Активизации контактов между Россией и Генуей была обусловлена рядом причин. Профессор истории и философии Генуэзского университета Роберто Синигалья обращает внимание, что со стороны Екатерины II «наступательная дипломатия», была следствием успешных военных компаний, главным образом против Турции. Правда, их оборотной стороной стал страх Запада перед новой империей.

Иван Шилов ИА REGNUM

«Европейская дипломатия и политическая публицистика, прежде стремившиеся вовлечь Россию в антитурецкие операции, теперь изменили свою риторику, сделав своим главным лозунгом сохранение целостности Турции как барьера на пути экспансионистских устремлений России».

В этой связи взоры Санкт-Петербурга неизбежно обращался к Генуе. Ведь, «в отличие от того, как вела себя аристократия Италии и Европы в целом в XVI—XVII вв., генуэзские нобили не брезговали коммерцией, проявляя настойчивость в поисках новых рынков и новых форм деловой активности». С этой целью аристократия использовала Банк святого Георгия, который аккумулировал огромные средства,

«хотя вкладывались богатства эти преимущественно за рубежом, и тем самым Генуя превращалась в одну из могущественнейших держав-кредиторов, долговые операции которой охватывали всю Европу».

Подобная экономическая политика, в том числе и направленная на Россию, предшествовала установлению дипломатических отношений. Так, 11 марта 1771 г. Генуя предоставила Екатерине II кредит в 3 231 420 лир, который она в дальнейшем выплачивала на протяжении последующих пяти лет.

Первоначально итальянцы скептически воспринимали возможность установления тесных политических связей с Россией, не без оснований полагая, что необходимо действовать таким образом,

«чтобы не оказаться вовлеченным ни в одну из сложившихся коалиций, от которых Республика старалась держаться подальше».

Но агрессивная политика ряда государств (в частности Австрии) изменила взгляды руководства страны, и уже в ходе визита в Европу графа и графини Северных (под таким именем путешествовал цесаревич Павел Петрович с супругой) в 1781 г., Генуя приложила максимум усилий, чтобы будущий император посетил город. Правда, это было сопряжено, как свидетельствуют документы, с рядом трудностей, в частности с неудовлетворительным состоянием дорог. Впрочем, Северные не стали менять первоначальные планы и в республику не поехали.

Но запущенный процесс пошел, и вечером в четверг 11 июля 1782 г. посол Российской империи Александр Мордвинов прибыл в Геную. Новое окно в Европу было прорублено.