Если б я была султан: странные чудеса восточной сказки по-американски

Мир определенно меняется. И дело даже не в том, что «каждый день появляется новая страна», а в том, какими похожими на себя прежних — и одновременно неузнаваемыми становятся знакомые с детства сказки, которым режиссёры вдруг решают подарить новую жизнь — и новое содержание.

Новый «Аладдин» на первый взгляд мало чем отличается от анимационного оригинала 1992 года — даже песенки по большей части те же самые. Но это на первый взгляд. Взять хотя бы воровство беспризорника-Аладдина. В мультфильме он просто крадет еду с лотков на базаре, чтобы выжить. В фильме он уже куда прочнее вписан в криминальный мир — не брезгует безделушками и сбывает их профессиональным скупщикам краденого. Да, в обмен на всё ту же еду — по очень немилосердному курсу. Непонятно, зачем нужна столь сложная цепочка, но можно домыслить, что на базаре Аграбы существует своя «ночная власть» и воришке-одиночке, не платящему процент с добычи, не поздоровится. То ли для современных малышей это нечто само собой разумеющееся, то ли взрослым зрителям хочется своей капельки нуара…

Джинн, в целом неплохо сыгранный Уиллом Смитом, тоже «сильно изменился за лето». Стал заметно менее хулиганистым и остроумным и более философичным. И внезапно возжелал стать человеком — навсегда. А может быть, когда-то и был им? Очень неожиданный поворот — ведь джинн из мультфильма, обретя свободу, джинном быть не перестал. Тоска синего чудодея по любви, семье и детишкам выглядит неожиданно, но, впрочем, весьма трогательно и симпатично. Особенно в наши дни, когда столь многие мечтают превратиться во что-нибудь сверх — или трансчеловеческое, а семейной жизни и родительству предпочли бы, пожалуй, тысячелетнее заточение в лампе.

Но что претерпело самые большие метаморфозы, так это образ принцессы Жасмин. Если в мультфильме она всего лишь выказывает вполне нормальное желание выйти замуж по любви («А я не хочу, не хочу по расчету, а я по любви, по любви хочу» пела ее «коллега» Забава в советском мультфильме «Летучий корабль»), то теперь всё куда сложнее. Жасмин теперь похожа не на бойкую и смелую, но всё же не такую уж и эмансипированную восточную девушку, а на подкованную выпускницу какого-нибудь хорошего колледжа совсем на другом континенте. Она очень серьёзна, сдержана, мало улыбается, и на то есть причины. Ведь она с детства готовит себя к тому, чтобы… править страной! Не быть женой султана или короля, а самой принимать важные решения. В финале её мечта сбывается — причём без всякого потустороннего вмешательства. И на этом месте сказка теряет даже сказочную, внутреннюю достоверность. Тут уж или «арабская ночь» или «Стой, вор! Тебе приказывает султан» — и долгий нежный поцелуй. Нельзя так просто взять часть чужой культуры, принадлежащую вполне определенной эпохе, и приспособить для чего угодно — например, для показа борьбы женщины за свои права и её роли в современной политике. Волшебство от этого исчезает и остаются только голые сценические конструкции, только что придававшие видимость жизни этакому «великому и ужасному Гудвину». «Ах, вот для чего все это было…»

Ряд «сильных принцесс» в диснеевских и не только фильмах и мультфильмах грозит устремиться к бесконечности. От очередного фильма-сказки ничего другого, собственно, и не ждешь. Принцы уже давно не спасают принцесс — отважные девы или берут свою судьбу в свои руки, или заодно вытаскивают из беды вроде бы и смелого, и ловкого, но слабохарактерного возлюбленного. Героическая же роль мужчины сводится к минимуму. В этом смысле особенно наглядна разница между тем, как был побежден Джаффар в мультфильме и в фильме. Колдун Джаффар в финале мультика превращается в огромного змея, и Аладдин сражается с ним так, как сказочному герою полагается сражаться с чудовищем — с мечом в руках. И только когда злодей оказывается сильнее, Аладдин пускается на хитрость. В фильме он одолевает Джаффара исключительно хитростью, а перед этим просто пытается сбежать с Жасмин и лампой на ковре-самолете. Лампу у Джаффара добывает тоже Жасмин — практически не прибегая для этого к женским чарам и уловкам. В мультфильме «охмурению» Джаффара принцессой отведено немало экранного времени — но то раньше, а теперь такое того и гляди, окрестят «объективацией женщины» или ещё каким-нибудь страшным словом.

Мужские персонажи, от Аладдина до Джаффара, выглядят слабоватыми, колеблющимися, капризными и закомплексованными или слишком мягкими и чувствительными. Главный злодей совершенно неинтересен, в нем напрочь отсутствует отрицательная харизма (как тут не вспомнить Джаффара — Конрада Фейдта из «Багдадского вора»!). Мультипликационный Джаффар при всей своей карикатурности все же смотрелся целеустремленным негодяем и интриганом, а не полуинфантильной жертвой комплекса неполноценности. Рядом с принцессой он выглядит особенно жалко.

Разумеется, в равноправии женщин, в женщинах с сильным характером или в женщинах на вершинах власти нет абсолютно ничего плохого. В Советском Союзе было сделано для раскрепощения и разностороннего развития женщин очень много, перед ними были открыты все двери. Но в советских фильмах-сказках не боялись показывать героинь нежными и хрупкими, пусть и сильными духом, а богатыри спасали и защищали их. Для возвеличивания женщин никто не пытался принизить мужчин. Бесконечная навязчивая пропаганда женской силы, особенно вопреки здравому смыслу, разрушительна не только для гармоничных отношений между полами, но и для культуры, так как в угоду ей авторам приходится коверкать культурные реалии и создавать нелепые анахронизмы. В кино, предназначенном для детей это тем более недопустимо, так как создает у маленьких зрителей искаженную картину мира.

Нужно отметить, что «обновленная» сказка вообще излишне политизирована. Джаффар не просто хочет занять трон, он грезит о могучей империи и собирается напасть на бывших союзников Аграбы. Вдобавок мы узнаем, что мать Жасмин была убита — должно быть, в результате покушения. Маленьким зрителям демонстрируют, что имперские амбиции — это очень плохо, это удел инфернальных злодеев (впрочем, со времен «Звездных войн» тут ничего не изменилось) а женщина — самый лучший правитель, и для мужчин было бы очень мудро передать власть именно в женские руки, а не противиться этому.

В остальном, с визуальной точки зрения, фильм сделан качественно и стильно. Смотреть его нужно непременно в 3D-формате — тогда возникает ощущение, что ещё немного — и ощутишь все запахи восточного базара или ароматы цветов и благовоний в дворцовых покоях. Но прекрасная работа художника не может замаскировать тот факт, что фильм, являющийся удовольствием для глаз, мало чем может увлечь душу и разум. Да и мультфильм в этом смысле не особо глубок, но средствами игровой картины можно было бы наполнить незатейливый сюжет более интересным содержанием. Вместо этого в него лишь добавили модных политкорректных догм, для него чужеродных. В итоге, с этого восточного пиршества уходишь полуголодным и при этом с неприятной тяжестью в желудке. Что ж, Восток, как известно — дело тонкое…