажется банальным, а кто-то наверняка продолжает фантазировать, какой получилась бы экранизация в руках Кубрика, однако при внимательном просмотре вы поймете, почему этот фильм ужасов, основанный на случае из жизни, все еще внушает в людей страх божий или дьявольский — смотря на чьей вы стороне.

Атмосферный, выполненный в мрачно-холодной эстетике «Экзорцист» стал самым успешным фильмом Фридкина и долгое время оставался самым прибыльным для Warner Bros., а художественно эта картина может посоперничать даже с нынешними ужастиками. «Экзорцист», играющий на тех же страхах, что «Ребенок Розмари», загадочная красота которого — неуловимый переход от реальности к абсурду, стал первым ужастиком, номинированным на «Оскар» как лучший фильм года.

«Экзорцист» — не просто страшная сказка. Можно коротко объяснить гениальность этой картины, обросшей слухами и мифами о проклятиях, головокружениях, обмороках и других странных реакциях, великолепными спецэффектами (ходьба одержимой на руках), звуком (голос девочки превращается в какофонию), монтажом (вспышки демонической рожи), авангардной композицией «Tubular Bells» Майка Олдфилда, потрясающей актерской игрой, монстрическим гримом и семейной трагедией, которая является фундаментом истории. Но сила «Экзорциста», где нет никакого героического и счастливого конца, видится именно в конфликте веры тех, чей дух сломлен. Это кино о том, что в каждом из нас есть силы добра и зла, постоянно сражающиеся за наши души, и режиссер старается показать таинство веры настолько реалистично, насколько это возможно. Так, комната одержимой девочки действительно охлаждалась, чтобы зрители поверили (!) в пар изо рта персонажей, застывших во время экзорцизма. В закулисных кадрах видно, что съёмочная команда тепло одета, а актрисы Эллен Берстин в роли матери с мужским именем и Линда Блэр в роли ее дочки с республиканским именем дрожат от холода. Все сделано предельно достоверно. Даже резиновая кукла для того самого круговорота головы, которая выглядит искусственной при свете, поразительно убедительна в кадре. В общем, грубый реализм в изображении ирреального. Вот что происходит, когда команда художников и ремесленников собирается вместе, чтобы изобразить сущность зла. Кино внушает нам — Дьявол жив.

Награжденный золотыми статуэтками за сценарий и звук фильм, который, по словам автора книги, напрашивался на провал, потому что легко мог превратиться в объект для насмешки и издевки, но стал событием по всему миру, рассказывает не только об одержимой то ли демоном, то ли Дьяволом школьнице в блистательном исполнении Линды Блэр, для которой эта роль так и осталась определяющей. Это кино гораздо больше, чем ужастик о зле в столице Америки. «Экзорцист» — о кризисе веры, будь то вера в Сатану, а значит, и в Бога, или веры в то, что Бога нет, что Господь нас покинул, или что мы покинули Бога. Как быть, когда даже священник, оплакивающий мать, отказывается верить в существование Дьявола, а стало быть, и в существование Бога? Ночной кошмар, где священник видит свою умершую мать, но не может до нее ни добежать, ни докричаться, выглядит особенно тревожным, потому что выражает человеческую беспомощность перед смертью и напоминает о расстоянии между нами и теми, кого мы потеряли.

Главный бунтарь поколения бунтарей, вышедший из телевидения и документалистики, отправивший Аль Пачино в потные гей-бары в «Разыскивающем» и бандитов через джунгли на грузовиках с динамитом в своем магнум опусе «Колдун», а недавно представивший документальную картину об экзорцизме «Дьявол и отец Аморт», сделал христианский фильм ужасов, где церковь представлена в образах двух священников, как солдат божьих. Герои Джейсона Миллера и Макса фон Сюдова, засучив рукава, вооруженные крестами, святой водой и верой в Господа, ведут схватку с абсолютным злом. Фридкин, чья одержимость картиной тоже была инфернальной (Майкл Манн даже предлагал ему сыграть серийного убийцу Ганнибала Лектера в «Охотнике на людей»), изображает страдающих и растерянных родителей и священников, отравленных одиночеством, сомнениями, отчаянием и ищущих покаяние и спасение. Режиссер, который верит в Бога и душу, уверен, что «судьба, рождение и смерть нам неподконтрольны», а значит, существуют высшие силы, непонятные и неподвластные человеку.

Конфликт, который тревожит героев, больше внутренний, чем (демон)стративный. «Помоги мне», — кричит тело корчащегося от боли ребенка. Девочка становится жертвой, потому что осталась без отца, то есть покровителя, или Бога. Мать и дочь олицетворяют поколение контркультурных атеистов, отдалившихся от отца и Отца. Дьявольская сила, поселившаяся в детском теле, оскорбляет служителей божьих и оскверняет церковь, хотя на протяжении большей части фильма причины странного и агрессивного поведения жертвы остаются неясны. Фридкин сохраняет тайну, заставляет сомневаться, пусть название фильма и выдает суть истории. Режиссер не торопится, действует по-документальному трезво, стремясь к подлинности, чтобы убедить зрителя — это настоящий дом с живыми людьми, чья история правдива, а значит, потустороннее зло существует, и когда наука бессильна, спасает только церковь. После всех возможных обследований врачи разводят руками и советуют матери обратиться в церковь. Так, мать богохульницы встречает священника, который тоже утратил всякую надежду, а также веру, и не только в религию, но и в себя.

— Почему эта девочка?

— Думаю, чтобы мы отчаялись. Чтобы показать нам, что мы всего лишь безобразные скоты. И что Господь просто не может любить нас.

Сегодня, когда полыхает Ближний Восток — тогда Вьетнам, — пролог картины, снятый на натуре в Ираке, где вечно пожилой Макс фон Сюдов проводит археологические раскопки, приобретает новую силу. Автор как бы спрашивает: что случилось с «цивилизованным» обществом, основанном на мире и любви?

Однако если отбросить политику, то вы заметите, что уже в самом начале демонстрируется классическое противостояние добра и зла, жизни и смерти, а именно в том как священник стоит напротив древней статуи, бога демонов, зловещей фигуры с крыльями, клыками, выпученными глазами и торчащим пенисом. Вселившееся в ребенка зло, заставляющее жертву насиловать себя крестом, неслучайно называет имя героя фон Сюдова, у которого, выясняется, уже был опыт экзорцизма. Фильм не только о кризисе веры и исцелении души, но также о мести, дьявольской каре. Сатана бросает вызов слуге Бога (и всей католической церкви), чтобы отомстить за изгнание. Позже брошенный вызов красиво выражается в эпизоде, где старый священник, образ последней надежды, единственный, кто верит, подходит к проклятому дому, кстати, населенному исключительно женщинам (ведьмами?), дорога к которому освещается ослепительным светом из окна комнаты одержимой. Этот кадр с силуэтом экзорциста, вдохновленный картиной Рене Магритта «Империя света», давно стал культовым.

Картина о бесовских детях и демонических лжецах является адвокатом католицизма. «Я никогда не смог бы снять фильм «Экзорцист», если бы не находился под гипнотическим влиянием веры в чудо!» — признается режиссер. Это кино действительно обладает мессианским духом. Правда, ирония картины, предназначенной для того, чтобы собрать людей вокруг Бога, видится в том, что не Бог побеждает зло, а человек, который через страдания делает выбор, — принимает Господа и жертвует собой.

«Экзорциста», которого ни автор книги, ни режиссер даже не задумывали как фильм ужасов, во всяком случае, в классическом понимании, а скорее как драму мощную, эмоциональную и тревожную, давно объявили самым страшным фильмом в истории кино. Я в это не верил, пока не посмотрел. Это действительно какой-то дьявольский промысел.