Путешествия по Русскому Северу

Наваринское сражение 1827 года. Экспозиция Центрального военно-морского музея. Санкт-Петербург

На Соломбальском кладбище города Архангельска, справа от дороги к храму, находится относительно ухоженная могила. Надпись на памятнике: «На сем месте погребено тело усопшаго раба Божия Его Превосходительства г. Генерал Майора и Кавалера Андрея Михайловича Курочкина родившагося 1770 год июля 4 дня поступившаго на службу 1779 го». Из спущенных на воду за все время в Архангельском адмиралтействе 165 линкоров и фрегатов покойный построил 45.

«За почти полувековой период работы <…> Курочкин построил около 90 разных военных и транспортных судов, в том числе 45 линейных кораблей и фрегатов, а также один пароход. Подобной результативностью не отличалось творчество ни одного из отечественных кораблестроителей ни до, ни после Курочкина» (1).
Израиль Быховский, архангельский историк

Именно А. Курочкин обеспечил в первой трети XIX века Балтийский флот двумя самыми крупными в истории парусного кораблестроения в России сериями «рабочих лошадок» — двухпалубных 74-пушечных линейных кораблей «Селафаил» и «Иезекииль». То была эпоха Наполеоновских войн, когда объединенная «корсиканским чудовищем» Европа готовилась приковать к себе Россию, поломав ее национальный характер и сделав ее экономику своим второстепенным придатком. Созданный со времен Ивана Грозного негласный союз России и Англии, основанный на их сухопутной и морской специализации, позволил сохранить суверенитет обеих стран и разрушить единую Европу, нацеленную Наполеоном на мировое господство.

Это был редкий период, когда российский флот самостоятельно выполнял стратегические задачи, а не был придатком сухопутных армий. Свои стратегические интересы в Средиземном море Россия продвигала эскадрами Сенявина и Гейдена, продолжая наступление на юг, охватывая Черное море и делая его все более русским. Слова Александра I «при мне все будет, как при бабушке» получили буквальное воплощение во второй серии «греческого проекта», где флот играл ключевую роль, овеяв себя славой в Наваринском сражении 1827 года. Корабли, построенные А. Курочкиным, составляли ядро средиземноморских эскадр, находились на острие южного наступления русских.

Владимир Станулевич ИА REGNUM
Памятник кораблестроителю А. М. Курочкину у Морского музея в Архангельске

Скоростное строительство флота

«Курочкин не был уроженцем Архангельска. Он родился 4 июля 1770 года в Новгородской губернии, где квартировал полк, где унтер-офицером служил его отец. Через некоторое время семья переехала на жительство в Петербург <…> в тринадцать лет он сам добился, чтобы его зачислили тиммерманским учеником в Главное адмиралтейство. Первые его учителя скоро поняли, что подросток необычайно одарен от природы — у него феноменальная память, удивительная для его возраста смекалистость, способность к рисованию <…> В 1790 году его произвели в корабельные подмастерья и поначалу доверили быть помощником корабельного мастера, а потом позволили самому строить «малые» корабли. В 1800 году Андрея Курочкина произвели в корабельные мастера и назначили главным кораблестроителем Ревельского порта <…> В 1803 году А. М. Курочкин получил назначение в Архангельское адмиралтейство <…>
В 1804 году Курочкин построил по собственному чертежу свой первый 74-пушечный линейный корабль «Сильный» <…> За постройку этого корабля Курочкин был награжден бриллиантовым перстнем и крупной денежной премией» (2).
Израиль Быховский
«Тип «Селафаил». Наиболее многочисленная серия 74-пушечных кораблей (23 единицы). Они отличались прочностью и прекрасными ходовыми качествами. Головной корабль «Селафаил» построен на Новом Адмиралтействе С.-Петербурга И. П. Амосовым, остальные — на Соломбальской верфи А. М. Курочкиным. (Водоизмещение) 2700 т, (длина) 54,3 x (ширина) 14, 6 x (осадка) 6,2 м, (вооружение) 74 ор., (экипаж) 570−610 чел.
«Сильный». Заложен 29.8.1801, спущен на воду 28.5.1804, вошел в состав БФ (Балтийского флота). За постройку этого корабля А.М.Курочкин получил от императора Александра I особую награду — бриллиантовый перстень.
Участвовал в войне с Францией 1804−1807 гг. В 9.1805 в составе эскадры адмирала Е. Е. Тета доставил экспедиционный корпус генерала графа П. А. Толстого из Кронштадта в Померанию. <…> Корабль участвовал в войне с Турцией 1806−1812. 10.2.1807 в составе эскадры Д. Н. Сенявина <…> вышел к проливу Дарданеллы. 6.3 эскадра подошла к острову Тенедос и после отказа коменданта крепости сдаться 8.3 высадила десант, взявший крепость. 10.5 «Сильный» участвовал в Дарданелльском сражении, вел бой с двумя турецкими флагманскими кораблями <…> Затем вступил в перестрелку с третьим кораблем и преследовал его даже после того, как береговые батареи открыли огонь. В бою ядром был убит командир И. А. Игнатьев. 19.6 участвовал в Афонском сражении. В паре с КОР «Рафаил» атаковал 120 пушечный КОР «Мессудие» под флагом капудан-паши и заставил его выйти из линии. 20.6 в составе отряда контр-адмирала А. С. Грейга был послан захватить турецкие суда, отставшие от флота и стоявшие у Афонской горы, но при подходе русского отряда турки сожгли свои суда» (3).
Александр Чернышев, историк российского флота
«…Имелись и весьма удачные проекты <…> цитируем мы П. И. Панафидина <…> Корабль «Сильный» отлично ходил в попутные ветры <…> построен в Архангельске, из лиственницы <…> Мнение В. Б. Броневского: «Ярослав» <…> «Москва» <…> «Св. Петр» <…> «Кильдюин» <…> Первые три корабля и фрегат построены мастером Курочкиным в Архангельске и, хотя не столь красивой наружности, но имеют все добрые качества военного корабля» (4).
Алексей Лебедев, историк российского флота
«(Линкор) «Норд — Адлер». Заложен 20.11.1809, спущен 9.5.1811, вошел в состав БФ. 11.8.1812 во главе эскадры под флагом вице-адмирала Р. В. Кроуна вышел из Архангельска. В океане во время сильного четырехдневного шторма «Норд — Адлер» потерял грот‑ и фор-стеньги, в трюм поступала вода, 219 человек из экипажа заболели цингой (5). <…> в Океане, на широте Шетландских островов эскадра попала в свирепый четырехдневный шторм <…> особенно сильно пострадал флагманский «Норд — Адлер».
Александр Чернышев, историк российского флота
«Порывами ветра, — описывает ситуацию с ним Н. Д. Каллистов, — его накренило так, что слетели все стеньги, а вода стал бить в шпигаты ключом <…> Как плотно ни были задраены порта, вода <…> просачивалась струею, отчего <…> образовался бассейн воды, простиравшийся от нижних портовых косяков до комельсов: корабль лежал на правом боку, имея в льяле 108 дюймов воды, и, казалось, готов был погрузиться в воду. Адмирал Кроун спустился в нижний дек. Бравый мичман Андрей Маркович Шаболовский, по приказу адмирала, прорубил палубу в двух местах, и вода с шумом хлынула в интрюм, корабль пришел несколько в прямое положение…» (6).
Алексей Лебедев
«Воспользовавшись правами контролера, Курочкин распорядился изготовлять в Архангельском порту бочки для хранения на кораблях питьевой воды не из лиственницы, а из лучших сортов дуба, — они обеспечивали лучшую сохранность питьевой воды в дальних рейсах и тем самым предохраняли моряков от многих заболеваний <…> Он доказал, что четырехгранные гвозди лучше обеспечивают прочность деревянных корпусов. Морское ведомство приняло это предложение и распространило его на все адмиралтейства страны <…> Курочкин применил диагональный способ скрепления деталей набора, расположив трюмные ридерсы под углом 45 град. к килю <…> Для скрепления элементов набора корпуса Курочкин предложил применять железные болты вместо деревянных нагелей <…> При обшивке корабля лиственничными досками, Курочкин использовал лишь медные болты, а саму обшивку покрывал снаружи медными листами.
Много забот доставляло наличие в устье Северной Двины бара — наносной гряды, создавшей на фарватере отмель <…> Курочкин <…> применил самостоятельно сконструированные подъемные понтоны, которые подводились под корабельную корму <…> Через несколько лет для проводки через бар кораблей Курочкин применит специально построенный им для этой цели колесный пароход.
<…>наибольшей удачей Андрея Михайловича Курочкина был построенный им по собственным чертежам 74-пушечный линейный корабль «Святослав» <…> Адмиралтейств-коллегия вынесла даже решение <…>: «Чтобы подлинный чертеж 74-пушечного корабля архангельского строения был выгравирован на медной доске для сохранения его и впредь в неизменности от разных случаев с копировок».
Израиль Быховский

В 1806 году после смерти престарелого корабельного мастера Степана Поспелова Андрей Курочкин был назначен главным инспектором Архангельского порта. В течение последующих двадцати лет он возглавлял все кораблестроение на Севере.

В 1820 году Курочкин построил экспедиционный бриг «Новая земля». Чтобы упрочить судно, шпангоуты набрали вплотную друг к другу, обшивка же была сделана вдвое толще обычной и вдобавок покрыта снаружи медными листами, (что) позволило исследователю Арктики Ф. Литке достичь на этом бриге островов Новой земли.

В 1825 году Курочкин построил в Соломбале первое паровое судно. Это был 60-сильный колесный пароход «Легкий», предназначавшийся для проводки кораблей через двинской бар.

Владимир Станулевич ИА REGNUM
Захоронение А. М. Курочкина на Соломбальском кладбище в Архангельске

Георгиевский кавалер «Азов»

В 1826 году под наблюдением Курочкина и по его проекту корабельный мастер В. А. Ершов (Ершев) всего за 8 месяцев построил на Соломбальской верфи два замечательных корабля — «Азов» и «Иезекииль». После того как «Азов» увенчал себя героической славой, на территории Соломбальской верфи был сооружен деревянный обелиск в честь корабля-героя и его строителей, который, к сожалению, до сих пор не сохранился» (7).

«Тип «Иезекииль». Серия 74-пушечных кораблей, построенных в Архангельске и Санкт-Петербурге по проекту выдающегося корабельного мастера А. М. Курочкина. Последняя крупная серия кораблей Российского парусного флота (25 единиц), корабли этого типа отличались прочностью корпуса, хорошей мореходностью, удобным расположением артиллерии, рациональной планировкой внутренних помещений. (Длина) 54 х (ширина) 14,6 х (осадка) 6 метров. (Вооружение) 74−80 ор.
«Иезекииль». Заложен 20.10.1825 на Соломбальской верфи. Строители — А. М. Курочкин и В. А. Ершов (Ершев). Спущен 26.5.1826 вошел в состав БФ (Балтийского флота). 80 ор. 20.10 «Иезекииль» участвовал в Наваринском сражении, входя в бухту, он подавил огнем турецкую береговую батарею, а встав по диспозиции, потопил турецкий брандер. Потери составили: 13 убитых и 21 раненых. В начале боя был ранен командир И. И. Свинкин, и в течение четырех часов он командовал кораблем стоя на коленях и держась за канат. 21.4.1828 взял в плен КВТ (корвет) «Восточная звезда» (переименован в «Наварин») (8).
«Азов» (первый русский корабль, удостоенный Георгиевского флага). Заложен 20.10.1825 на Соломбальской верфи. Строители — А. М. Курочкин и В. А. Ершов (Ершев). Спущен 26.5.1826, вошел в состав БФ (Балтийского флота), 74 ор.
8.0 «Азов» участвовал в Наваринском сражении. Стоял в центре союзного флота, сражался с пятью кораблями одновременно. Потопил три фрегата, корвет, вынудил выброситься на мель 80-пушечный КОР (линкор) «Мухарем-бей» и сжег его. Потери составили 24 убитых и 67 раненых. Корабль получил 123 пробоины <…> 22.43 1828 на «Азове» был поднят Георгиевский флаг, доставленный курьером из России. Вся эскадра салютовала ему 500 выстрелами» (9).
Александр Чернышов
«…незадолго до своего 60-летия Курочкин впервые заговорил об отставке. В те дни он не раз произносил одну и ту же фразу:» Я не умею строить корабли, я потерял голову!»
С этого времени он фактически перестал строить корабли и лишь номинально числился управляющим Соломбальской верфью, продолжая настаивать на отставке. Начальство было вынуждено удовлетворить его просьбу. В 1829 году Курочкин был уволен в отставку в чине генерал-майора с небывало огромной пенсией — 31 тысяч рублей в год.
…Ученики Курочкина, корабельные мастера Василий Ершов (Ершев) и Федор Загуляев, до конца жизни оставались его друзьями. В последние годы своей жизни Андрей Михайлович Курочкин увлекся изготовлением моделей парусных судов <…> которые он сам же и строил <…> Скончался А. М. Курочкин в 1843 году. Хоронило его все население Соломбалы» (10).
Израиль Быховский

Кораблестроитель Курочкин — явление российского, если не мирового, масштаба. К сожалению, в Архангельске, где он совершил трудовой подвиг, его подзабыли. Архангельск — главный интересант — перестал продвигать в информационное, кораблестроительное и научное пространства память об этом великом человеке. При том, что она пришлась бы очень к месту для возрождения российского флота.

В биографии неясен момент, предшествующий выходу Курочкина в отставку. Слова: «— Я не умею строить корабли, я потерял голову!» не случайны. Кажется, это пересказ Курочкиным чьих-то обвинений, высказанных ему самому. В силу высокого положения говорившего, кораблестроитель самоуничижительно цитирует их и требует оставки. А когда она задерживается — перестает работать. Кто лично обвинял Курочкина, уже не установить, но, главное — в чем его обвиняли?

Действия эскадры адмирала Д. Н. Сенявина, в которую входили корабли построенные А. М. Курочкиным, в Средиземном море в 1805–1807 годах. Экспозиция Центрального военно-морского музея. Санкт-Петербург

Оборотная сторона медали

В литературе по истории парусного флота России архангельских кораблестроителей обвиняют в браке. Н. Д. Каллистов: «Архангельское судостроение оказалось не на высоте: корабли были без медной обшивки, из скверного леса, со слабыми железными креплениями» (11). Обвинения суровые, на каких фактах они основаны?

«…Участвовавший в походе <…> к берегам Греции А. П. Рыкачев вспоминал о ситуации, сложившейся накануне Наваринской битвы: «…жаль, что наш такелаж и рангоут заметно хуже английского, ибо на наших судах беспрестанно что-то рвется».
…В связи с увеличением плавательной нагрузки, да еще в условиях удаленности от своих баз, резко усилилось влияние неудовлетворительного состояния корабельных корпусов, такелажа, парусов <…> Уже из Копенгагена Д. Н. Сенявин вынужден был написать Николаю I рапорт следующего содержания: «…более же значительных повреждений на эскадре не случились, кроме парусов, которые почти вообще рвались часто по дурному качеству парусины, нисколько не соответственной званию своему и настоящей доброте» <…> Взбешенный Николай I приказал «строжайше расследовать» причины, «отчего отпущены паруса худой доброты"(12).
…Часть из участвовавших в блокаде Дарданелл кораблей и вовсе дослуживала свой век. … Кампания 1830 года стала последней для линейных кораблей «Царь Константин», «Князь Владимир» и «Азов». В своем очередном письме <…> М. П. Лазарев с грустью сообщал <…> что «Азов» и «Иезекииль» «оказались столь гнилы, что теперь нет средств оные исправить и положено разломать. Довольно смешно. Стоят ли корабли наши хоть краски?» <…> «Азов» прослужил от спуска на воду до списания рекордно короткий срок — четыре с половиной года! Не имевший никаких боевых повреждений «Царь Константин» проплавал всего на один год больше, а «Князь Владимир» — на два» (13).
Алексей Лебедев

Требование Николая Первого расследовать рапорт Д. Н. Сенявина последовало как раз в 1829 году, после чего А. М. Курочкин заговорил об отставке. Нет сомнения, что «факты имели место». Проекты А. М. Курочкина линкоров «Сильный» и «Иезекииль» были удачны, но вылез брак — гниль дерева и пеньки. Отметим недобросовестность обвинителей архангельского кораблестроения — в книге А. Лебедева гнилость русских кораблей упоминается как общее явление: «новый, построенный (на Санкт-Петербургском адмиралтействе, — прим. автора) наполовину из дуба «Гангут» через два года после сдачи его флоту имел «гнилости», а «строенный (на Охтенской верфи, — прим. автора) из дубового и соснового лесу»… фрегат «Проворный» полностью сгнил за 7 лет службы (14) <…> если бы не суда, спущенные в последние два года <…> то и главные силы всего Балтийского флота выглядели бы плачевно» (15). Конечно, это не снимает ответственности с А. М. Курочкина, но находилось ли решение проблемы качества в пределах его возможностей? Не могли же наградить Курочкина огромной по тем временами пенсией за постройку гнилых линкоров? И действительно, изучение документов периода царствования Александра Первого и Николая Первого показало, что причина низкого качества не в кораблестроителях.

Откуда гниль?

Проблему качества А. М. Курочкин решить не мог, да и морское министерство не решило бы — гниль скрывалась в финансах Российской империи.

«…дороже стоили России войны первой половины XIX века <…> Как пишет Н. А. Разманова, «сверх сметы за шесть лет правительство израсходовало более 388 млн руб, а среднегодовой дефицит выразился в сумме более чем 64,5 млн рублей. Попытки же его покрытия главным образом за счет неограниченного печатания бумажных ассигнаций (всего за 1805−1810 гг было выпущено ассигнаций на сумму более 318 млн рублей, то есть гораздо больше, чем за все время существования ассигнаций в России), да еще в условиях присоединения к т. н. «континентальной блокаде», привело <…> к стремительному падению курса (рубля). В 1805 г. за ассигнационный рубль давали 77 коп. серебром, в 1806 г. — 74 коп., в 1807 г. — 67 коп., в 1808 г. — 53,5 коп, в 1809 г. — 44 коп. В 1812 — 20 копеек. А последнее <…> поспособствовало росту цен на услуги, товары и продукты питания, что казалось весьма болезненным для категории населения, получавших фиксированные в ассигнациях доходы (16).
…Все это происходило в условиях все более и более растущего <…> государственного долга (если в конце XVIII века он составлял 205−215 млн рублей ассигнациями, то к 1855 г. перевалил за 500 млн, причем серебром» (17).
Алексей Лебедев

К сожалению, А. Лебедев не связывает низкое качество русских кораблей с финансовыми проблемами, а именно здесь разгадка, почему герой-«Азов» служил всего четыре года. Расходы на флот с учетом инфляции при Александре I постоянно снижались:

1805 год — военные расходы России — 57,2 млн (18), в т. ч. на флот — 14 млн. (19). При цене рубля ассигнациями в 77 копеек серебром, на флот фактически израсходовали 10,8 млн руб. серебром.

1808 год — военные расходы — 139,4 млн (18), в т. ч. на флот — 20,8 млн.(19). При цене 1 рубля ассигнациями в 53,5 коп. серебром на флот фактически израсходовали 11,1 млн.серебром.

1810 год — военные расходы —147,6 млн (18), в т. ч. на флот — 19,6 млн (19). При цене в 1810 году одного рубля ассигнациями в 44 копейки серебром, расходы на флот снизились по сравнению с 1805 годом на 2,2 млн рублей серебром.

При увеличении (!!!) количества кораблей, сокращение расходов вело к снижению качества материалов и работ на их строительстве. Строительный цикл составлял около трех лет, и после утверждения сметы стоимость корабля уменьшалась почти в 1,5 раза!

Ситуацию подтверждают слова М. М. Сперанского: «Государство наше вступает в 1810 г. с 577 млн внутреннего долга, состоящего в ассигнациях. Все части государственной экономии, вся промышленность должны страдать от сего положения финансов. Дороговизна вещей должна возрастать со всею быстротою и отягощением… Никаких контрактов, ни частных, ни казенных <…> сделать будет невозможно, ибо никто не может исчислить, что будет стоить рубль через два месяца» (20).

Причина кризиса — в расходах на войны с Наполеоном, которые значительно превышали английские военные субсидии Санкт-Петербургу. В более широком смысле —причины во внешнеполитической недальновидности. В 1789 году европейские державы не разглядели агрессивного потенциала Французской революции и не смогли «задушить ее в колыбели». Конфликт Павла Первого с Англией и Австрией в 1799 году не позволил А. В. Суворову вторгнуться во Францию, что он готовился сделать, и предотвратить империю Наполеона. Ценой ошибки стал 1812 год, череда неизбежных и кровопролитных войн России и глубокий кризис финансов империи. А соломбальский кораблестроитель Андрей Курочкин делал все что мог: спускал на воду один за другим корабли, рассчитываясь за них пустыми ассигнациями.

План Архангельского адмиралтейства в 1831 году — к концу деятельности А. М. Курочкина

Примечания:

  1. И. А. Быховский. Архангелогородские корабелы. Архангельск. 1988. С.109
  2. Там же. С.102−104
  3. А. А. Чернышев. Российский парусный флот. Справочник. Т.1. М. 1997. С.102−104
  4. А. А. Лебедев. «Если завтра война…». О некоторых особенностях состояния русского корабельного флота в конфликтах XVIII — первой половины XIX вв. СПб. 2018. С.302−303
  5. А. А. Чернышев. Российский парусный флот. Справочник. Т.1. М. 1997. С.106
  6. А. А. Лебедев. «Если завтра война…». О некоторых особенностях состояния русского корабельного флота в конфликтах XVIII — первой половины XIX вв. СПб. 2018. С.457−458
  7. И. А. Быховский. Архангелогородские корабелы. Архангельск. 1988. С.104−108
  8. А. А. Чернышев. Российский парусный флот. Справочник. Т.1. М. 1997. С.117−118
  9. Там же. С.118
  10. И. А. Быховский. Архангелогородские корабелы. Архангельск. 1988. С.108−109
  11. А. А. Лебедев. «Если завтра война…». О некоторых особенностях состояния русского корабельного флота в конфликтах XVIII — первой половины XIX вв. СПб. 2018. С.458
  12. Там же. С.460−461
  13. Там же. С.463
  14. Там же. С.461
  15. Там же. С.463
  16. Там же. С.142
  17. Там же. С.147
  18. Там же. С.143
  19. Там же. С.149−150
  20. Там же. С.143