Убийство науки в России. Почему онемело правительство и аплодировала РАН?

На общем собрании Российской академии наук выдающийся российский нейрофизиолог академик Михаил Угрюмов поразил всех сравнением, хотя выступал последним. За 25 лет участия в общих собраниях РАН, сказал академик, он помнит только два случая, когда вступления сопровождались искренними аплодисментами и неоднократно прерывались ими. Это выступление А. Солженицына, а второе было сегодня — В. Никонова. Что такого сказал председатель комитета Государственной думы по образованию и науке? Почему на него обиделась Т. Голикова, заместитель председателя правительства, и не удержалась от комментариев, а М. Котюков, министр науки и высшего образования, онемел?

Они выступали раньше В. Никонова и могли бы опередить его и по числу и искренности аплодисментов академиков.

Министр старался: бодрым голосом доказывал академикам, что он с ними «одной крови», многократно повторяя, «мы много раз с вами об этом говорили», и показывал организационные слайды, но ничего нового академикам так и не сказал.

Напряжение вызвало выступление Т. Голиковой, объявленное как приветственное. В начале она говорила о национальном проекте «Наука» и госпрограмме «Научно-технологическое развитие Российской Федерации», в рамках которой при ведущей роли РАН должна быть создана конкурентоспособная компактная на базе цифровых технологий и современных принципов организации система управления научно-технологическим развитием. Затем, что показалось совершенно неуместным на годовом собрании академиков и членкоров, высказала целый ряд организационных замечаний и упреков, хотя и сформулированных корректно.

До 1 декабря 2019 года в РАН должны быть разработаны и представлены в правительство не всякие, а именно качественные, как она подчеркнула, предложения по развитию системы профессиональной экспертизы научной, научно-технологической и инновационной деятельности. Надо разработать критерии эффективности расходов федерального бюджета на НИР и НИОКР, в чем РАН должна принять активное участие, и ею, Т. Голиковой, даны соответствующие поручения.

Применить критерии надо будет уже скоро, по итогам работы в 2019 году. Академией еще не начата работа по исполнению поручения об изучении соответствия программы фундаментальных исследований на 2013−2020 годы приоритетам научно-технологического развития. Поэтому мы не можем оценить достижения или планируемые достижения в сфере фундаментальных исследований на будущее. РАН не исполняет поручение о ежеквартальном отчете по проверке эффективности бюджетных вложений в исследования, проведенные в 2013—2018 годах, с точки зрения их прикладного значения. Если здесь не хватает нормативной базы для исполнения поручений, выйдите с предложением сами. Четырежды вице-премьер предлагала РАН самим инициировать то или иное действие. Наш уровень взаимодействия высокий, но перечень проблем тем, что сказала, не исчерпывается — завершила свое выступление Т. Голикова.

Приветственным его не назовёшь, да, и адекватным случаю — тоже. 848 академиков и 1074 члена-корреспондента собираются раз в год, чтобы послушать друг друга, обсудить приоритетные направления деятельности и важнейшие научные достижения, полученные российскими учеными. Кланяться никому не надо, но у вице-премьера не нашлось времени, чтобы послушать доклад президента РАН и выступления академиков. После своего начальственного выступления она ушла из президиума, успев только раздосадоваться на Никонова и прокомментировать его выступление. С ходу, уверенно, но не по существу того, о чем тот говорил.

Может быть, приняла близко к сердцу начальные слова председателя думского комитета? В. Никонов напомнил:

Наука исследует Вселенную и сокращает пространство глупости. И здесь есть четыре проблемы: бюджет, оценка научной деятельности, кадры, законодательно-правовые рамки. Мы занимаем тридцать пятое место в мире по объему финансирования науки на душу населения. Сейчас это 1,1 процента от ВВП, хотя в послании президента и майских указах еще 2012 года речь шла об 1,98 процента от ВВП. Но даже при 1,98 процента мы войдем только в первую двадцатку. Представители Министерства финансов аргументируют такое положение дел отсутствием роста показателей цитируемости и объема публикаций у российских ученых.

Встречный вопрос правительству: если вы не будете финансировать науку, наверное, в сферу не придут люди, которые будут иметь высокую цитируемость. Потому что в последние десятилетия только один процент выпускников вузов идет в науку. Люди, имеющие высокий уровень цитируемости, при нынешнем финансировании науки, к сожалению, осуществляют свою цитируемость в других местах — не в РАН и не в российских вузах. В последние годы число публикаций российских ученых в западных рецензируемых журналах увеличилось, а их цитируемость снизилась.

Почему цитируемость определяется именно по публикациям в журналах? Великие историки — Карамзин, Ключевский, Соловьев, Рыбаков — разве они стали знаменитыми, потому что писали в рецензируемые журналы? Не писали они в рецензируемые журналы, тем более западные. Нет, они писали многотомные труды, монографии, и по нынешним критериям их следует считать просто провальными учеными. На протяжении многих лет Россия теряла ученых, которые уходили из профессии или уезжали за рубеж. В начале 1990-х годов в стране был 1 млн 700 тыс. исследователей, а сейчас — 700 тыс. Мы потеряли целое поколение, которое ушло из науки, и поколение, которое не пришло в науку, потому что там не платили. И сейчас проблема научных кадров стоит очень остро. Надо серьезно менять ситуацию с аспирантурой: платить аспирантам достойные стипендии, чтобы люди могли нормально заниматься диссертациями, а также именно диссертации сделать критерием оценки работы аспирантов.

Что касается законодательства о науке, то сейчас время для глубоких преобразований в системе образования и науке прошло. Их надо оставить в покое. Кардинальные перемены ни к чему хорошему не приводят. Порядок освобождает мысль, говорил С. П. Королев. Надо, чтобы ученые мыслили, а не писали отчеты и бюрократические отписки. В декабре законопроект о науке должен быть внесен в Госдуму, но даже сейчас еще продолжаются дискуссии о концепции закона. Это важный закон для науки, и надо, чтобы он устанавливал порядок, который освободит мысль.

У Т. Голиковой был бы еще повод для раздумий и досады на своих подчиненных, если бы она осталась на собрании и послушала не только В. Никонова, но и академиков. Например, о том, что советы по приоритетным направлениям, о которых шла речь в предыдущей статье, созданы правительством, а не при РАН, как ошибочно считает заместитель председателя правительства. Академик А. Сергеев сообщил бы ей, что из-за разницы в средней оплате по регионам страны сотрудники московских институтов теперь получают зарплату намного выше, а ученые, например, в Сибири, практически не получили надбавки. В это же время производительность труда в Сибири в два раза выше, чем в Москве. Ученые не стремятся публиковаться в российских журналах, отдавая предпочтение зарубежным изданиям. Это связано с тем, что оценка результативности научной деятельности в большой степени зависит от рецензируемости и цитируемости. Финансирование фундаментальных исследований в России: 0,15% ВВП. Такие страны, как Франция и Израиль, тратят на фундаментальную науку 0,45%. Вопрос об увеличении финансирования стоит очень остро. Если сравнивать с количеством ученых, которые работали в 1991 году, то сокращение большое — в 2,5 раза. По числу исследователей, занятых в экономике: 50 человек на 10 тысяч человек в России. В Израиле — 174 исследователя на 10 тысяч человек. «Двугорбое» распределение исследователей по возрастам, «золотой запас» ученых уезжает за границу, молодежь не заинтересована идти в науку.

Академик В. Козлов добавил: Швейцария 1,29% ВВП тратит на фундаментальную науку. Был период, когда расходы на фундаментальные исследования росли: с 2005 по 2009 год. Нам был известен график предстоящих расходов на науку до 2010 года, мы знали, что треть расходов идет на исследования Академии наук. Потом мы сократили научный персонал на 20%. Чтобы России догнать Японию по числу публикаций в 2017 году, сумма необходимых внутренних затрат на исследовательские работы должна быть увеличена в 2,5 раза.

Академик РАН Н. Долгушкин сообщил, что по сравнению с 2015 годом число кандидатов наук сократилось с 83,5 тысячи до 77,3 тысячи, докторов наук — с 28,1 до 26,1 тысячи. Сокращается и число аспирантов. В 2010 году их было 157,4 тысячи, в 2018 — 90,8 тысячи. При этом выпустились в прошлом году из аспирантуры с защитой диссертации всего 2,2 тысячи человек (для сравнения: в 2010 — 9,6 тысячи).

Академик А. Смирнов так прокомментировал доклад о программе фундаментальных научных исследований: там сказано, что нужно улучшить качество жизни. Но это не только качество товаров и услуг, это еще и наше психологические состояние. 44% школьников не имеют никаких целей, не понимают, зачем они существуют. Разве это нормально? Я предлагаю внести пункт о социально-культурной идентичности общества. Гуманитарную составляющую необходимо добавлять к социально-экономической. Это важно учитывать в работе.

Академик И. Щербаков: наукометрические показатели должны использоваться только как вспомогательные в экспертной оценке научной деятельности. Необходимо скорректировать статус научной работы, которая сейчас относится к сфере услуг. Его поддержал академик В. Рубаков: «Наука — сфера услуг, вроде парикмахерской, это скандальная ситуация».

Академик М. Угрюмов убежден, что без введения прогрессивного налогообложения и принятия политических мер для ликвидации оттока средств за рубеж проблемы финансирования науки не решить. РАН надо прекратить опасаться ставить вопросы непосредственно перед руководством страны.

Для чего так детально восстановлена вся картина общего собрания Российской академии наук, которое прошло не вчера? Потому что продолжается общественное обсуждение законопроекта о научной деятельности, который призван регулировать общественные отношения в сфере науки. Если не вообще рассуждать, а найти такую клеточку общественных отношений, в которой бы как в капле воды они нашли своё полное выражение, то именно общее собрание РАН, где сошлись академики, правительство и представители высшей законодательной ветви власти, и будет той самой клеточкой или системной единицей для анализа. Единица акта взаимодействия, который дает понять, где заканчиваются декларативные нормы федерального закона, адресованные всем и навсегда, и начинают действовать законы, открытые психологией и другими гуманитарными науками. Как межсубъектное общение, предусмотренное законодательством, в жизни сплошь и рядом оборачивается взаимодействием по типу субъект-объект.

Если бы Голикова и министр досидели бы в президиуме до конца собрания, то услышали бы самое неприятное от академика В. Давыдова:

В прессе этот факт был подан как результат взлома сервера Минобрнауки. Это не так. Это быль и правда. Такие письма действительно были и подписаны, и направлены. Что же касается взлома, то, скорее всего, это был взлом министерских мозгов. Если весь текст нового законопроекта рассматривать через призму того, что произошло на общем собрании РАН, то он приобретет совсем иные контуры.