Светлана Шешунова (сост.). Гражданская война в поэзии и прозе, антология. СПб.: РХГА, 2018

Пожалуй, лучше всего сущность Гражданской войны в России выразили два агитационных плаката противоборствующих сторон: «Отчего вы не в армии?» (белые) и «Ты записался добровольцем?» (красные). Просительная интонация подписи под первым и повелительная экспрессия графики второго лучше любой статистики и научных исследований объясняет причины победы одних и поражений других.

То же можно сказать и о словесности. Историк литературы профессор Международного университета природы, общества и человека «Дубна» Светлана Шешунова в предисловии к «Антологии» сравнивает вербальные стратегии белых и красных. «Собранные под одной обложкой, представленные произведения дают богатую пищу для размышлений над антропологией и психоментальными основаниями Гражданской войны». Да, противников объединяло много общечеловеческих чувств и эмоций (голод, холод, азарт боя, упоение победой, тоска поражения, страх смерти). Но были и концептуальные отличия. «В «красной» словесности, по контрасту с «белой», многократно звучат призывы не просто победить, а непременно убить противника. Прежде всего, это призывы к уничтожению людей по социальному признаку».

Подобная риторика, да и сами литературные тексты (а в «Антологию» вошли как известные произведения Марины Цветаевой, Михаила Шолохова, Александра Куприна Алексея Толстого, так и менее известных авторов: Марианны Колосовой, Александра Прокофьева, Бориса Волкова, Анны Барковой), по мнению ученого, опираются на иную, не связанную с прежней русской культурой традицией. «В этой новой системе духовно-нравственных координат беспощадность занимает то почетное место, которое раньше принадлежало милосердию».

В свою очередь «белые» писатели оставались в традиционном дискурсе гуманизма, в котором враг оставался человеком, а потому сохранял этическую ценность. Одновременно они подчеркивали необходимость законности.

В качестве примера можно привести рассказ Аркадия Аверченко «Разговор за столом», который, к сожалению, не вошел в настоящую «Антологию». В нем группа беженцев спорит о том, что они сделали бы со Львом Троцким, если бы тот попал им в руки. Кто-то предлагает пытать его булавками, кто-то отсутствием воды… Когда их извращенная фантазия поистощилась, они обращаются к офицеру, только что приехавшему с фронта. «Боюсь, что в бою, в этой суматохе я бы пристрелил его, как бешеную собаку», отвечает он. Но, попади Троцкий в плен, — его ждал бы суд. На возмущенные реплики белый воин удивился и пояснил свою позицию: «А как же?.. Ежели он виновен — надо его в суд. Пусть судят».

Интересно, что самые талантливые «красные» писатели сами зафиксировали подобную тенденцию. Так поэт Владимир Луговской в стихотворении «Перекоп» отмечал:

Дроздовцы сатанели, кололи латыши,
Огонь перекрестный крыл.
И Фрунзе сказал: — Наступи и задуши
Последнюю гидру — Крым.
Но смерть, словно рыбина адовых морей,
Кровавой наметала икры.
И Врангель сказал: —Помолись и отбей
Последнюю опору — Крым.

Жаль, что со страниц книг это не перекочевала на страницы декретов. Тогда бы пролилось меньше крови.