Иван Шилов ИА REGNUM

Наталья Кольцова. Творчество Е. Замятина: Проблемы поэтики. М.: Издательский Дом ЯСК, 2019

Он считал, что история — это чреда сменяющих друг друга революций. Победившая революция становится догмой и спустя какое-то время сметается новой — и так до бесконечности. «Последней революции — нет, нет последнего числа. Революция социальная — только одно из бесчисленных чисел: закон революции не социальный, а неизмеримо больше — космический, универсальный закон». Себя называл «еретиком», вечным оппозиционером по отношению к любому режиму. Но мог играть с власть имущими и по правилам. Написав Иосифу Сталину в 1931 г. письмо с просьбой разрешить ему выезд за границу, он дал слово, что не будет участвовать в антисоветской деятельности, и обещание исполнил.

Не менее сложным, чем отношение с государством, остается и творческое наследие писателя Евгения Замятина (1884−1937). Отметим, что оно выходит за рамки только лишь литературы. Ведь помимо разнообразных очерков, статей, рассказов, пьес, сценариев и романов, Замятин был еще и талантливым кораблестроителем. «Шесть томов прозы, шесть пьес и шесть ледоколов», — с легкой самоиронией заметил он о себе в одном из интервью. А в одной из статей признавался: «…я — двоеженец <…> Мои две жены: техника и литература».

Историк литературы Наталья Кольцова (МГУ) в данном случае касается только его второй жены. В частности, она анализирует раннее творчество писателя, знаменитый роман «Мы», литературоведческие работы Замятина.

Уже в первых его произведениях проявляется узнаваемый замятинский идиостиль: введение в подтекст библейских мотивов и сюжетов (изгнание из рая, предательство Иуды), стилизации (в частности, под древнерусскую литературу). Кроме того, налицо и следование традиции Гоголя и Лескова, также характерной для всего последующего творчества автора «На куличиках».

Кроме того, исследователь сравнивает образ Англии в малой прозе Замятина и Дэвида Лоуренса. Писателей объединяет трагизм повествования: «тема любви переплетается и контрастирует с темой надвигающейся катастрофы — Первой мировой войны». Касаясь техники письма и цветописи у прозаиков, Кольцова отмечает, что они «служат средством проникновения во внутренний мир человека и даже поставлены на службу психоанализу». Ученый подчеркивает, что колорит и дух замятинской Англии чрезвычайно близок Британии Лоуренса.

Следование древнерусской литературе и дух Англии… Вот еще одно подтверждение всемирной отзывчивости русской литературы, о которой в свое время писал Достоевский.

Классик был прав.

Издание предоставлено книжным магазином «Циолковский»