Этический максимализм «румынского чуда» в кино
Зара Абдуллаева (ред.). Румынская волна. СПб.: Искусство кино; Подписные издания, 2019
Кинематограф Восточной Европы всегда интересовал ценителей десятой музы. Можно вспомнить шедевры Анджея Вайды и Кшиштофа Занусси, «венгерское чудо» 1960-х годов, связанное с именами Миклоша Янчо и Иштвана Сабо.
Сборник статей, ранее публиковавшихся в журнале «Искусство кино», знакомит читателя с феноменом румынского кинематографа. А он действительно своеобразен и отличается различными направлениями. Например, Корнелиу Порумбою тяготеет к документалистике. В фильме «Вторая игра» (2014 г.) зрительный ряд составила запись матча между двумя футбольными командами («Стяуа» и «Динамо»), прошедшим во времена еще социалистической Румынии (декабрь 1988 г.), который комментирует для фильма сам режиссер и его отец, судивший игру в тот зимний день. Помимо неожиданного сюжета и визуального ряда фильм содержит, по мнению Зары Абдуллаевой, еще и нравственную коллизию: во время матча Адриан Порумбою не назначил пенальти, который мог изменить ход матча. Считает ли он себя правым? Есть ли у человека право на ошибку?
А вот Кристи Пую, который считается зачинателем «новой румынской волны» («Смерть господина Лазареску», 2005 г.), наоборот, тяготеет к абсурду в традициях Беккета и Ионеско. Верен он этой традиции и в «Авроре» (2010 г.). Как отмечает Антон Долин, «это фильм о том, что убийство не может быть объяснено и постигнуто даже самим убийцей».
Драматичен и фильм Кристиана Мунджу (Мунджиу) «4 месяца, 3 недели и 2 дня» (2007 г.). Елена Плахова считает, что история про то, как женщина с помощью подруги сделала нелегальный аборт (как и в фильме «Вторая игра» действие происходит в последние годы правления Чаушеску) «превращается в метафору бесчеловечной сущности «реального социализма».
Что объединяет представителей «румынской волны»? По мнению Корнелиу Порумбою, «в программном плане говорить о «новой волне» не стоит, еще рано. Наше явление несравнимо с «новой волной» во Франции. Но, думаю, что вкусы наши во многом совпадают». С ним не согласна Елена Плахова — общим для румынских режиссеров является этический максимализм, который одновременно их сближает с кинематографом братьев Дарденнов и Михаэля Ханеке.
Вероятно, такой взгляд со стороны точнее объясняет «румынское чудо». Иначе бы не было этого сборника.
Издание предоставлено книжным магазином «Циолковский».